Стрелки и остальные члены команды, очевидно, находились в других помещениях: переговорных трубок у капитана был добрый десяток, и некоторые из них тянулись не к присутствующим оборотням, а исчезали под полом.
Долго нервировать команду мы не стали и продолжили экскурсию, заглянув на левую орудийную палубу и осмотрев несколько технических отсеков. Рассмотрели даже артефакты, отвечавшие за очистку воды и канализационных стоков. Как объяснил мне хозяин дирижабля, сложнее всего при монтаже этих устройств было обеспечить совместимость с «сердцем» и исключить взаимные наводки.
В общем, магия хоть и разная, а проблемы и ограничения – те же.
Столицей Тара был одноименный город, расположенный на одноименном же острове. Город этот был довольно небольшим, и хоть и имел воздушный порт, по факту под этим гордым именем скрывалась пустая площадка, заросшая бурьяном, с одиноко торчащей посередине причальной вышкой. Впрочем, к прибытию императора траву выкосили, металлическую конструкцию покрасили, а лебедки и прочие механизмы – смазали, так что посадка прошла в штатном режиме.
Встречала нас небольшая делегация во главе с наместником Мануром Аруш-вером и его женой Рамирой – сестрой Руамара, которая была младше брата всего на три года. Десяток оборотней охраны, просторная открытая карета с козырьком от солнца и еще несколько экипажей с видными местными гражданами. Простых зевак, за исключением обслуживающего персонала воздушного порта, видно не было; кажется, об этом позаботились отдельно.
Правда, в процессе посадки случился небольшой конфуз. Лошади, непривычные к виду спускающихся с неба громадин, предприняли попытку дружно покинуть опасное место, наплевав на торжественность обстановки. Но к моменту нашего схождения по трапу их уже призвали к порядку; животные только нервно всхрапывали, кося глазами на страшную махину.
– Приветствую ваши величества на благословленной Первопредком земле Тара. Надеюсь, ваш путь был легок? – низко склонился невысокий, ниже меня ростом, оборотень. Крепкий бронзовый загар и выгоревшие светлые волосы говорили о том, что в помещении он проводит очень мало времени. Светлые серые глаза смотрели пристально и внимательно, отслеживая каждый жест. Откровенной вражды не чувствовалось, но и особой приязни – тоже; обезличенное вежливое уважение. Что, впрочем, неудивительно: я уже поняла, что императорская семья семьей не была, и с этим зятем Руамар тоже был едва знаком. Надо думать, встречались они только на Большом совете.
Рядом с ним в молчаливом поклоне согнулась миниатюрная симпатичная женщина с волосами цвета меди, уложенными в сложную прическу. И, пожалуй, цвет волос составлял ее единственное сходство с венценосным братом: милое личико сердечком, серые глаза, чуть курносый нос – ничего общего. А вот с моим несостоявшимся мужем общие черты прослеживались – мягкий подбородок, разрез глаз, форма бровей; кажется, оба они пошли в мать.
Рамира бросила на брата скользящий взгляд, после чего принялась искоса рассматривать меня. Кажется, я интересовала ее куда больше. Правда, по выражению лица прочитать сделанные выводы не получилось: та же безликая вежливость, что у мужа.
А вот за левым плечом Манура стоял немного долговязый и нескладный юноша, в котором фамильные черты Шаар-анов прослеживались гораздо отчетливее. Надо полагать, это был Ривар – старший сын пары; он походил на дядю и, соответственно, деда, значительно больше, чем на родителей. И, в отличие от этих самых родителей, юноша разглядывал нас с искренним, почти детским любопытством.
– Да, вполне, – сухо сказал Руамар, окидывая делегацию взглядом. – Пусть ваши стражники отдадут лошадей моей охране. – Он кивнул в сторону рослого седовласого мужчины почтенных лет, занимавшего должность начальника личной императорской стражи и по совместительству гвардии.
– Как вам будет угодно, но… чем мы заслужили такое недоверие? – слегка нахмурился наместник.
– Это не недоверие лично к вам, Аруш-вер, это вопрос привычки, – вполне мирным тоном сказал император, направляясь к карете. Я молча шествовала рядом, держась за его локоть, и щурилась на непривычно яркое южное солнце. Пожалуй, напрасно я не слушалась Уру и не выходила во двор; хоть немного привыкла бы, а то после библиотечного мягкого света рушский полдень больно резал глаза.
Моя камеристка, к слову, была тут как тут. Ее яркий бирюзовый наряд то и дело мелькал среди черных одеяний стражников; к моему искреннему удивлению, ей даже выделили лошадь.
Руамар лично помог мне забраться в карету, сам запрыгнул следом. Мы устроились на мягком диване лицом в сторону движения, напротив нас уселась встречающая сторона, и лошади тронулись.
– Ваше величество, вы, наверное, желаете отдохнуть с дороги? Торжественный ужин…
– С дороги я предпочту заняться документами, – отрезал император. По лицу наместника скользнула тень досады, а его жена бросила на брата короткий недоуменный взгляд, но тут же опять отвернулась, делая вид, что любуется окрестностями. Как и положено хорошей жене, не участвуя в разговоре. – Надеюсь, все, что я запрашивал, подготовлено?
– Да, ваше величество.
– Завтра на рассвете начнем осмотр местности; день посвятим столичному острову, а дальше воспользуемся дирижаблем, – продолжил тем же спокойным уверенным тоном Руамар.
– Но дирижабль не везде может сесть, – неуверенно возразил Манур.
– Мои летуны найдут место, – спокойно отмахнулся император. – А торжественный ужин оставим на заключительный вечер. Сначала работа, потом – развлечения.
– Как вам будет угодно, – опять кивнул наместник, и мужчины замолчали.
– Скажите, ваше величество, а кто эта девочка? – светским тоном нарушила тишину Рамира, переводя взгляд на меня.
– Это личная камеристка императрицы, – ответил Руамар, потому что я далеко не сразу сообразила, о чем речь. Уру действительно скакала совсем рядом с каретой, с детской непосредственностью ерзая в седле и оглядывая окрестности буквально с открытым ртом. Хотя на мой вкус пейзаж был довольно однообразен и уныл: желтоватые камни, низкий колючий кустарник и бледное выгоревшее небо. Срединные горы, в которых прошло больше половины войны между Орсой и Рушем, были гораздо живописнее.
– Она вам, видимо, очень дорога? – удивленно вскинула брови женщина.
– Да, – быстро сориентировалась я, сделав себе мысленную пометку все-таки добиться от мужа того, чтобы он раскрыл истинное предназначение Уру. – Сложно привыкать к новым лицам.
– Скажите, ваше величество, а это правда, что вы – боевой офицер? – проницательно глядя на меня, с непонятным выражением поинтересовался Манур, не давая повиснуть неловкому молчанию.
– Вы преувеличиваете, – возразила я. Нутром чувствовала, что никакого доверия к собеседникам муж не испытывает, и решила быть более осмотрительной в речах. Если сойти за идеальную жену у меня не получится, попытаться-то мне никто не мешает! Или хотя бы не лезть на рожон. – Все больше бумажки перекладывала, а уж в сравнении с его величеством – можно сказать, даже мимо не проезжала, – усмехнулась я, хотя иронии в моих словах не было ни на грамм. За что удостоилась очень задумчивого взгляда Руамара и буквально кожей почувствовала его желание что-то спросить. Впрочем, муж промолчал; должно быть, решил отложить разговор на потом, когда мы останемся наедине.