Гнусный образ рассеялся в моем сознании так же мгновенно, как появился, оставляя место успокоению.
– Что же тогда он сделал?
– Луи занимался любовью со своей подружкой прямо в машине. На улице средь бела дня.
Я не смогла сдержать улыбку. Если бы я не знала, что закон говорит по этому поводу, я вряд ли увидела бы в подобном поступке что-то предосудительное. В конце концов, здесь нет ничего плохого, я и сама хотела бы испытать такое. Поскольку автомобильные страсти еще не заняли место в моем хит-параде утех, я расцениваю эту историю как руководство к действию.
– Знаю, что ты хочешь сказать: это выеденного яйца не стоит.
– И впрямь, – подтвердила я.
– Проблема в том, что из-за такого вот приятного времяпрепровождения мой брат уже занесен в список у полицейских за преступление в области нравов. И я уверяю тебя, что в случае Луи это не говорит в его пользу.
– Он уже был судим?
– Нет. Всякий раз он отделывался штрафом и строгим выговором судьи.
Всякий раз… Из этого я поняла, что эпизод в машине был не единственным.
Я рассмотрела клиентов за соседними столиками. Мужчины и еще молодые женщины, все они, такие соблазнительные, сидели, поглощенные друг другом. Я спросила себя, какие из них приправляли свою сексуальную жизнь такими фантазиями. Занимались ли они этим только в спальне или все же позволяли себе рискнуть? Было ли поведение Луи Барле нормой или просто я настолько увлечена им, даже не сознавая того, что готова сопровождать его на столь возбуждающих, сколь и нелегальных путях?
– Чего ты добиваешься, Дэвид? Хочешь настроить меня против своего брата? Запугать?
Он сделал долгий выдох, затем положил свою тяжелую руку на мою; я тотчас же отдернула руку.
– Эль… Ты и я, это все в прошлом, я согласен. Ты живешь с Луи. Я женюсь на Алисе. Я не намерен оспаривать твой выбор.
– Я тоже о нем не сожалею, – выдохнула я.
– Я только хочу, чтобы ты полностью осознала положение дел. Луи уже вышел из-под контроля. И, я не хочу тебя пугать, он продолжит, он не изменится.
– То есть?
– Не притворяйся дурочкой, ты все прекрасно понимаешь. Луи – коллекционер эротических комиксов и порнофильмов.
В моей памяти тут же вспыхнули видеокадры, те, что я увидела в подвале. Как он занимается сексом со всеми этими девушками, их лица, груди…
Дэвид сосредоточился на мне. Его глаза пытались установить контакт с моими, что-то вроде диалога, который нарушало бы только моргание.
– Он хищник, Эль. Потребитель секса. Мне жаль тебе это говорить: сколь бы прелестна ты ни была, я не думаю, что он надолго удовлетворится одной добычей. Луи на это не способен… никогда не будет способен. Зачем, по-твоему, он создал агентство «Ночные красавицы»?
– Чтобы найти тебе новую Аврору, – предположила я.
– Чушь! Луи просто нужно было стадо, в котором он мог бы найти столько свежих тел, сколько требовал его аппетит. Он действительно ненасытен, и я думаю, что разврат и промискуитет в клубе удовлетворяли его только наполовину.
Ненасытный. Таким точным выражением и я бы охарактеризовала его после увиденного в подвале.
Что же до агентства, то, когда я спросила об этом Ребекку, она не могла точно вспомнить, кто именно из братьев Барле предложил идею его создания.
– Но ведь тебе тоже принадлежала часть той затеи, – возразила я.
– По его требованию! И только из-за дружбы с Ребеккой. Бедняжка была в отчаянии. Тогда он только что бросил ее в я-не-знаю-какой раз. Но ты можешь проверить: именно Луи разработал все документы агентства и именно он придумал название «Ночные красавицы». Это был его проект. Не мой.
До сих пор я не замечала музыки, которая сейчас заиграла громче. Я не знаю, по какой причине решили добавить звук. Играл какой-то поп-рок, как на радио в передачах для домохозяек.
Первые ноты следующей песни ввели меня в ступор. Это была композиция More than this с бархатным голосом Браяна Ферри. More than this – одна из первых мелодий, которую Луи включал мне в «Отеле де Шарм». Одна из песен, которые были фоном на видео с его шалостями.
– Ты можешь спросить Ребекку, – настаивал Дэвид, словно не заметив моей задумчивости. – Она уже прошла через это…
Я попыталась взбодриться:
– Позволь мне напомнить кое-что: Ребекка не участвовала в этих развратных играх.
– Как и я, – вставил он, вытирая соус на губах согнутым полотенцем.
– Ты хочешь сказать, что ничего не знал о наших с Луи свиданиях в отеле?
– Ничего, – подтвердил Дэвид, глядя мне прямо в глаза. – Я никогда не просил его… развращать тебя, как он это сделал.
Версия Дэвида не совпадала с тем, что говорил мне Луи в комнате сэра д’Еона накануне отмененной свадьбы, и противоречила тем волнующим интимным моментам в постели, которые только Дэвид мог доверить Луи. По крайней мере, так я думала весь этот год.
Но остальные моменты заставили меня сомневаться: камера в спальне отеля Дюшенуа…
А что, если Дэвид говорит правду? Что, если Луи и есть создатель той чувственной ловушки, в которую я попалась?
– Открой глаза: единственный, кто использует секс как оружие, это Луи.
More than this. Все больше и больше ощущений. Любовниц. Наслаждения. Экстремальных опытов. Все больше и больше секса. Я не хотела верить Дэвиду, но что-то подсказывало, что это было бы вполне похоже на Луи, с которым я жила уже год. Любовь не сделала меня настолько слепой, чтобы я не смогла рассмотреть эти аспекты его личности.
– Вовсе не как оружие. – Я все-таки попыталась защитить своего жениха. – Он никогда не хотел причинить боль кому бы то ни было.
Но настолько ли я была в этом уверена? Пронзительные вопли хрупкой азиатки еще звенели у меня в ушах.
– Тем хуже! – гневно выпалил он, косо глядя на меня. – Луи – мальчишка с членом вместо винтовки!
Такой приступ вульгарности не был свойствен Дэвиду, которого я знала.
– Здорово. – Я сделала смущенный вид.
– Ты прекрасно понимаешь, что я хочу сказать: он думает, что доставляет удовольствие кому-то и себе, но ему плевать на чужое горе. И Ребекка не единственная, кто пострадал из-за него, поверь мне.
Соня? Саломея? Кто еще, сколько девушек, привлеченных таинственной аурой Луи, было положено на алтарь его оргий для совершения какого-то темного тайного ритуала?
– Давай, продолжай, ты меня заинтересовал, – с нажимом сказала я, во внезапном приступе тошноты оттолкнув тарелку.
Он снова наклонился ко мне и продолжил очень низким тоном заговорщика:
– Ладно… я тоже посещал этих девочек. Тебе ли не знать… Но я никогда не превращал это в привычку.