– Мне хватит, – успокоил ее Дизель. – Есть женщины, которые утверждают, что в последнее время встречались с доктором Риди. Наша семья хотела бы понять, насколько серьезно он к ним относился. И мы подумали, что вы могли бы это знать.
– Во-первых, я хотела бы сказать, что относилась к доктору Риди со всем уважением. И думаю, что он считал меня своим близким другом. Если отбросить всю эту лирику, должна заметить, что он не всегда вел себя рационально в делах, которые каким-то образом были связаны с Джоном Лавеем. Он считал, что книга сонетов Лавея была громадным прорывом. Он говорил, что она содержит в себе первую подсказку насчет местонахождения камня Вожделения. Он даже нанес визит какому-то человеку на Луисбург-сквер, которому, по сведениям доктора Риди, принадлежит предмет, содержащий вторую подсказку.
– А вы случайно не знаете, что это за предмет или что это за подсказка? – спросил Дизель.
– Нет. Знаю только, что доктор Риди видел этот предмет, однако не смог его расшифровать. По его убеждению, расшифровать эту подсказку может только тот, кто по-настоящему верит в истинную любовь. Можете считать меня циником, но лично я думаю, что, вполне возможно, и нет там никакой подсказки.
– Выходит, он искал женщину, которая искренне верит в истинную любовь, чтобы та расшифровала для него эту самую подсказку, – сказала я Джулии.
Она кивнула и озабоченно посмотрела на часы.
– Да. Простите, но, боюсь, мне уже пора бежать.
– Один последний вопрос, – остановил ее Дизель. – Кто такая Анна?
Щеки Джулии слегка покраснели.
– Она была еще одной женщиной, ищущей истинную любовь. Последней, насколько я знаю. И после встречи с ней доктор Риди очень изменился. Стал возбужденным и недоверчивым. Он даже обвинил меня в том, что я за ним шпионю, когда я ждала его перед кабинетом для нашей обычной еженедельной встречи.
– А вам о ней что-нибудь известно? Фамилия? Как она выглядит?
– Нет, ничего. Только имя – Анна.
Джулия ушла, а мы остались в кабинете Риди.
– Здесь обязательно должно быть что-то, что могло бы нам помочь, – сказал Дизель. – Какой-нибудь адрес в Бикон-Хилл на клочке бумаги. Карта. Номер телефона этой самой Анны.
– Думаю, нам бы очень помогло, если бы у нас была книга сонетов.
– Только если бы мы знали, что следует искать. У Вульфа эта книга есть, но я что-то не вижу, чтобы он сильно продвинулся вперед. Прислал Хэтчета, чтобы тот выкрал ключ. Подозреваю, что ключ этот нужен ему для чего-то большего, а не просто открыть замочек. Я уверен, что Вульф открыл эту книгу безо всякого ключа.
Я села в кресло Риди и внимательно оглядела его письменный стол. Я еще вчера прошлась по тому, что лежало сверху и в выдвижных ящиках, но все же решила это повторить. Я подумала, что если подсказка существует, то она должна быть где-то под рукой. Риди постоянно сидел за столом, делал разные записи, занимался своими исследованиями. Одним из предметов у него на столе была книга о жизни и творчестве Ван Гога. Вчера мне это показалось несущественным, но сегодня я обратила на нее внимание, потому что вспомнила слова библиотекарши о том, что обложка книги сонетов Лавея напомнила ей картину Ван Гога с цветущим миндалем. Холст, масло, закончена в 1890-м году, на ней изображены ветки цветущего дерева на фоне голубого неба. Входит в экспозицию музея Ван Гога в Амстердаме, но в данный момент путешествует в составе передвижной выставки.
Книжка была заложена компьютерной распечаткой того, что на первый взгляд казалось точно такой же картиной, однако при ближайшем рассмотрении выяснилось, что имеются некоторые отличия. Кто-то эти отличия обвел кружками, а на полях написал «частная коллекция» и адрес на Луисбург-сквер.
– Думаю, я кое-что нашла, – сказала я Дизелю. – Иди посмотри. Библиотекарша сказала, что обложка книги Лавея напомнила ей картину Ван Гога с цветущим миндалем. Я нашла эту книгу с репродукциями у Риди на столе, и, видимо, картин с миндалем две. Они похожи, но есть и отличия. Одна из них принадлежит музею, а вторая находится в частной коллекции. Вот тут есть адрес на Луисбург-сквер, а Джулия говорила, что Риди ездил насчет еще одной подсказки как раз туда.
Дизель взглянул через мое плечо и потрепал меня по волосам.
– Что ж, поехали, друг мой Шерлок.
Престижный район Бостона Бикон-Хилл расположился между Бостон-Коммон и Кембридж-стрит с одной стороны и речкой Чарльз – с другой. Улицы здесь узкие, с газовым освещением и в основном с односторонним движением. С какой бы стороны вы ни захотели заехать в Биккон-Хилл, все равно не удастся сделать это прямо из того места, где вы находитесь, если едете на машине. Тротуары здесь покореженные – от времени и проросших корней деревьев. Застроен район был первоначально в основном особняками в федералистском стиле, но для разнообразия кое-где появляются строения в стиле греческого Возрождения. Жилую зону из конца в конец прорезает Чарльз-стрит с антикварными магазинами, ресторанами, бутиками, кофейнями, булочными и овощными лавками. Луисбург-сквер находится в двух кварталах от этой улицы и представляет собой зеленый оазис, окруженный черными коваными оградами и островками деревьев. Дома вокруг площади большей частью из красного кирпича, с черными ставнями, с крошечным задним двориком, пятиэтажные, с одним полуподвальным этажом. Это район Бостона с дорогой недвижимостью, дома здесь стоят по нескольку миллионов долларов. Я устраивала себе туристскую экскурсию по этим улицам, гуляла от Чарльз-стрит по Бикон до здания Палаты представителей штата Массачусетс, так что кое-какое представление о местной географии имела.
Дизель съехал со Сторроу-драйв к подножию холма, отыскал Маунт-Вернон-стрит и свернул на Луисбург-сквер. Отсчитав нужный нам дом, он притормозил посредине квартала напротив красивого, прекрасно отреставрированного особняка.
– Этот адрес был указан на распечатке с принтера, – сказал он. – Согласно информации, которую я получил от своей помощницы, принадлежит этот дом Джеральду Белкеру, президенту компании «Белкер Экстружн». Он женат, двое взрослых детей. Это один из трех его домов. Не понятно, на месте ли хозяин. Риди допустили посмотреть картину, но это было две недели назад. Моя помощница звонила сюда, но попала на автоответчик.
– Как зовут твою помощницу? – спросила я.
– Не знаю. Она работает со мной три недели, так что теперь спрашивать об этом уже как-то поздновато и неудобно. Еще обидится и сбежит.
– А как мы попадем внутрь, чтобы посмотреть на эту картину?
– Позвоним в дверь. Если кто-то откликнется, соврем что-нибудь, чтобы зайти. Если не откликнется, вскроем замки.
– Что-то не нравится мне ни одна из твоих идей.
Дизель припарковался на два дома дальше.
– А какой план можешь предложить ты?
– Ты приглашаешь меня на ужин в хороший ресторан, потом мы едем домой и делаем вид, что не находили распечатку репродукции второй картины.