– Вы мисс Бьянка Пайпер? – спросил он.
– Эээ… да.
Его прищуренные глаза засияли, и он улыбнулся.
– Распишитесь здесь, пожалуйста, – он протянул мне папку и ручку. – Поздравляю!
– Эээ… спасибо, – ответила я, расписавшись и вернув ему папку.
Он вручил мне букет из настоящих красных роз и достал заднего кармана белый конверт.
– И это тоже вам, – проговорил он. – А вы счастливица. Нечасто такие подарки заказывают для девчонок вашего возраста. – Он улыбнулся. – Молодые, да ранние, а?
Молодые, да ранние? Мне захотелось прочитать ему лекцию. Свою фирменную проповедь о том, что подростки не влюбляются. Но он, похоже, не собирался умолкать.
– Парень-то у вас что надо. В таком возрасте мальчишки обычно только о себе и думают.
Я взглянула на розы.
– Ну да, наверное. – Неужели Тоби по-прежнему пытается поднять мне настроение? Боже, какой он милый! Жаль, что я не заслуживаю такой доброты.
Поблагодарив курьера, я закрыла дверь. Мне стало стыдно за свои мысли о любовном треугольнике. Нет, есть только я и Тоби, а Уэсли – он так, маячит в сторонке, вдали от нас… По крайней мере, так должно быть. Тоби этого заслуживает.
Положив букет на кухонный стол, я открыла конверт, рассчитывая увидеть внутри сентиментальное, но безупречно сформулированное письмо от своего идеального бойфренда. Раньше я бы презрительно фыркнула, увидев нечто подобное, но Тоби все можно было простить. Он мог быть очень красноречивым. Сработает ему на пользу, когда он станет известным политиком.
Однако письмо было написано тем же почерком, что записка, лежавшая в моем рюкзаке. Только на этот раз текста было намного больше.
Бьянка!
Поскольку ты прячешься от меня в школе и, насколько я помню, от одного звука моего голоса тебе хочется выброситься из окна, я решил рассказать о своих чувствах в письме. Прошу, выслушай меня.
Не стану отрицать: ты была права. Все, что ты сказала в тот день у тебя дома – правда. Но я преследую тебя не потому, что боюсь одиночества. Я знаю, ты очень цинична и наверняка придумаешь какой-нибудь язвительный ответ, прочитав эти строки. Но правда в том, что я преследую тебя, потому что, кажется, влюбился.
Ты первая девчонка, которая увидела меня таким, какой я есть. Которая не постеснялась заявить мне о моих недостатках. Ты поставила меня на место, но вместе с тем понимаешь меня лучше, чем кто-либо еще. Тебе одной хватило смелости критиковать меня. И ты единственная разглядела мои изъяны – причем в немалом количестве.
Я позвонил родителям. В эти выходные они возвращаются и хотят поговорить со мной и с Эми. Сначала я боялся им звонить, но ты вдохновила меня. Без тебя у меня бы ничего не получилось.
Я думаю о тебе так часто, что стыдно признаваться, и безумно ревную к Такеру (никогда не думал, что скажу это). Переключиться на кого-то другого после тебя просто невозможно. Ни одна девчонка не будет так подначивать меня. Ни одна не сможет заставить меня ЗАХОТЕТЬ опозориться до такой степени и написать такое слащавое письмо!
Одна лишь ты.
Но я знаю, что тоже прав. Я знаю, что ты любишь меня, хоть и встречаешься с Такером. Можешь лгать себе сколько угодно, но реальность в конце концов тебя настигнет. И я буду ждать, когда это случится… нравится тебе это или нет.
С любовью,
Уэсли
P.S. Сейчас ты наверняка закатываешь глаза, но мне все равно. По правде говоря, мне всегда нравилось, как ты это делаешь.
Я долго смотрела на письмо, наконец осознав, за что меня благодарила Эми. Уэсли попытался исправить ситуацию в своей семье… и все из-за меня. Из-за того, что я тогда ему сказала. Мне удалось до него достучаться. Этот факт меня просто потряс.
Другие сюрпризы дошли до меня не сразу. Слова «влюбился» и «одна лишь ты» горели у меня перед глазами. Прежде никто не писал мне любовных писем – я, в общем, не очень-то и хотела, но не важно – а это к тому же прислал даже не мой парень. Любовное письмо не от того парня. Меня хотел не тот, кто должен был. Уэсли был не тем парнем.
А может, как раз тем?
Мысли настолько поглотили меня, что когда зазвонил телефон, я даже подпрыгнула и заскользила по линолеуму, как по льду, чтобы поскорее снять трубку.
– Привет, Бьянка. – Это был Тоби.
Сердце заколотилось, разливая по венам чувство вины. Письмо Уэсли – я все еще держала его в руках – жгло пальцы. Но я постаралась отвечать нормальным голосом.
– Привет, Тоби. Ты уже едешь?
– Нет, – вздохнул он. – Отец мне кое-что поручил, и я сегодня не смогу. Извини, пожалуйста.
– Ничего страшного. – Я почему-то обрадовалась, хоть и не должна была. Ведь если бы Тоби явился сюда, пришлось бы прятать цветы и плести паутину лжи, а все мы знаем, что врать я не умела совершенно. – Не переживай.
– Спасибо за понимание. Но я так хотел немного побыть с тобой. В школе мы совсем мало общаемся. – Он замолчал на мгновение. – А что ты делаешь завтра вечером?
– Ничего.
– Хочешь сходить куда-нибудь? В «Гнезде» группа выступает, и я подумал – можно пойти. Подруг тоже можешь взять.
– Отличная идея. – Вот видите, такая маленькая ложь удавалась мне прекрасно. На самом деле я терпеть не могла живую музыку и ненавидела «Гнездо», но готова была притвориться, чтобы порадовать Тоби. Да и Кейси будет счастлива, что ее тоже позвали. Так почему бы и нет? Ложь во спасение – это было просто. Вот более серьезное вранье Тоби сразу бы раскусил.
– Супер, – ответил он. – Заеду за тобой в восемь.
– Ладно, Тоби. Пока.
– До завтра, Бьянка.
Я повесила трубку, но ноги отказывались шевелиться. Письмо по-прежнему жгло руку, и я невольно перечитала заветные слова. Ну почему все должно быть так сложно? Зачем Уэсли вмешался и заставил меня во всем усомниться? Мне казалось, что с каждым прочитанным словом я предаю Тоби. Как будто я изменяла ему!
А еще теперь я знала, что, целуя Тоби, причиняю боль Уэсли.
– Аааааа! – Из груди вырвался крик, от которого у меня чуть легкие не лопнули. Я скомкала письмо и запустила его через всю комнату. Оно медленно пролетело по гостиной, изящно отскочило от стены, оклеенной обоями в цветочек, и приземлилось на пол.
Наконец с ободранным от крика горлом я опустилась на пол, уронила лицо на руки и – что уж скрывать – разрыдалась. Я плакала от досады и растерянности, но больше всего, как эгоистичный ребенок, от жалости к себе, от того, что попала в такую ситуацию.
Мне вспомнилась Кэти Эрншо – главная героиня «Грозового перевала», избалованная и зацикленная на себе. И отрывок, который я перечитывала перед тем, как в дверь позвонили. Но теперь эти слова прозвучали немного иначе.