Первым, что бросилось в глаза, едва я развернулся, было тело моей Ведьмы, аккуратно размещенное у стены напротив, и большой медицинский ящик, стоящий рядом.
– В общем, так, – деловито начал все тот же профи, четко глядя мне прямо в глаза. – Лететь нам предстоит почти десять дней, поэтому сразу же озвучу правила. Любое нападение на одного из моих людей или попытка к бегству из этой комнаты будет караться смертью всех до единого. А нанимателю я сообщу о несчастном случае либо о какой-нибудь неизлечимой болезни. Он, конечно, рассердится, но, думаю, отойдет быстро. В любом случае вам, ваше высочество, грозит неминуемый конец, а вот им, – указал он на Декса с Варом, – возможный шанс на свободу, если за них заплатят требуемый выкуп. Поэтому, если дорожите своими друзьями, лучше вам принять собственную судьбу и не ломать ее остальным. Это ясно?
– Что насчет Черной Смерти? И какова судьба моих людей, оставшихся на корабле? – холодно уточнил у наемника, кивая в сторону Ведьмы.
– В ящике все необходимые инструменты и медикаменты, которые могут понадобиться при ее лечении. Учитывая регенерацию этих животных, у вас есть большая вероятность поставить ее на лапы до того, как мы прибудем на место. Если понадобится что-то дополнительное, сообщите моим людям. Касательно остальных членов вашего экипажа – их уничтожать нет никакого смысла. Пусть живут.
С этими словами говоривший бодро покинул наше пристанище на ближайшие десять дней, а за ним удалились и остальные наемники.
Стоило двери в каюту закрыться, как мы с Дексом кинулись к Черной Смерти, все еще находившейся без сознания в огромной луже крови. Пока Декс прощупывал пульс и зачем-то оттягивал нижние веки Ведьмы, я осторожно обследовал края уже успевшей схватиться раны в поисках застрявшей в теле пули, которую необходимо было срочно извлечь. Ведь даже если она не помешает восстановительным процессам, то в дальнейшем может принести животному немало неприятностей.
Через несколько минут осознал, что так просто пулю уже не найти, поэтому открыл стоящий рядом ящик и, порывшись, нашел нужный мне аппарат. Запустив сканер, медленно провел им над раной и услышал тихий писк, а затем на небольшом экране отобразилось искомое. Цель была обнаружена, и, судя по показаниям прибора, кость не была задета, а пуля застряла в грудных мышцах. Ведьме крупно повезло, что выстрел застал ее в прыжке, а не был произведен в упор. И это обнадеживало.
– Держи ее, – попросил я Декса, натягивая на руки стерильные перчатки.
Ни слова не говоря, Декстарион переместился к задним лапам и буквально улегся на них всем своим весом, придерживая двумя руками само туловище кошки. Последовав его примеру, я ногами обездвижил передние конечности нашей защитницы и, собравшись с духом, залез двумя пальцами прямо внутрь раны. Крупное тело Ведьмы тут же выгнулось дугой, а изо рта полился тоненький ручеек алой крови, показывая, что ранение прошло для Черной Смерти несколько хуже, чем я изначально предполагал.
Ткарн! Надо ускоряться, пока она тут не умерла!
Стараясь не обращать внимания на подкатывающую панику, залез еще глубже и осторожно двинул пальцами в нужном мне направлении, отчего нас с Дексом ощутимо тряхнуло вверх.
– Крепче держи, – зашипел на меня Декс, но из-за того, что одна рука была занята, сделать это было достаточно проблематично.
– Вар, давай сюда! – что есть мочи рявкнул я, прекрасно осознавая, что без должной мотивации этот трус и с места не сдвинется.
Мгновенно подскочивший к нам Вар всем своим недовесом навалился на верхнюю часть Черной Смерти, отчего поток крови из ее пасти тут же усилился.
– Не так сильно! – прорычал уже еле сдерживаясь, чтобы не двинуть ему в челюсть.
Наконец нащупав искомый кусочек металла, постарался аккуратно за него ухватиться, но из-за хлеставшей во все стороны крови сделать это было практически нереально. О том, чтобы убрать руку, взять какой-нибудь инструмент и попытаться достать им пулю, не могло быть и речи. Или я сейчас вытаскиваю ее из груди своей девочки, или придется резать, и не факт, что ее ослабленному организму удастся остановить и без того обильное кровотечение.
Прикрыв глаза, постарался сосредоточиться на тактильных ощущениях в подушечках пальцев. Вот она. Пуля. Длинная. Спасибо судьбе, что неразрывная, и вообще стреляли не из лазера, иначе у Ведьмы не было бы и шанса. Острая и вся в мелких зазубринах. Возможно, стоит попробовать зацепиться за них ногтями, однако в перчатках это будет трудно. Но проверить этот вариант просто необходимо.
– Ты чего, уснул там? – психанул Декстарион, сверля меня злобным взглядом. – Доставай пулю!
– Я пытаюсь, – только и ответил, а затем, стиснув зубы, приступил.
Нащупав особенно глубокую зазубрину, буквально впился в нее своими короткими ногтями и медленно потянул сначала в бок, а затем на себя. Когда до края раны оставалась какая-то пара сантиметров, Ведьма в очередной раз сильно дернулась, и я едва не упустил добычу. Но все обошлось.
– Вот она, – просипел я, чувствуя, как пот градом стекает с моего лица и падает на пол. – Остается только зашить и хорошо затянуть.
– Жаль, что у них нет биолекаря, – уже более адекватно произнес неестественно бледный Декс, у которого почему-то сильно дрожали руки.
Через десять минут все было готово. Аккуратно, но туго перетянутая грудная клетка Ведьмы все еще рвано вздымалась и опускалась, но очень скоро ей должно было стать легче, ибо обезболивающее вот-вот подействует.
– И что теперь? – устало спросил Вар, прислонившись спиной к стене.
– Будем надеяться на ее ускоренную регенерацию, наблюдать за общим состоянием и температурой тела, – озвучил я свои планы, тупо уставившись на окровавленные перчатки, валявшиеся рядом. – Если все пройдет хорошо, то уже завтра она придет в сознание и быстро пойдет на поправку.
– А лапа у нее тогда быстрее заживала, – подивился мой главный механик.
– Ну ты сравнил, – пробурчал Декс, а затем тихо прошептал, положив руку мне на плечо: – Спасибо.
Если бы не последние события, сразившие нас всех как морально, так и физически, я бы действительно сильно удивился поведению Декса, а так меня хватило лишь на легкое недоумение.
– Благодарность? За что? Она ведь для тебя ровным счетом ничего не значит.
Ответа не последовало.
Оторвав от пола свой бездумный взгляд, увидел окаменелое лицо Декстариона и подозрительно блестящие глаза, которые он тут же отвел.
Следующие шесть часов показали, что я не только никуда не годный врач, но и драхговый прорицатель. Так как с каждой минутой Ведьме становилось все хуже, и причиной такого состояния могло быть все что угодно. Обезболивающее, вколотое мной уже в четвертый раз, никак не действовало на организм Черной Смерти, отчего та ползала по полу, оставляя на прочном сплаве длинные, глубокие царапины от уже кровоточащих, наполовину содранных когтей, и не давала ране нормально затянуться.