Сидони недоумевала: зачем он растрачивает на нее свое обаяние? Но если есть шанс, что этот джентльмен – тот ли это сэр Ричард, о котором она знает, или не тот – может помочь ей увидеться с герцогом Седжмуром, она им воспользуется.
– Да.
– Мисс Форсайт прибыла без предварительной договоренности или представления, – ледяным тоном отчеканил дворецкий.
– Мне нужна помощь герцога, – сказала Сидони, продолжая гладить собаку. Та с ленивым удовольствием виляла хвостом.
Взгляд мужчины прошелся по ней, словно оценивая ее намерения. Быть может, он боится, что она брошенная любовница, хотя, разумеется, ни одна уважающая себя герцогская любовница не облачилась бы в такие жалкие обноски.
– Я помогу, если смогу. Как вас зовут?
– Сидони Форсайт. Моя сестра Роберта замужем… была замужем за виконтом Холбруком.
Отвращение на долю секунды промелькнуло на красивом лице мужчины, прежде чем вежливая маска вернулась.
Чутье Сидони подсказывало ей, что это, должно быть, Ричард Хармсуорт, который спас когда-то Джозефа. Вспыхнула надежда, сняв усталость этого длинного бесплодного дня.
– Примите мои соболезнования, мисс Форсайт.
Руки ее непроизвольно стиснули шерсть Сириуса. Господи, пусть этот человек окажется детским товарищем Джозефа!
– Спасибо. Я здесь по поводу Джозефа Меррика.
– Джозефа? – удивился мужчина. – Я слышал, его обвиняют в убийстве Холбрука.
Сидони посмотрела ему прямо в глаза. Пес, почуяв ее напряжение, ткнулся носом в юбки.
– Он невиновен.
– Вы, похоже, в этом уверены.
– Да.
– Но он очевидный подозреваемый. Давняя вражда между кузенами означает…
– Джозеф Меррик не убивал лорда Холбрука, – прервала она его. Сириус тихонько взвизгнул, и Сидони успокаивающим жестом положила ладонь ему на голову.
Ее горячность заинтриговала сэра Ричарда. Как и пылкая защита человека, который всегда был врагом ее зятя. Сэр Ричард нахмурился, заставив ее задаться вопросом: такой ли он записной денди, каким кажется? Он предложил ей руку.
– Мисс Форсайт, я нахожу вас интересной. Уверен, Седжмур со мной согласится. Не откажетесь ли вы сопровождать меня в герцогскую библиотеку?
– Сэр Ричард, эта леди неизвестна его сиятельству, – проблеял Карузерс.
– Однако она – мой большой друг. Объяви нас, любезный.
– Его сиятельство особо подчеркнул, что не желает принимать неизвестных посетителей.
– Но меня-то он примет. А мисс Форсайт – со мной. – Сэр Ричард помолчал. – И, Карузерс, забери у леди накидку. Я удивлен, что ты позволил ей ожидать, не проявив элементарной вежливости.
Губы Сидони дернулись, а ведь всего десять минут назад она думала, что больше никогда не будет улыбаться. Судьба жаловала ей шанс спасти Джозефа. А уж как она им воспользуется, зависит только от нее.
– Сэр Ричард Хармсуорт, ваша светлость, и мисс Сидони Форсайт, – нараспев объявил Карузерс и отступил в сторону, пропуская Сидони и ее спутника в роскошную герцогскую библиотеку.
Когда она услышала фамилию своего защитника, робкая, неоперившаяся надежда расправила крылья и приготовилась взлететь.
Знакомый темноволосый мужчина поднялся из-за массивного письменного стола красного дерева и нахмурился, когда взгляд его упал на нее. Черты лица его были такими четкими и правильными, что казались вырезанными из того же мрамора, что и статуи в холле. В оценивающих зеленых глазах не было радушия. Сидони поежилась, и оптимизма у нее поубавилось.
Свободно, как у себя дома, Сириус потрусил к ковру перед горящим камином, растянулся на нем и положил голову на лапы.
– Мисс Форсайт, чему обязан удовольствием видеть вас? – Голос герцога был холодным, но, к счастью, не враждебным.
Сидони почтительно присела и напомнила себе, что именно такой внушительный и властный человек ей нужен. Собрав все свое мужество, она вздернула подбородок и смело встретила его прямой взгляд.
– Ваша светлость, я прошу вашей помощи для Джозефа Меррика, ошибочно обвиненного в убийстве моего зятя лорда Холбрука.
Понимание засветилось в глазах герцога, но выражение его лица не потеплело ни на градус.
– Ясно. Мне следовало догадаться, когда Карузерс сказал «Форсайт». Вы сестра леди Холбрук. Не думаю, что мы были представлены, хотя, вижу, вы знакомы с Ричардом.
Она не видела смысла обманывать.
– Я познакомилась с сэром Ричардом у вас в холле, где мне пришлось ждать весь день. Он помог мне прорваться к вам, – резко ответила Сидони. – Прошу прощения за вторжение, но я знаю, что вы и мистер Меррик когда-то были дружны.
Брови герцога выгнулись с надменностью, которая могла бы устрашить Сидони, если бы она не была в таком отчаянии.
– Мы с Мерриком приятельствовали в школе, но во взрослой жизни не являемся друзьями.
Сэр Ричард небрежно взмахнул рукой.
– Да ладно тебе, Кэм, просто Джозеф стал сторониться нас с тех пор, как брак его родителей объявили недействительным. Ты же знаешь, он всегда был чересчур гордым, даже мальчишкой. Он слишком упрям, чтобы признать, что ему нужны друзья.
«Ох, любовь моя, как же одинок ты был».
Напоминание, что она, вероятно, единственный союзник Джозефа, укрепило решимость Сидони.
– Ему нужны друзья сейчас.
– Это он вам так сказал? – со скучающим видом поинтересовался герцог, жестом предлагая ей сесть.
– Он ничего мне не говорил. – Опустившись на стул перед столом, Сидони сглотнула, чтобы смочить пересохшее горло. – Меня к нему не пустили.
Герцог сел и воззрился на нее поверх сложенных домиком пальцев.
– Зачем вы хотите увидеть его? Всем известно, что Холбрук и Меррик ненавидели друг друга. Поэтому, как я подозреваю, его и обвиняют. Логично предположить, что семейная преданность… Вы ведь в лагере Холбрука?
Щекам Сидони стало жарко, а ресницы затрепетали от смущения. Эти люди, должно быть, догадываются, что ее интерес выходит за рамки простого стремления к справедливости для чужого человека.
– Это ужасная ошибка. Лорд Холбрук совершил самоубийство. Мистер Меррик невиновен.
– Так зачем же вам необходимо увидеться с ним?
«Потому что без него я пустая оболочка. Потому что потребность прикоснуться к нему во мне сильнее, чем потребность в воздухе».
– Я могу доказать его невиновность.
– Черт возьми, это серьезное заявление, мисс Форсайт. – Сэр Ричард прошел к буфету и плеснул себе щедрую порцию бренди.
Герцог, однако, впечатлен не был. Она удостоилась лишь еще одного высокомерного поднятия бровей. Этот мужчина – аристократ до мозга костей.