– Ну и?
– Ну и нет у Аркадия Викторовича никаких близнецов…
– Может, он не в курсе?
– Я проверил - точно нет.
– Понятно… погоди, а Вера-то тебе зачем?
– А она там как раз в это время прогуливалась. Прямо перед тем баром.
– Ты снова нас опекаешь?
– Приходится. Кто-то же вас пасет.
– Я слышу это уже не впервые. Причем все время от тебя. Ты так и не выяснил - кто? Сеня, а где же твой хваленый опыт?
– Да опыт на месте, куда ему деваться, - полковник неуверенно потер подбородок. - Тут, понимаешь, какое дело… Тебя кто-то такой пасет, что «тунгусам» до него расти и не вырасти.
– И чем это грозит?
– Может, и ничем, а может…
– Пиф-паф, ой?.. - Ёй-ей, - Безносов кивнул. - Под сметаной зайчик мой… Если у них есть такие планы, мы на выручку не успеем. Так что ты и сам поосторожнее будь, и ребятам накажи…
– У меня след! Здрасьте, товарищ полковник, - ворвавшийся в гостиную Федор помахал свежей распечаткой. - Коро передала сведения «ВТ», а тот мне. Соловьев где-то в здании «Стройтранса».
– Что он там забыл? - удивился Иван Павлович.
– Это теперь гостиница, - подсказал Безносов, доставая телефон.
– Погоди, Сеня, ты его спугнешь. Пусть с ним поговорит Вера.
– А если он ее… того, - полковник выразительно провел ладонью поперек горла.
– Не сможет, - вмешался Федор. - У него батарейки садятся. Ячейка уже на первом уровне, компенсация восемь процентов.
– Что это значит? - удивился Сноровский.
– Кончится скоро твой Соловей, вот что это значит, - ответил за программиста Безносов. - Ему лечиться надо, а не по городу бегать. Чего неймется человеку?!
– Только он ляжет в клинику, ты же первый вокруг его палаты оцепление организуешь и решетки к окнам приваришь.
– Я-то понятно, но ведь он не от меня бегает. Он же все с каким-то невидимым джинном воюет, ты сам говорил.
– Этот джинн иногда бывает видимым, - вставил Курилович.
– С бодуна?
– Нет, Федя прав, мы его тоже наблюдали. Есть что-то такое в «атмосфэре»…
– Чокнулись вы все.
– И твой Евгений?
– И он, - полковник нахмурился. - Ладно, мы здание оцепим, а вы беседуйте. Авось чего и решите. Честно говоря, надоело мне за ним бегать.
– Договорились.
– Слушай, Иван, я давно хотел спросить, да все как-то забывал… Кто этого Соловьева вообще откопал? Борис?
– Он. Это же друг его был. С детства. В армии они тоже вместе служили. Ну, а потом так и остались рядом. Близкие друзья были. А что?
– Да так…
– Мутишь опять?
– Нет, чего тут мутить? Ясно все, как божий день. Кроме одной детали.
– Какой?
– На фига Соловьеву понадобилось дружка своего покойного имитировать…
– Не понимаю.
– И я не очень. Только у моих орлов глаз наметанный. Высотку в центре знаешь? Новую, многоквартирную? Так вот, живет там некая особа по имени Валя… Заметь, простая парикмахерша. Заработки, сам понимаешь, не ахти. Без мужа, да и дяденьки на «меринах» к ней не ездят, но поди ж ты, купила себе квартирку стоимостью в два пожизненных оклада!
– Полковник, короче! У нас там, в гостинице, Призрак…
– Соловьев там полумертвый, а не Призрак, - возразил Безносов. - Ты дослушай. Так вот, тетю Валю периодически навещали два субъекта. Один - ее брат Эдик, а другой - собственно реальный владелец квартирки, некто С. П. Колесников. Улавливаешь?
– Под этим именем последнее время жил Андрей, - Сноровский кивнул.
– А теперь факт. Сегодня нашу очаровательную Валю посетил новый гость. Как он входил, никто не видел. Более того, все наблюдательные соседи уверены, что утром к Вале приехал этот самый Колесников, зато ближе к полудню из ее подъезда вышел человек, по описанию страшно смахивающий на Боба… Такой вот буржуйский праздник. Внеплановый день живых мертвецов.
– День всех святых, - негромко поправил Федор. - Андрей ранен, он мог забыться и, вспомнив о друге, принять его внешность.
– Или не хотел, чтобы кто-то видел, что выходит именно он, - поддержал Куриловича Иван Павлович.
– Ну и выбрал бы физиономию… того же братца своей пассии, - возразил Безносов. - А что, если он таким образом хотел что-то сказать тем, кто его пасет?
– Сущности?
– Я не знаю, сущности или паранойе…
– Никаких вариантов, - немного подумав, признался Сноровский. - Поехали, спросим.
– Тоже верно, - согласился Безносов. - Поехали.
В гостиничном номере было тихо. Вера и Евгений сидели на застеленной кровати, а перед ними прогуливался задумчивый Феликс. Когда на пороге появились Сноровский и Безносов, келл остановился и молча продемонстрировал им золотистую пластиковую карточку.
– Это чья? - поинтересовался Иван Павлович.
– Лежала на кровати, - пояснил Сошников.
– А Соловей?
– Его здесь уже не было.
– Упорный, - Сноровский обернулся к полковнику.
Тот прижал к уху миниатюрный приборчик связи и произнес:
– Перехват…
– Вряд ли Андрей по-прежнему маскируется под Мельникова, - засомневался Иван Павлович.
– Ничего, - заверил Безносов, - возьмем.
– А если не возьмем, придется снова искать наугад, - проронил Логинов. - И опять непонятно по какой системе.
– Интуитивно, - предположил Феликс. - Вера, как там твои чувства? Не обострились?
– Он идет к автовокзалу, - Вера поднялась, - это снова тот голос…
– Шизики, - буркнул Безносов. - Целая группа сумасшедших. Голоса они слышат! Вам всем в больницу надо!
– Не кипятись, - оборвал его Сноровский. - Есть варианты лучше - предлагай. Сошников, ты, кстати, как здесь очутился?
– Карта - единственное исключение из правила о нераспространении чересчур высоких технологий. Поскольку не военного назначения. Но Коро требует, чтобы все ячейки возвращались в систему. Вот я и пришел.
– Нам надо идти, - заявила Вера. - Только одним, без «тунгусов», чтобы его снова не спугнуть.
– Что он, дичь, чтобы его спугивать? - возразил полковник. - Без прикрытия вы как младенцы.
– Мы пойдем одни, - заупрямилась она. - Иначе эта погоня не кончится никогда.
– Куда он уйдет, без ячейки-то?
– Карта не только поддерживала Андрея, но и в меру своих сил подлечивала, - заметил Сошников. - Возможно, он теперь сможет обходиться и без нее… некоторое время.