– Ранней весной здесь, наверное, очень хорошо, – задумчиво произнес Годвин, с хлопком размазывая по щеке насекомое, возжелавшее его крови.
Годвину было скучно и хотелось поболтать. Замечание насчет ранней весны было приглашением к разговору. Джегед промолчал.
– А сейчас вовсе не ранняя весна...
Годвин прихлопнул очередного кровососа и покосился на спутника. Тот не желал поддерживать беседу – как обычно. Колдун даже головы не повернул, огромный, похожий на металлическую статую. Массивный шлем едва покачивался в такт поступи тяжеловоза, покрытого двухслойной попоной, защищенной магией, как и латы всадника. Окутанный чарами Джегед должен был казаться главной ударной силой в их паре, Годвин в легкой кольчуге на тонконогом жеребце смотрелся рядом с товарищем не так грозно.
– Послушай, Джегед...
– Не мешай, я работаю.
Сейчас наемники состояли в охране каравана, направляющегося в Марвок, на север королевства. Здешняя округа уже считалась пограничьем, так что Джегед полагал: следует удвоить бдительность. Маг слишком серьезно относился к своим обязанностям – во всяком случае, так полагал Годвин.
Всадники выехали из лощины, насекомые остались позади, в сырой лощине, но Годвину по-прежнему было скучно.
– Не обязательно работать молча, – буркнул воин.
– Мне легче сосредоточиться, когда я молчу, – спокойно пояснил Джегед. – Кстати, впереди засада.
– Эти-то? – Годвин ухмыльнулся. С вершины холма он тоже заметил сквозь листву серые одежки. – Они не осмелятся. Какой-то сброд, их и разбойниками не назвать. Просто местные крестьяне, оголодавшие за зиму.
– Чем тебе не угодили местные крестьяне? Почему ты отказываешь им в праве именоваться разбойниками? – Из-под шлема голос звучал глухо, но Годвин почувствовал: приятель сейчас улыбается. – Кто бы они ни были, я не хочу оставлять их за спиной. Предупреди толстяка.
Воин развернул коня и направился к середине кавалькады, где ехал караванный старшина.
– В лесу засада, опасные злодеи, – серьезным тоном объявил Годвин. – Но вам не о чем беспокоиться, колдун справится.
Толстый бородач, старшина, окликнул возниц – пусть приготовят оружие. На всякий случай, мало ли...
Тем временем Джегед пустил жеребца быстрей, конь, тяжело топая, спустился с гребня холма и замер, развернувшись к зарослям. Правой рукой колдун сжимал палицу, левую простер к придорожным кустам... Из-под глухого шлема полился невнятный речитатив. Сразу смолкли птицы, воцарилась невероятная тишина. Заклинания стали громче. Обоз медленно спускался по скату, возницы подняли щиты. Годвина не было видно, он задержался, чтобы сопровождать хвост колонны.
Между стальными пальцами боевой перчатки Джегеда пробежали лиловые искры, в кустах хрустнула ветка, зашуршала листва... сильнее, громче. Шум удалялся – напуганные разбойники бежали прежде, чем действие заклинания стало очевидным. Когда головной фургон поравнялся с чародеем, шум, производимый убегающими разбойниками, был еще слышен. Точный расчет – одна из непременных составляющих мастерства мага. Джегед дал понять караванщикам, что они не прогадали, нанимая именно их с напарником. Убедившись, что опасность миновала, чародей прервал декламацию и опустил руку.
– Сбежали? – окликнул его старшина каравана, поравнявшись с массивной фигурой мага. – А чего ты им наколдовал?
Джегед развернул жеребца, пристраиваясь рядом.
– Для начала немного страха, – пояснил маг. – Огненное заклинание не годится применять в лесу. К тому же синдики Марвока вряд ли обрадуются, сожги я этот бор. Здешняя земля наверняка принадлежит городу.
На самом деле он готовил обычный фейерверк, много треска и разноцветных искр. Как правило, подобные представления действовали безотказно. Здесь, на севере, простонародье плохо разбирается в магии и боится любой ерунды. Когда имеешь дело с такими, чем больше мишуры – тем лучше.
– Точно, – кивнул толстяк, откладывая оружие и запахиваясь в крутку. – Скоро на месте будем, и земля здесь, конечно, городу принадлежит. Это не от твоей магии холодней стало?
– Вряд ли.
Джегед не мог сквозь доспехи ощутить стылого ветерка, который задул в лицо, когда колонна перевалила холм. Впрочем, денек выдался солнечный и теплый, так что возницы не мерзли, хотя свежий ветер становился все ощутимей по мере того, как обоз приближался к Марвоку. Годвин догнал приятеля и пристроился рядом. Он больше не пытался завести разговор, терпеливо ожидал окончания путешествия.
Наконец показался Марвок, теперь стало ясно, отчего задул холодный ветер в погожий майский денек. Над городом клубилась темная туча – четко очерченная, будто тень города, упавшая на легкомысленно голубое небо. В стороне от пространства, ограниченного стенами, не видно ни облачка, а в Марвоке – темно. Серая по краям, над городом туча вздувалась иссиня-черным куполом, темная влажная масса шевелилась, свиваясь в спираль над зданиями, высота которых возрастала от окраин к центру. Венчали своеобразную пирамиду шпили над храмом Павшего и башня местного колдуна.
Крепостные стены, сложенные из светлого камня, казались зеленоватыми под сенью облачного свода, то и дело от тучи вниз протягивались седые потоки дождя. Годвин тяжело вздохнул и стал отстегивать притороченную к седлу накидку.
Дождь начал накрапывать, когда головному фургону оставалось около сотни шагов до городских ворот. Годвин пробурчал ругательство и натянул поверх шлема капюшон. У въезда в Марвок охранники придержали коней снаружи, чтобы толстый старшина столковался с городскими стражниками и объяснил, что вооруженные всадники – нанятая им охрана.
Повозки медленно исчезали в портале, там караванщик уже вовсю препирался с городским писарем, уточняя размеры воротной пошлины. Оба давно поднаторели в подобных спорах, были людьми тертыми, опытными – так что, не тратя времени попусту, сразу перешли к таможенным ставкам и курсам валют. Стражники устало зевали и кутались в плащи. Они укрылись от дождика в портале и скучали, им перебранка также была не в диковинку. Наемники, выждав немного, пристроились между повозками. Стражник смерил их равнодушным взглядом и промолчал. Зато писарь почему-то заинтересовался повозкой, которая ехала следом за всадниками, и потребовал предъявить груз. Возница задержанного фургона окликнул солдата:
– А что это у вас непогода? Повсюду теплынь, а здесь дождик?
Стражник задумчиво зевнул и промолвил:
– Да колдун наш с магистратом разругался. Злится, значит, на город, недовольство свое показывает.
Джегед проехал, не задерживаясь, а спутник остался послушать. Магу не пристало интересоваться делами собрата, тогда как Годвину ничто не воспрещало удовлетворить любопытство. Сверкнула молния, над городом раскатисто пророкотал гром. Дождь пошел сильнее.