– «Вектор Т»? - удивленно переспросил он Соловьева. - Вы серьезно?
Андрей кивнул, молча включил огромный, в четверть стены конференц-зала, монитор и жестом предложил обратить внимание на возникшую видеокартинку. Сотрудники дружно повернулись к экрану и замерли в полном недоумении.
Во весь экран демонстрировалась неподвижная заставка - спутниковая фотография какого-то промышленно развитого города.
– Чья специальность? - громко спросил Андрей. - Картография, аэрофотосъемка и прочее?
– Моя, - словно школьница, поднимая руку, пролепетала Вера. - Только практики у меня пока не было…
– Все равно вам слово. - Соловьев указал на правый верхний угол снимка. - Что вы видите?
– Промышленный объект. - Сосредоточившись на снимке, Вера немного успокоилась и осмелела: - Увеличение не позволяет мне…
В этот момент на мониторе сменился кадр и «промышленный объект» занял все пространство.
– Теперь даже я вижу, что это какой-то завод, - опережая Веру, заявил Филиппов. - Подъездные пути, автономная котельная, вот это, наверное, кузнечный цех, это - слесарный, вон там боксы, гальванический цех…
– Какой вы быстрый, - неожиданно раздался громкий комментарий.
Голос не принадлежал никому из сотрудников, да и звучал он откуда-то с потолка.
– А что? - поднимая взгляд к длинным дневным лампам, спросил Анатолий.
– А ничего, - нахально ответил невидимый собеседник. - Это вовсе не завод. Это вид на одну из вражеских баз сверху.
– Неслабая маскировочка. Только к чему вы клоните, Андрей Васильевич? Кстати, вот этот голос с потолка принадлежит «ВТ»?
– Ему, ему, - подтвердил голос, - можете спрашивать непосредственно меня, без посредничества господина Соловьева. Ничего зазорного в этом нет.
– Вы, значит, и есть искусственный интеллект?
– Очень умный вопрос, - «Вектор» издал короткий смешок.
– Это обязательно? - вновь обращаясь к Андрею, раздраженно спросил Анатолий. - Вот эти потуги на иронию, юмор… Когда я читал о компьютерах и всяких там киборгах с чувством юмора, то всегда испытывал раздражение. Нельзя у него эту функцию отключить?
– А у вас? - Соловьев усмехнулся. - Как вы отнесетесь, например, к отключению лобных долей мозга? Вон господин Пашков у нас доктор, причем имеет богатую практику нейрохирурга, сделает все в лучшем виде. Не желаете попробовать?
– Я человек, - с трудом воздерживаясь от грубого ответа, заявил Филиппов.
– Ну и что? - Андрей наклонился вперед и взглянул на него в упор. - Мы говорим не о происхождении субъекта, а о наличии у него разума. Существо, способное мыслить, вправе само решать, как и о чем оно будет думать, что говорить, о чем молчать. Раздражает это кого-нибудь или нет - вопрос тысяча триста шестнадцатый.
– Но ведь это имитация! - воскликнул Анатолий. - Элементарный подбор примерно подходящих по смыслу фраз!
– Слушай, гений, я ведь могу и обидеться, - заявил голос с потолка.
– И что, плюнешь в меня электроразрядом? - Филиппов скривился.
– Зачем? - удивился «Вектор». - Я просто перестану с тобой разговаривать. Подсказать, на какое вещество ты в этом случае изойдешь?
– Ты сначала докажи, что с тобой вообще имеет смысл разговаривать!
– Такому заносчивому тупице, как ты? Возможно, и не имеет…
– Ты слова-то подбирай, калькулятор силиконовый! Не с железом вроде себя разговариваешь!
– Ага, с деревом, - «ВТ» достаточно натурально фыркнул. - Зануда вы, Анатолий…
– Я вижу, вы поладили, - Соловьев удовлетворенно потер руки. - Теперь отвлекитесь. «Вектор» пояснит, на этот раз уже всей группе, зачем показал это фото. А то Вера стоит, ждет… Мне даже как-то неудобно…
Он расплылся в такой странной улыбке, что Веру слегка передернуло. Однако она не отвернулась, не отвела взгляда и даже не шелохнулась. Глаза ее были полны вселенских мук, но складывалось впечатление, что именно этого ей всю жизнь и не хватало.
– Вот пойми их, этих женщин! - пробормотал Филиппов, обращаясь к сидящему по левую руку Феликсу. - Иногда могут в морду плюнуть ни за что, а иногда стоят, как лист перед травой, и млеют от того, что их в грязь втаптывают…
– Часто плевали? - так же тихо спросил Феликс.
– В меня-то за что?! - спросил Анатолий, беззвучно смеясь. - Я терпением и лаской беру…
– И дают?
– Ну, если беру…
Их едва слышная пошловатая пикировка была прервана новой громогласной репликой «Вектора Тысячелетия».
– Вот именно! Вера стоит и хлопает глазками, а остальные и вовсе ничего не понимают. А между тем по Земле расползаются диверсионные группы келлов. Вот с таких баз.
– Нет, ну он действительно немного… нагловат, - теперь не выдержал даже Федор, наиболее преданный сторонник высоких технологий. - Андрей Васильевич, может быть, вы как-то повлияете?
– «Вектор», веди себя прилично, - потребовал Соловьев.
– Копирую алгоритм поведения начальства, - пробурчал «ВТ». - Впрочем, воля ваша.
– Хороший мальчик, - с усмешкой сказал Андрей. - А теперь, граждане, слушайте с предельным вниманием. Эту базу в свое время я и вычислил. Знаете - как?
Соловьев взял паузу, в течение которой на секунду заглянул в глаза каждому из сотрудников… …Войти в серебристое свечение было страшно, хотя подобную процедуру воин проделывал уже, наверное, в сотый раз. Он невольно задержал дыхание и сделал короткий шаг вслед идущему впереди товарищу.
Мир раскололся и рухнул под ноги миллионами зеркальных осколков. Воину даже показалось, что он слышит отчетливый хруст стекла под тяжелыми металлопластиковыми подошвами. Температура воздуха неожиданно подскочила на десяток градусов, и в лицо солдату ударил порыв горячего ветра. Он зажмурился и задержал дыхание. На смену теплой волне пришла холодная, но не такая агрессивная, и воин снова открыл глаза. Отблески свечения еще играли на серой униформе и затылках солдат. Длинные вытянутые тени достигали стены, перед которой строй останавливался и сгружал поклажу на пол огромного ангара.
Воин тоже сбросил с плеча объемистый мешок и отошел в сторону, освобождая место для идущих за ним. Теперь у него появилась возможность оглядеться.
Высокий потолок, бетонный пол, кирпичные стены, запах какого-то нефтепродукта - скорее всего… как же его… ах да, мазута или технической смазки на нефтяной основе.
«Нефть! Триллионы тонн! - вспомнил воин лекцию по ресурсоэкономике планеты. - А еще богатейшие запасы железной руды, каменного угля и цветных металлов. Просто не верится…»
Он улыбнулся и, щурясь, взглянул на яркое свечение под высокой аркой. Из него бесконечной колонной тянулись солдаты. За серебристыми воротами лежала родина. Место, которое многие из них не увидят больше никогда.