Дверь в стене открылась, и оттуда появилось нечто, похожее на одного из моих андроидов. Укутанное в рваные замызганные тряпки по самое не могу, до полной потери видовой и половой идентификации. Но с кобурой на поясе. Заряд плазмы, вырвавшийся из винтовки жрицы, испарил его голову.
– Ненавижу! – Шайра, выпущенная из объятий, упала на колени, открыла забрало своего шлема и жадно глотала воздух. Однако своей мини-пушки так и не выпустила. Судя по общему бледно-зеленому цвету ранее красного лица, насчет боязни открытых пространств она не шутила. – О-о-о, думала, вырвет… Мирдин, я тебя убью. Потом. Когда-нибудь. Когда все закончится.
Корабль пах смертью, болью и страхом. Нет, внешне все было более чем цивильно, даже мусор нигде по углам не валялся. Ну, если не считать еще дергающегося членистоногого, пятнающего своим мозгом серый пол. Однако даже без перехода на аурное зрение можно было ощутить, как витает в этом месте нечто такое… Роднящее его с концлагерем или палатой безнадежно больных. Счет погибших здесь живых существ, помиравших в муках и страданиях, никак не мог измеряться меньше чем трехзначной цифрой. Как здесь только работает живой персонал? Несколько лет даже просто присутствия в подобном месте – и серьезные проблемы со здоровьем обеспечены. В лаборатории учителя, пусть он будет выбран в качестве мишени братством убийц, щепетильно относящимся к выполнению заказов, такого энергетического бардака не допускалось. Старый параноик, при всех его недостатках, все же был достаточно чистоплотен, чтобы полностью удалять все останки собственных жертв. И любил использовать их целиком и полностью, до последнего кусочка.
– Когда закончится совсем все, убивай, – великодушно разрешил ей я, находя на пульте управления гнездо контакта и вставляя туда свой коммуникатор. Прорыв сожрал большую часть запаса магической энергии, теперь, чтобы справиться с противником, придется очень-очень потрудиться. – Мне никогда не хотелось остаться последним существом, пережившим смерть Вселенной.
К сожалению, тревожный рев сирены все-таки раздался. Причем до того, как жрица смогла подсоединить свой персональный компьютер к местной сети. Что ж… Будем ждать скорое прибытие гостей. И морально готовиться к процессу перезагрузки. Если не получится играть в кошки-мышки, то противник меня рано или поздно сомнет. Невидимость, скорее всего, не поможет. Уж на своем-то судне пираты должны иметь датчики движения и температуры. Чтобы отлавливать играющих в партизан беглых рабов, которые не могут периодически не пытаться устроить бучу. Так, а где здесь можно спрятаться? В вентиляции застряну, а тайные ходы если и есть, то кто бы их еще знал…
– Взлом вражеских систем затруднен, – обрадовала жрица, вступившая во взаимодействие с компьютерами корабля. – Имеется надежная система защиты, обход которой займет не меньше нескольких суток. Придется нам использовать другие методы борьбы.
Магическое зрение помогло мне насчитать поблизости сорок одну ауру. Плюс несколько помещений были защищены от подобных элементарных попыток шпионажа и выглядели как совершенно непроницаемые для взгляда черные тела. А ведь это еще не весь корабль, он слишком велик, чтобы полностью попасть в зону действия чар. Впрочем, я еще ни разу не видел работорговцев, которые умели бы обходиться без значительного количества слуг. Возможно, невольники помогут атаковавшему их хозяев врагу. Или хотя бы не станут слишком стараться его уничтожить, если им доверят оружие, в случае отражения внешней агрессии.
– Вот уж спасибо за поддержку, – уныло вздохнул я, слыша быстро приближающийся тяжелый топот. Около тридцати человек. И, конечно, все в броне. Такие тонкости определить по звуку более-менее опытному человеку – раз плюнуть. – Облако Жидкого Мрака!
