Немного помолчав, Лев ответил, хмуря лоб и неспешно подбирая слова:
– Пока не раскрутим Стефанию на откровенность, будем вынуждены топтаться на уже имеющихся версиях. Пока что она одна – главная ниточка, ведущая к тем, кто сейчас прячется в тени…
– Ну, тогда ее надо брать за жабры и отработать по полной программе, – не дал ему договорить Стас. – Всех знакомых, телефонные звонки, почтовую переписку, Интернет… – прокурорским тоном перечислил он, загибая при этом пальцы.
– Вот этим сегодня мы и займемся… – Лев приятельски толкнул его в плечо. – Но ты первым делом съездишь в клинику на улицу Первухинскую и на месте отработаешь ситуацию с ночным инцидентом. Я думаю, эксперты уже исследовали пулю, которой стреляли в Вологодцева. Надо будет встретиться с пострадавшим сотрудником. Может быть, он что-то успел увидеть?
– И еще ты говорил о том, что Вологодцева нужно будет перебросить в более безопасное место, – напомнил Петр.
– Вот Стас на месте и придумает, как это сделать, чтобы никто не догадался, куда исчез наш подопечный… Вдруг они не уверены в том, что пуля киллера достигла цели? Они ведь тоже не простаки и мыслить могут примерно в том же русле, что и мы. Как, осилишь?
Изобразив рукой жест, который можно было понять как «не смеши профессионала!», Стас поинтересовался у Орлова:
– На разработку Свербицкой сколько нам времени даешь?
– Сутки! – без намека на улыбку суховато произнес генерал.
– Сколько?!! – переглянувшись, разом выпалили приятели.
– Сутки! – с непреклонной категоричностью повторил Орлов и добавил: – У меня уже два дела со вчерашнего дня пылятся. Вас теперь двое, должны сработать вдвое быстрее. Все понятно? Ну, тогда – удачи! А, да! Снова о Вологодцеве… Может, есть смысл дать в СМИ «дезу»? Вроде того: минувшей ночью в одной из больниц столицы неизвестный стрелял в ее пациента. Врачи оказались бессильны. Возбуждено уголовное дело. А?
– Толково! – согласно кивнул Лев. – Сейчас Жаворонкову скажу, пусть по своим каналам сделает вброс.
Выйдя следом за ним в коридор, Станислав недовольно пробурчал:
– Охренеть можно! Сутки всего выделил!
– Стас! – Гуров окинул приятеля снисходительным взглядом. – Ты что, нашего Петруху, что ль, не знаешь? Раз сказал «сутки», значит, двумя-тремя днями располагать можем смело.
Подойдя к своему кабинету и достав из кармана ключ, он отпер дверь.
– А Друшмалло со Свербицкой давно знаком? – входя первым, спросил Крячко.
– Сказал, что недели две, не более, – ответил Лев, направляясь к своему столу. – Избавиться от Бориса она наверняка решила гораздо раньше того момента, когда состряпала свое заявление. Может быть, даже с самого начала их совместной жизни. Поэтому-то загодя и подыскивала себе сообщника из прокурорских.
Неожиданно раздался негромкий, деликатный стук в дверь.
– Не заперто! – откликнулся Крячко.
– Я прибыл! – В кабинет вошел Викторин Друшмалло, выглядевший не просто усталым, а вконец измотанным.
– Ну и отлично! – буднично откликнулся Лев, занимаясь компьютером. – Сейчас сюда зайдет наш дежурный фотошопер Костя Изю-мов. С ним и майором Ярышниковым составите фоторобот.
– Хорошо! – кивнул Друшмалло и, немного помявшись, спросил: – Лев Иванович, как там в клинике-то? Ночь без происшествий?
– Нет, ночь прошла с происшествиями, – все так же буднично ответил Гуров. – В Вологодцева кто-то стрелял. По предварительной информации, медицина оказалась бессильной…
Эта новость, судя по всему, Викторина несколько ошеломила. На его лице отразилась гримаса нешуточной тревоги.
– Вот так!.. – потерянно пробормотал он. – Стефания вышла на тропу войны… Я, кстати, сегодня дома не ночевал. Перекантовался у друга.
– Вот поэтому-то после составления фоторобота нужно будет сесть и в мельчайших деталях изложить все, что удалось узнать от Свербицкой. Все, что она рассказывала о себе, о своей жизни, какие упоминала хотя бы мельком адреса, названия, людей – абсолютно все расписать. Нам важна каждая мелочь.
– Хорошо, я напишу… – озабоченно морщась, пообещал Друшмалло.
В этот момент в дверь снова постучали, и на пороге появился Изюмов, который сообщил, что «товарищ майор» уже ждет.
– Идемте… – уныло кивнул следователь, выходя из кабинета.
Судя по его лицу, известие о Вологодцеве его и в самом деле серьезно потрясло. Почти сразу же следом за Костей и Викторином отбыл и Крячко. Гуров, проверив свою электронную почту, отправился к информационщикам. Жаворонкову, который уже дорабатывал поиск материалов, заказанных по другим уголовным делам, он поручил найти максимум информации по Стефании Свербицкой – начиная со стандартных данных, имеющихся в ФМС, включая фото, до полицейских баз данных и интернет-материалов самого разного характера – вдруг она где-то да засветилась? В том числе и в украинском секторе Интернета.
– В случае чего вызывай переводчика, – порекомендовал Лев, расписывая на листе бумаги основные направления поиска. – Все, что может представлять интерес, немедленно сообщай мне по телефону. Да, и надо бы дать «дезу» в некоторые СМИ о происшествии на Первухинской…
Отправляясь к Стефании, Гуров решил заранее с ней не созваниваться. Уже зная характер этой женщины, он хорошо понимал, что видеться с ним снова она вряд ли захочет, поэтому нужно было появиться внезапно, чтобы, не давая ей опомниться, «брать на пушку» уже имеющимися фактами и добиться конкретной информации об исполнителе покушения на Вологодцева.
Прибыв к уже знакомому дому, он минут десять ждал хоть кого-то из жильцов, проживающих в одном подъезде со Стефанией. Наконец появилась женщина средних лет, которая подошла к входной двери с двумя большими хозяйственными сумками. Поднявшись с лавочки, Лев приблизился к ней и, показав удостоверение, попросил помочь вызвать из квартиры Свербицкую.
– Что, довыеживалась, шалашовка безголовая? – открывая дверь, осуждающе произнесла женщина. – Наверное, разобрались-таки, что Борька ейный не виноват, что она его оговорила? Стерва поганая! У нас ее тут только Жучкой и зовут.
– Да, я по поводу Бориса… – подтвердил Лев, входя следом за ней в подъезд. – У нас тоже сложилось мнение, что заявление Стефании – бессовестный оговор. Но вот доказать его невиновность так, чтобы с этим согласился суд, не так-то просто. Поэтому помощь жильцов вашего дома нам бы не помешала.
– Так мы, если что, всегда поможем, чем можем! – заверила его собеседница.
Они поднялись на лифте на третий этаж. Подойдя к двери семьдесят девятой квартиры, женщина нажала на кнопку звонка. Как было заранее оговорено со Львом, она приготовилась сообщить об утечке газа и необходимости эвакуации. Однако прошло и пять, и десять, и пятнадцать секунд, а за дверью не раздалось ни звука. Еще пару раз позвонив и подождав, добровольная помощница Гурова обеспокоенно констатировала: