– А сами-то вы с ребятами кто будете? - усмехнулся майор. - Туристы?
– Ага…
– Не прохладно сейчас в походы ходить?
– Так мы же… это… ну, нам нормально…
– А рюкзак твой где, турист? Гитара, котелок… И почему не в кедах?
– Не… ну… это… было, так ведь отняли все… террористы эти!
Издевки Лом не уловил, и майору сразу же стало скучно.
– Лукин, выдай бойцам браслеты, пусть пристегнут туриста к борту, - он смерил Лома снисходительным взглядом. - Пока не выясним, откуда у тебя взялся автомат и почему ты так самозабвенно стрелял по моим солдатам.
– Да не знал я, гражданин майор! Мамой клянусь!
Пашков покачал головой и скрипнул зубами. Ему страшно хотелось выйти и рассказать майору о том, чем занимался «турист» за пять минут до появления солдат, но доктор по-прежнему сомневался, стоит ли обрекать себя на долгие разбирательства, целью которых будет всего лишь выяснение «свой» он или «чужой». Сомнения разрешились сами собой, когда в затылок доктору уперся ствол автомата. Пашков поднял руки и вздохнул.
– Сдаюсь…
– Верю, - хохотнул автоматчик. - Вставай, только медленно.
– А быстро не получится, ногу подвернул.
– Тогда тебе к доктору надо, - снова рассмеялся человек за спиной.
– А я и есть доктор…
– О, это кстати! Вот только разберемся, что ты за доктор…
– Я здесь случайно… - Пашков обернулся и встретился взглядом с ухмыляющимся сержантом.
– Иди…
– Палку можно?
– Палку нельзя. Ковров, помоги…
Доктор оперся на плечо солдата и захромал к выходу. Уже у дверей он опомнился и завертел головой, разыскивая взглядом Веру.
– Что-то потерял? - поинтересовался сержант. - Или кого-то?
– Да… не то чтобы…
– Один там, в соседней комнате, лежит, как паинька, не ты его убаюкал?
– Нет, это вон тот, «турист».
– Какой турист? А, этот урка, что ли? Ха, «турист»! Товарищ майор, вот тут еще и доктор нашелся. Только подпорченный слегка.
– Майор Ким, - представился командир.
– Доктор Пашков, - он покопался в кармане и протянул майору паспорт.
– Вы местный? - Ким мельком взглянул на первую страницу документа и вернул его врачу.
– Нет, я шел…
– С ребятами? - Ким кисло скривился.
– С… беженцами… Из Петровского…
– Ого! Далековато. А где остальные «беженцы»?
– Я отстал, видите, нога… - доктор указал на лодыжку, которая стала окончательно похожей на барабан.
– А, понятно, - майор покосился на прикованного к борту машины Лома. - Не с этими, значит, бежали?
– Эти… - доктора передернуло. - Извините… Эти отморозки…
– Ясно, - Ким нахмурился. - Как?
– Прямо ногами и прикладами… их человек тридцать было… Кстати, он первый ударил, старшину, а потом капитана.
– Там теперь не разберешься, кто из них был старшина, а кто капитан, - майор зло сплюнул. - Ладно… сначала пленные.
– Они снова сдались? - заинтересовался Пашков.
– Что значит снова? - Ким насторожился. - Были еще случаи? Вы что-то знаете?
– Ну… - доктор махнул рукой на юго-восток. - В Петровском тоже шли бои. Там спецназ ГРУ работал. Тяжелая ситуация была, но потом вдруг сама по себе рассосалась. Сначала тоже какие-то непонятные атмосферные явления начались, вроде зимней грозы и радуги, а потом часть келлов просто сдалась, а часть куда-то ушла…
– Келлов? - ухватился майор.
– Да, - отступать Пашкову было некуда. С офицером только начало налаживаться взаимное доверие. - На самом деле все террористы принадлежат этой… секте.
– Вроде ваххабитов, - перевел Ким на более понятный язык.
– Да, только они не мусульмане и не христиане, у них своя, особая религия…
На улице показалась колонна обезоруженных келлов.
– Тем хуже для них, - произнес майор, сурово глядя на пленных. - Лукин!
– Я!
– Сегодня твой взвод вокруг лафетов ходит. Выведешь пленных к временному штабу и пулей назад.
– Есть! А этого туриста с понятиями?
– А он не военнопленный, - майор недобро ухмыльнулся, - он бандит… Вон, товарищ из прокуратуры зря, что ли, с нами катается? - он кивнул в сторону одного из людей в штатском. - Кто у нас третьим будет? Доктор, вы не откажетесь?
– Я? В смысле? Для чего третьим?
– Для тройки военно-полевого суда, - Ким взглянул на врача испытующе. - Чтобы потом никто не вякнул, что во время боевых действий военные своевольничали.
– Вообще-то я указа о военном положении не слышал… Да и всегда был против казней…
– Но сейчас почему-то мгновенно сообразили, на что я намекаю. Значит, единогласно… Сержант, построй свое отделение. Только без эмоций…
– Никаких эмоций, - сержант равнодушно взглянул на подвывающего от отчаяния Лома.
– По обвинению в особо циничном убийстве представителей власти, совершенном в группе, на территории проведения военных действий, то есть по законам военного времени… Достаточно для «вышки»? - Ким взглянул на Пашкова.
Тот кивнул и спрятал глаза…
* * *
*Вера шла наугад. Просто переставляла ноги и удерживала равновесие, не задумываясь ни над направлением, ни над тем, что творится вокруг. Перед ее глазами мелькали какие-то картины, ее обдавало жаром, осыпало пылью и комочками земли, бросало на снег, снова поднимало, подталкивало в спину и било колючим ветром в лицо. Она уже почти ни на что не реагировала.
Буквально в двадцати метрах от Веры началась новая перестрелка, заметались люди. Девушка, не задумываясь, свернула в сторону, прямо сквозь обледеневший кустарник. Белесые промерзшие ветви больно хлестнули по лицу, обожгли кожу, но осыпавшийся с ветвей снег тут же остудил пылающие на щеках отметины.
Еще сотня метров, и снова стрельба, мечущиеся тени, белые березовые стволы и снег в красную крапинку. Вера машинально взяла левее. Запнувшись о корявый сук, она упала, с трудом поднялась, вытерла испачканные в саже и крови руки о штаны и продолжила свой путь на негнущихся от усталости ногах.
Поляна, даже не поляна, а так, проплешина, возникла словно ниоткуда. На ней два десятка полураздетых людей рыли большую яму, по краям которой стояли люди, в отличие от первых одетые и вооруженные. Комья еще не промерзшей влажной земли летели далеко, пачкая белоснежные березы и окропляя снег черно-коричневым.
Вера миновала неглубокий овраг, взобралась на истоптанный следами пригорок, свернула куда-то в ельник, немного поплутала между пахучих, разлапистых деревьев, опять вышла в смешанный лес, пробилась через голые кусты, еще один овражек, снова углубилась в лес, но там ее снова встретили крики, дым и выстрелы. Она сделала еще полукруг в пару сотен метров и вышла на опушку…