Унеся принятую часть товара, гномы возвращались за следующей партией. Работали они все так же вдвоем — то ли боялись рисковать, то ли их действительно оставалось очень мало в этих горах… Когда на свет появилось гномье золото — встал вопрос проверки его качества. Пришлось все же привлечь Кендага. Гномы, поняв, что имеют дело с орком, сердито зашипели, затрясли бородами — но делать им было нечего. Раз ударили по рукам, то теперь договор надлежало исполнять. Они только старались поменьше встречаться с Кендагом и не передавать ему ничего из рук в руки — только через посредников. Гордый лорд тоже воротил от них нос, стараясь смотреть исключительно на их золото и драгоценные камни, предлагаемые ему для оценки. Наконец вынес вердикт:
— Золото отличное, высокой пробы. Камни — дерьмо.
— Ага, лучшие камни мы, что ли должны вам тащить, — обращаясь к Ингви и избегая смотреть на орка, напыжился гном пониже, — ясное дело, эти камушки не лучшие в наших сокровищницах, которые изобильны и полны удивительных чудес. Но стоимость мы компенсируем количеством, разве это не честно?
— Кендаг, он прав, — согласился Ингви, — да и собственно говоря для нас лучше много дешевых камней, чем несколько дорогих и уникальных, которые трудно продать. И внимание лишнее к нам дорогие камни могут привлечь. А это ни к чему.
— Вот и правильно, — буркнул гном повыше, — увидят у вас что-то действительно редкое и вопросы сразу зададут: из какой гномьей сокровищницы это бесценное чудо? А нам тоже огласка не нужна. Нас тут как бы и нет вовсе. Всем людишкам в Мире ведомо, что злой кровожадный король Фаларик изгнал нас отсюда по Тогерскому договору…
Короче говоря, обе стороны в конце концов пришли к полному согласию, однако темп обмена не ускорился. Гномы все так же медленно и тщательно проверяли предложенный товар, закончив осмотр делали пометки на дощечках, которые извлекали из поясных кошелей. Затем так же не спеша перетаскивали принятое с «Нивги» добро в свои пещеры (время от времени вновь сверяясь с дощечками) и появлялись с оплатой партии. Рассчитавшись, брались за новую порцию груза. В их неторопливости не было ничего обидного — просто они привыкли жить так основательно, без спешки и суеты. Очень уж медленно текло время на дне их пещер — среди жалких руин некогда могущественного королевства, само название которого было забыто, кажется, самими гномами. Они привычно пользовались для своего дома названием, данным когда-то людьми — Дырявые горы…
В конце концов все же торг подошел к концу — все грузы перекочевали в пещеры, а золото за них — на «Нивгу». Гномы скрылись в своем подземелье и намертво затворили потаенную дверь, едва лишь из верхней пещеры спустился Биги — живой и здоровый, но смертельно затосковавший в мрачных чертогах. Веселому общительному парню сидение взаперти жутко обрыдло. Тем более, что за все время он видел «не больше трех-четырех гномьих рож» — видимо и впрямь очень мало осталось жителей в тайных подземельях, из которых вышел когда-то под солнце Мира народ гномов…
* * *
Когда мы вышли в море и взяли курс на север, встал вопрос — а что же, собственно, делать дальше. Мы — я с моей компанией — хотели попасть в Мир, в Империю. Северянам, естественно, туда не хотелось ни за что. То есть, конечно, хотелось — но только в обществе двух-трех тысяч сородичей и под флагом с белой лошадью. А вовсе не на маленьком суденышке с непонятными иноземцами.
Кстати, флаг. У нас на «Нивге» до сих пор не было никакого флага.
Итак, мы собрались на совет и в конце концов пришли к согласию — Ротмар со своими работниками и моя прежняя команда везут нас до того порта на материке, откуда мы сможем продолжить путь по суше, а мы взамен дарим им наш корабль. Я поначалу предполагал, что за «Нивгу» смогу что-то выручить, продав ее либо островитянам, либо в Империи — ведь славное суденышко должно чего-то стоить, а торговля с прижимистыми гномами принесла нам не так много. Но на мое решение повлиял тот факт, что я обнаружил тайничок с золотом, принадлежавшим, видимо, самому Моррику. А может быть тому, у кого Моррик отнял «Нивгу». Не будучи колдуном, я бы ни за что не смог бы отыскать хитро припрятанную кем-то из северян шкатулку. Эти ребята совершенно не умеют обращаться с деньгами. Дело вовсе не в том, что у них нет понятия о том, как деньги делают сами себя, принося доход с вложенного капитала, дело не в том. Они и тратить тоже толком не умеют. Казалось бы — чего проще, добыл в походе золото и серебро — и трать его. С шумом, треском, помпой. Пропивай, красиво одевайся, щедрой рукой раздавай дружине… Нет — эти ребята, понимаете ли, зарывают клады! «Зарывают» — это так только называется. На самом деле складывают в сундук золотишко, а сундук топят в болоте. Причем топят намертво — так что не достанешь. Даже не стараются особенно место запомнить, где утоплено сокровище. Но зато после этого ходят гоголем. Тот, кто вложил деньги таким способом, теперь не просто человек — «человек с кладом»! Это дает ему право чувствовать себя героем, возвышающимся над толпой. Если бы мне предстояло жить среди такого вот народа — первым бы делом выбрал бы сундук побольше, набил булыжниками и прилюдно зашвырнул бы в самое глубокое болото. Ну и стал бы всем трепаться, как много там было золота. Человек с кладом — до такого даже эльфы не додумались.
Словом, так или иначе, мне досталось золотишко, которому теперь не придется до скончания веков гнить в болоте — я найду ему лучшее применение. А «Нивга» пусть служит северянам…
Первый более или менее приличный город, лежащий к нас на пути, это Ливда. Один из крупных городов, о которых знают по всей Империи… Конечно, можно было высадиться просто на берегу — благо берега Сантлака из-за постоянных набегов викингов стали пустынными и нам никто не воспрепятствует, но у нас с собой было еще порядочно груза — оказаться в пустынной местности с тяжелыми сундучищами — такая перспектива не грела. С другой стороны, Ливда — большой город и явиться туда на разбойничьем корабле без флага и без внятного объяснения, кто мы такие, рискованно. Поэтому созрело решение — северяне высадят нас в любом поселении, откуда каботажным судном мы сможем добраться до Ливды. А сойдя на берег в маленьком городишке можно не так опасаться местных, да и взятки там с нас чиновники потребуют не в пример меньшие, чем взял бы магистрат крупного города.
Еще меня удивил Никлис, заявивший:
— Ежели ты, твое демонское, не будешь против — я к вам пристану…
— Да ну!.. То есть я, конечно, не против. Я очень даже рад! Но разве тебе не по душе быть Никиром-викингом? — этот вопрос я задал на общем.
И также на общем получил ответ:
— Так дикари они, прости Гилфинг, варвары. Приличному человеку, который в обчестве привык приличном бывать — с ними не по пути…
— «Обчество» — это на Северной стороне, что ли?
— Ага, твое демонское, — лукаво блеснул глазами Никлис, — там у нас все больше народ культурный был, обходительный. И у тебя в ватажке, твое демонское — либо князь, либо лорд, либо еще кто похлеще. Как и долженствует быть в королевской свите. Разве что ни одного вора толкового нет. Разве что эльф — так ему еще учиться и учиться.