Люди на другом конце поляны явно не имели оружия. Многие из них были в ярких куртках и шапочках. Стрелки тем не менее подняли оружие и открыли по людям беглый огонь. Пули скалывали с деревьев кору, поднимали фонтанчики смешанной со снегом земли и выбивали из человеческих тел брызги крови. Люди падали, кричали, пытались бежать в лес, но пули все равно настигали их и валили в растопленный красными ручьями снег.
Вера зажала рот рукой и затряслась в беззвучной истерике. Справа к ней подполз Пашков, а слева Федор. Они крепко взяли девушку под локти и потащили следом за Сноровским, который продолжил движение, как только стрелки занялись своим жутким делом.
Крики, ругань, топот и выстрелы метались по лесу, набрасываясь на беглецов то слева, то справа. Иван Павлович то и дело менял направление, и его спутники окончательно потеряли способность к ориентации. Сам Сноровский постоянно что-то подсчитывал и наклонялся, деловито изучая следы.
Выбившаяся из сил Вера все сильнее налегала на плечи своих провожатых и вскоре измучила их до такой степени, что Федор споткнулся и упал, а Пашков опустился на снег и заявил, что дальше не пойдет.
– Пять минут, - пояснил он. - Хотя бы отдышаться… Не олени же, в таком темпе по лесу скакать…
– Не больше, - твердо заявил Иван Павлович. - Иначе…
– Иначе - что? - доктор взглянул на директора, мягко говоря, недружелюбно.
Сноровский одними глазами указал влево и вверх. Пашков поднял взгляд и невольно вздрогнул. В нескольких метрах от места их привала, на толстой ветке березы болтались двое повешенных. Убийцы сняли с них только обувь, и было нетрудно рассмотреть, что одеты трупы в милицейскую форму.
Вера сидела на коленях и смотрела на раскачивающиеся белые пятки, как подопытный смотрит на маятник гипнотизера. Она даже покачивалась в такт их медленным равномерным движениям. Три белых пятна на сером фоне. Четвертое в синем дырявом носке. Влево, вправо… Ветер принес запах паленой шерсти и горелой резины. Влево, вправо… Выстрелы и два взрыва. Где-то совсем рядом. Влево, вправо…
Сноровский энергично потряс девушку за плечо.
– Подъем, надо идти.
Вера даже не моргнула. Влево, вправо…
– Транс, - констатировал Пашков, обламывая сучки с найденной за время привала длинной толстой ветки.
– И как ее из него выводить?
Доктор пожал плечами и поднялся, тяжело опираясь на свой новый посох.
– Сейчас, - Федор опять набрал в ладони снега.
– Быстрее, - потребовал Иван Павлович.
Программист растер колючие снежинки по Вериным щекам и лбу, но она продолжала неотрывно смотреть на повешенных.
– Потащишь! - приказал Сноровский. - На плечо и за мной!
Федор неуклюже обхватил девушку за талию и попытался взвалить на плечо, но такие силовые упражнения были ему явно не по силам.
– Тяжелее дискеты ничего не поднимал? - усмехнулся доктор. - Жаль, у меня нога… - Он с сомнением посмотрел на Веру. - Придется поступить радикально. Нехорошо, конечно, так с женщинами…
Федор даже не успел возразить. Пашков размахнулся и отвесил Вере тяжеленный подзатыльник.
– Ты ей все мозги вышибешь!
– Можно было по щекам отхлестать, но так надежнее, - доктор поставил схватившуюся за голову девушку на ноги. - Бегом, сударыня, за Иваном Палычем!
Вера подняла на доктора изумленный взгляд, но, так и не проронив ни слова, покорно побрела в указанном направлении.
– Терапевт! - словно некое изощренное ругательство, бросил вслед Пашкову Федор.
– За мной, - не оглядываясь, приказал доктор. - Методики обсудим после.
Когда они наконец выбрались на какую-то дорогу, наступили сумерки. Сноровский долго изучал местность, но выводами ни с кем так и не поделился.
– Это шоссе? - с сомнением спросил Федор.
– Сам не видишь? - раздраженно бросил Иван Павлович.
– Вижу, что узковато для хайвэя.
– А зачем тогда спрашиваешь?
– Просто вон там строения какие-то. Только почему-то не сгоревшие.
– Это другая деревня, - снисходительно пояснил Пашков. Он указал вправо, на группу темнеющих в сумерках домов. - Лучше бы нам здесь и заночевать. Ночью в лесу верная погибель.
– Когда те бойцы настреляются и набегаются по лесу, они придут именно сюда, - заявил Сноровский.
– Почему вы так решили?
– Потому, что эта деревня пока цела.
– Смотрите! - Федор вытянул руку вверх.
Небо оставалось пока еще достаточно светлым, чтобы можно было рассмотреть приближающиеся к селению вертолеты. Восемь темных винтокрылых машин летели над самыми деревьями, методично отстреливая огоньки тепловых ловушек. Наконец до слуха спутников долетел и стрекочущий звук.
– И там, - тихо произнесла едва оправившаяся от шока Вера. Она вяло указала на окраину поселка.
Вдоль нее ползли тентованные грузовики и пара БТРов, все с буквами «ВВ» и эмблемами в виде медведя на бортах. За ними шли две большие группы людей. Вернее, сначала одна группа и ее оцепление, а следом другая и ее конвой. Внутри плотного кольца солдат брели гражданские, а за ними конвоиры вели пленных в серой полувоенной униформе, со связанными за спиной руками.
– Ага, - удовлетворенно произнес Сноровский. - Кое-что проясняется.
То, что произошло дальше, выглядело как опровержение его необоснованно оптимистичной реплики. Вертолеты заложили вираж и пошли над деревней, постепенно приближаясь к войсковой колонне. Из-под их коротких крыльев-подвесок вырвались маленькие огоньки, и к домам потянулись длинные дымовые следы. В поселке загрохотали взрывы, и над домами выросли кусты земли и обломков. Лавина грохочущих фонтанов прокатилась широким фронтом по деревне и осела на окраине, прихватив головной БТР. Солдаты, гражданские и пленные в панике бросились врассыпную, но вертолеты больше не стреляли. Они ушли за деревья, и стрекотание постепенно стихло.
– Что же это они по своим-то? - удивился Федор.
– Это еще мелочи, - ответил Сноровский, не отрывая взгляда от суетящихся солдат.
Они пытались снова собраться в подобие строя, но многие из пленных да и гражданских бросились к лесу, и солдатам пришлось их догонять. Трое наиболее быстрых пленников, преследуемых десятком солдат, почти достигли опушки, когда из подлеска раздался громкий крик. Слов было не разобрать, но кричащий явно что-то приказывал. Беглецы тут же упали на землю, а солдаты остановились и подняли оружие. Им было бы лучше тоже залечь, но поняли они это, лишь когда из леса ударила тяжелая пулеметная очередь. Четверо завалились большими мешками сразу, остальные попытались бежать к колонне, но пули настигли их через несколько шагов. Оставшиеся у грузовиков солдаты открыли ответный огонь, но произвело ли это должный эффект, было не понятно. Пулеметчик не отвечал, зато из развалин ближайшего дома в оставшийся бронетранспортер ударила граната противотанковой базуки. Машина задымила, ее башенка судорожно дернулась, но установленный в ней крупнокалиберный пулемет промолчал. Солдаты рассредоточились и начали обстреливать еще и развалины. Под перекрестным огнем метались гражданские и пленные. Когда с опушки леса снова заговорил пулемет, их оставалось уже втрое меньше, чем до прохода вертолетов.