– Угу.
– Ох, Би, – вздохнула она.
В машине повисла тишина – не считая раздражающего блеяния какой-то бесталанной поп-певички по радио. Той явно не было дела до моих проблем – она распевала о том, что ее бойфренд ей изменил.
– И что ему надо, как думаешь? – спросила Кейси, когда песня закончилась. Кажется, она немного злилась.
– Зная Уэсли… наверное, хотел предложить заняться сексом, – пробормотала я. – Раньше он звонил только по этой причине.
– Ну тогда хорошо, что ты не ответила. – Она кинула мой телефон обратно в подстаканник и скрестила руки на груди. – Ведь он тебя совсем не заслуживает, Би. К тому же теперь ты встречаешься с Тоби, он просто идеально тебе подходит и относится к тебе так, как полагается… в отличие от этого придурка.
В глубине душе мне хотелось заставить ее замолчать. Броситься защищать Уэсли. Ведь он совсем неплохо ко мне относился. Ну да, называл жупой постоянно, это было досадно и обидно… но в целом, ничего плохого мне не сделал.
Но я не стала говорить об этом Кейси. Я промолчала. Она ничего не знала о той последней нашей ночи с Уэсли, о том, как он был моим другом целых двенадцать часов. Не знала о папином срыве, о том, как Уэсли заступился за меня. И я никогда бы ей об этом не рассказала.
Она злится на него, потому что боится. Боится, что я вернусь к нему и снова забуду о них с Джессикой. И если бы я начала его защищать, она бы еще сильнее разволновалась.
В глазах Кейси всего за несколько дней Тоби превратился из ботана в героя. По той простой причине, что не отнял меня у нее. Я не проводила с ним все дни, как с Уэсли. Мне этого по правде и не хотелось. Порой это меня пугало, но я решила, что это нормально. Здоровые отношения, в которых никто не пытается сбежать от реальности – в отличие от тех отношений, что были у меня с Уэсли. Теперь я радовалась возможности побыть с подругами.
Я свернула на дорожку, ведущую к дому Кейси, и нажала кнопку автоматической разблокировки на своей двери.
– За меня не волнуйся. Ты права. Тоби просто чудо, и благодаря ему мне гораздо легче двигаться вперед. Я уже все забыла. У меня все хорошо, так что не переживай.
– Ладно, – сказала она. – Я рада. До завтра, Би.
– Пока.
Она вышла из машины, и я уехала, размышляя о том, соврала я ей или нет. Если честно, я сама не знала.
По пути домой Уэсли позвонил опять.
Я проигнорировала звонок.
Потому что у меня все было в полном порядке.
Я оставила прошлое позади.
А еще говорить по телефону за рулем небезопасно.
Увидев машину Тоби у своего дома, я велела себе забыть о Уэсли. Папа еще не вернулся с работы, и Тоби сидел на моем крыльце и читал книжку. Оправа его очков сверкала в солнечных лучах. Он был словно мой золотой чемпионский кубок.
Я вышла из машины и поспешила к нему навстречу.
– Привет, – сказала я. – Извини, мне нужно было отвезти Кейси.
Он поднял голову и улыбнулся.
Это была не самодовольная ухмылочка, как у…
Тут я встрепенулась. Нет, не стану я думать об Уэсли! И не позволю себе скучать по нему! Только не теперь, когда у меня есть Тоби. Милый, нормальный, сияющий и улыбающийся Тоби.
– Да ничего, – ответил он. – Вот, греюсь на солнышке. Весной погода такая непредсказуемая. – Он положил в книгу закладку. – Хорошо, когда солнце выходит.
– Бронте? – спросила я, увидев обложку его книги. – «Грозовой перевал»? Разве это не книга для девчонок, Тоби?
– А ты ее читала?
– Вообще-то, нет, – призналась я. – Читала «Джейн Эйр», и этот роман явно предвестник феминизма. И это не проблема, я лично обеими руками за феминизм, но для парня роман слишком примитивный, я бы сказала.
Тоби покачал головой.
– «Джейн Эйр» – это Шарлотта Бронте. А «Грозовой перевал» – Эмилия. Две сестры писали совершенно по-разному. Конечно, «Грозовой перевал» обычно относят к любовным романам, но я другого мнения. Это же почти история о призраках, и в нем больше ненависти, чем любви. Все герои этой книги жестоки, развращены, эгоистичны… Это как сериал «Сплетница», только в девятнадцатом веке. Только книга, конечно, менее дурацкая.
– Любопытно, – пробормотала я, злясь на себя за то, что втайне смотрела «Сплетницу» и не пропускала ни одной серии.
– У парней моего возраста роман не пользуется популярностью, это факт, – заметил он, – но читается он на ура. Рекомендую.
– Может, и почитаю.
– Обязательно почитай.
Я улыбнулась и покачала головой.
– Ты входить в дом собираешься?
– Конечно. – Он захлопнул книгу и встал. – Веди.
Я отперла дверь и пропустила его вперед. В доме он сразу снял обувь. Мы не живем, как свиньи, но в нашем доме никто никогда этого не делает! Я поразилась.
– Где будем заниматься? – спросил он.
Я вдруг поймала себя на том, что таращусь на него, и отвела взгляд.
– Хм, – протянула я как ни в чем ни бывало, – может, в моей комнате? Сойдет? – О боже, надеюсь, он не подумал, что я помешалась на нем, раз так на него таращилась.
– Если тебе так удобнее, – сказал Тоби.
– Все в порядке. Пойдем.
Он поднялся по лестнице за мною следом. Перед тем как войти, я слегка приоткрыла дверь, быстро осмотрев комнату на предмет позорящих меня предметов (лифчиков, трусов и т. п.), которые могли валяться на полу. Поскольку все было чисто, я распахнула дверь и пригласила Тоби войти, надеясь, что он ничего не заметил.
– Извини за бардак, – сказала я, глядя на груду чистой неглаженой одежды, которая, как всегда, лежала на полу у кровати, и пытаясь не вспоминать последний раз, когда у меня в комнате был парень, и то, как мы смеялись над моим неврозом. Интересно, что бы Тоби подумал о моей привычке складывать вещи?
– Ничего. – Он взял со стула стопку просроченных библиотечных книг и положил их на стол, а потом сел. – Нам семнадцать лет. В комнатах подростков должен царить бардак. Было бы странно, если бы тут был порядок!
– Наверное, ты прав. – Я забралась на кровать и села, скрестив ноги. – Просто не хочу, чтобы тебе было неприятно.
– Мне приятно все, что с тобой связано, Бьянка.
Я еле удержалась, чтобы не фыркнуть в ответ на этот слащавый комплимент. Улыбнулась и стала смущенно разглядывать фиолетовое покрывало на кровати. Ни один человек еще не делал мне столько комплиментов, а выслушивать их у меня не очень получалось. Потому что внутренне я автоматически высмеивала их глупую сентиментальность. Но я старалась работать над собой.
И по правде говоря, от этих слов я даже покраснела.
Я даже не заметила, как Тоби подсел ко мне.