Сайт infoodessa.com, 23.09.2014 г.
В 9-30 утра Сергей вышел из гостиницы и направился к метро. Несколько станций и двести метров пешего хода, и он на месте. В просторном кафе на веранде витала утренняя свежесть, прохлада не успела раствориться в раскаленном воздухе, поднимающемся над серыми каменными зданиями, похожими издалека на домино. Создавалось впечатление, что весь Левый берег Киева – это сплошь разбросанные плоские доски, которые каким-то невероятным стечением обстоятельств встали перпендикулярно земле. Особенно, если смотреть со стороны холмов Правого берега, то, кажется, что кто-то высыпал костяшки домино откуда-то сверху в самую гущу зелени города и те приземлились, подняв столбы пыли. А когда пыль осела, то она превратилась в дороги, тротуары, заборы, квадраты маленьких магазинчиков и ларьков.
В одной из пристроек сидел Сергей, наблюдал, как над ним нависают сотни серых бетонных пластин домов, которые, казалось, готовы повалиться друг на друга, превратив в руины все Левобережье.
Без двух минут десять появилась она. В серых брюках, легкой белой кофточке ворвалась в сонное царство лакированных столов, подносов, белых железных стульев и помятого вида официантов.
– Привет, – сказала она улыбнувшись и поправила волосы.
– Здравствуй, Юля, – проговорил медленно Сергей и осмотрел ее с ног до головы.
Полминуты они молча осматривались, а потом тишину разорвал подошедший официант.
– Кофе без сахара, – попросила Юля и еще раз улыбнулась ему. – Как поживешь, есть ли новости о брате?
– Он на фронте. Мне, кажется, реализуется в войне. Как будто жизнь для него холст, и он рисует свою историю на фоне взрывов и убийств, – ответил Сергей.
– А еще он соперничает с тобой. Доказывает, что тоже что-то может. Показывает своими действиями, что тоже мужчина, который способен проявить себя, найти свое место, – проговорила Юля.
Сергей замялся. Хотелось сказать, что ему так не хватает разговоров с ней, ее мнения, которым он так дорожил, но озвучить это вслух не смог. Ему хотелось также узнать причину встречи. Может быть, она передумала, решила с ним встречаться? Или даже больше: рассталась с мужем и теперь думает наладить с ним отношения?
Долго размышлять ему не пришлось. Юля выпрямилась, как-то сдержанно посмотрела на него и выпалила: «Я беременная!»
Еще несколько секунд вокруг ушей Сергея витало это словосочетание. Он изумленно уставился на собеседницу.
– Как беременная? Как так вышло? Ты шутишь!? – почти вскричал Сергей. Он ерзал на месте, вглядывался в ее лицо и думал, что она вот-вот засмеется.
Но нет – на ее холодной скульптурной физиономии застыла маска равнодушия. Она смотрела на Сергея, которого буквально трясло от известия. Он вскочил, сел. Встал.
Прошелся вокруг столика. Опять сел. Посмотрел на Юля и закрыл лицо руками.
Женщина холодно глядела на него, словно пыталась поглубже заглянуть в его душу, почувствовать его страдания. Она смотрела не как соучастница, а как посторонняя, просто сидящая рядом свидетельница.
Сергей застонал так сильно, что официант взглянул на него из-за стойки бара.
– Да как такое возможно? Коля ведь бесплодный!? – закричал он и тут же осекся и, как подкошенный, рухнул на стол.
– Я сама в шоке. Я не понимаю, как это получилось, – ледяным голосом проговорила она, наблюдая, как корчится тело бывшего любовника.
Меньше всего Неделков ожидал такого поворота событий. Внутри сотрясался вулкан. Он осмотрел ее тело, словно хотел найти признаки того, что она врет. Но Юля сидела молча, с жесткостью глядя прямо ему в глаза.
– Разве такое возможно? Я ведь говорил, уходи ко мне-е-е, – простонал Сергей. Подошел официант, принес кофе и подозрительно посмотрел на Неделкова.
Полминуты оба не знали, куда деть взгляды.
– А Коля? Рад? – задал вопрос он.
– Рад. Наверное, – ответила Юля.
– Как же теперь? Ты ведь будешь всегда как загнанная лошадь, тебе твоя внутренняя боль никогда не даст быть успешной, – сказал Сергей.
– Наверное. Только я ведь жила как-то все эти годы, – на глазах у нее выступили слезы. – Я не знаю, почему во мне словно живет кто-то. Какой-то маленький запуганный зверек. И он царапает меня изнутри. Я это прячу далеко, но он все время старается вылезти.
Сергей смотрел на каменное лицо Юли, на котором слезы бороздили щеки, губы, подбородок, будто мраморную плиту блестящие трещины. Ему хотелось сказать, что все будет хорошо, прижать ее к себе. Но он не посмел протянуть к ней даже руки. Его всего трясло, как будто било электротоком. Он дрожал не только физически: дрожь волнами сотрясала и его душу.
Так продолжалось несколько минут. Они смотрели друг на друга, чувствовалось, что пространство наэлектризовано словами, которые, как атомы, сталкивались в неупорядоченности и разлетались в разные стороны. Казалось, эти полметра насыщены фразами признаний и сожалений. И стоило только одному сказать об этом, как второй подхватил бы, и они оба слились в одном потоке слез. Но никто не посмел сказать ни слова.
– Я желаю тебе счастья в новой жизни. Пусть это будет здоровый ребенок, – протянул Сергей. Сказал так медленно, что, казалось, каждое слово, как патрон в боевик, вкладывается в его уста.
– Спасибо, – мрачновато ответила Юля.
Подошел официант поинтересоваться, нужно ли что-то еще, но, увидев мрачные лица и не получив ответа, удалился.
– Я больше не смогу с тобой общаться, – проговорил Сергей.
– Понимаю, – последовал ответ.
– Даже если я напишу тебе, то не отвечай. Прошу спаси меня от себя, – умоляющее взглянул Неделков.
Юля замешкалась. Она хотела подтвердить, что больше они никогда не увидятся, но не смогла, только кивнула головой.
Мир Сергея рухнул за один час. Он все-таки надеялся, что когда-то Юля сможет стать его женой, хотя бы в будущем. Думал, раз сейчас она не принимает его, то потом ее сердце смягчится. Но теперь он смотрел на ледяное лицо женщины, которую любил, и понимал, что это последняя встреча.
– Я пошел, – сказал он и, не дождавшись ответа, рванул на улицу.
Небо затянула простыня туч. Похолодало. Он шел и поеживался, но уже не знал от какого холода – атмосферного или духовного. Сергей ускорял ход, огибал прохожих, словно автомобиль препятствия, но не замечал ни лиц, ни окружающей местности. Ноги сами привели его к метро. Рука автоматически кинула жетон, он поднялся на платформу. Прислонился к колонне и смотрел, как люди выходят и заходят в вагоны. Словно какое-то чудовище, змей, изрыгает и поглощает их. И нет разницы этому чудищу: кого пожирать и кого выплевывать. Этот поток не прекращался, как сама жизнь. Двери с грохотом открывались и закрывались, поезда прибывали и отбывали, люди сновали туда-сюда. И только у края глаза Сергея застыла слеза, готовая пролиться, еще чуть-чуть – и она вырвется на свободу.