В отличие от предыдущей версии, модифицированные чары специально предназначались для применения в ограниченном объеме. Подобно очень-очень плотному, но совершенно не удушливому дыму, колдовская хмарь расползалась во все стороны, заполняя переходы и заставляя противников слепнуть. Пользуясь их беспомощностью, в наколдованной тьме можно было бы вырезать работорговцев по одному… Однако удача переменчива. А среди врагов может найтись и собственный маг, который секунд через девять-десять сообразит, как развеять чары. Одолеть всю наколдованную тьму за один раз вряд ли выйдет, придется противникам погоняться за отдельными клубами черного дыма в поисках меня. И перепроверить все щели, куда мог бы под шумок забиться человек или два. Вот только кто сказал, что я стану их ждать.
Когда мы снова оказались в космосе, жрица удивилась. А еще, кажется, она слегка на меня обиделась за принудительно захлопнутое забрало ее шлема. И даже хотела на этот счет чего-то сказать. Но сунутый к губам палец и зверская гримаса, призывающая к молчанию, временно остановили поток женского красноречия. Ну а я тем временем стремительно перемещался вдоль корабля, выискивая при помощи своих сверхъестественных чувств место наибольшей концентрации эманаций боли, страха и смерти. Именно трюм для рабов, или его аналог в этой посудине, являлся моей целью. И вряд ли он хорошо укреплялся. Во всяком случае, снаружи. Обычно в таких местах основная опасность идет изнутри. Турели уже успели убраться в свои гнезда и обратно вылезать не спешили. Не то их операторы еще не успели сообразить, в чем дело, не то мы находились в мертвой зоне. Все же редкое космическое орудие может нормально стрелять по цели, расположенной от нее на дистанции в десяток метров. Привычная для них дистанция измеряется километрами. А если на такое расстояние зенитные системы допустили вражескую боеголовку, то все, приплыли. Остается надеяться только на крепость брони. Ну, или силовых щитов, если они тут имеются.
Искомое нашлось довольно быстро. Небольшое углубление в ровной железной шкуре корабля, прикрытое бледно-молочной пленкой удерживающего воздух силового поля и заканчивающееся люком… Исцарапанным снаружи. И несло от него так, что некоторые из разрушенных темных алтарей по сравнению с этой плоской железякой казались обычнейшими камнями. Я буквально видел, как через это отверстие тюремщики выталкивают наружу свою очередную жертву. Лишь тонкая пленка силового поля отделяет обреченного от пустоты, но защиту она дает слишком эфемерную. Остается только гадать, что случится через некоторое количество наполненных ужасом мучительно долгих секунд. Либо кончится воздух, либо исчезнет отключенная работорговцами нематериальная преграда. Вопреки общественному мнению, вакуум убивает не мгновенно. Если легкие не разорвало резким перепадом давления, то умирают в нем ничуть не быстрее, чем в ледяной воде. И лишь створки люка отделяют умирающих от воздуха и жизни. Кто-то даже издевательски приварил к стальной поверхности ручку, за которую можно держаться при невесомости, чтобы не улететь в бескрайнюю пустоту космоса и до последнего надеяться на жалость и снисхождение. Толстый металл выглядел отполированным до блеска множеством касавшихся его ладоней.
– Ох, зря вы до такого довели. – Я осуществил мечту сотен, если не тысяч умирающих, раздвинув в стороны створки люка. Лезвие Магоубийцы в моих руках, при надобности обретающего огромную прочность, прекрасно сыграло роль ломика. Да и запорный механизм в этом месте оказался старым и слабым, даже магией пользоваться не пришлось. Вдоль каждой стены длинного отсека шли три яруса сплетенных из крупной проволоки клеток. Ныне пустующих, хотя явно еще недавно обитаемых. Экскременты не везде успели засохнуть. А убирать их, похоже, никто в ближайшее время не собирался. Судя по наслоениям удобрений в самом низу, последняя уборка тут была месяцев эдак пять-шесть назад. Зубы сами собой сжались до протестующего скрипа, а руки начали подрагивать от желания сжаться на чьей-нибудь… – Зря… Учитель, откуси ему нос бешеная сова, все-таки успел преподать мне многое. И иногда, вот как сегодня, я в глубине души даже благодарен ему за науку…