В этой суматохе никто не обратил внимания на то, что из ворот дворца выскользнули две фигуры в зеленом… Чародеи, крадучись в тени стен, миновали двор и метнулись к воротам… Когда они были готовы уже выскользнуть наружу, Гимелиус узнал рядом с маршалом и королем Метриеном знакомую фигуру племянника.
— Ступай, Гиптис, — рявкнул он, — ступай!
И отпихнул второго Изумруда в проем ворот, которые уже никто не охранял. Сам же Гимелиус обернулся и поддернул запятнанные кровью широкие рукава зеленой мантии. Гиптис бросил прощальный взгляд на придворного мага. Тот уже не оглядываясь шагал к группе мятежников, в которой заметил племянника. Здоровенный топор он так и не бросил. Он шел мстить…
Гиптис повернулся и бросился бежать прочь от дворца… За спиной он услышал знакомый грохот одного из любимых боевых заклинаний наставника, но больше он не озирался… Он бежал по темной улице — и ему казалось, что его башмаки оглушительно грохочут по камням мостовой, а еще ему казалось, что сердце стучит так, что заглушает эти громоподобные шаги… Казалось ему также, что он летит, несется во весь опор, на самом же деле он еле переставлял ноги, держась рукой за грудь и натужно сипло дыша…
Грохот и подобные зарницам вспышки разбудили, разумеется, жителей ближайших ко дворцу кварталов, но ни одно окно не распахнулось, ни один человек не вышел из дома… В самом огромном и многолюдном из городов Мира бегущий Гиптис Изумруд оставался наедине с этой кровавой ночью… Наедине со своим ужасом, со своим знанием и со своим долгом… Его ноша была тяжела…
…Во дворе Валлахала дело шло к концу. Маршал Каногор, глядя, как искалеченный тролль с трудом ворочается, придавленный навалившимися на него телами, пробормотал:
— А ну-ка… — и вытащил меч. Подъехав почти вплотную к поверженному великану, он спешился — дальше конь идти отказывался. С мечом наготове маршал империи приблизился к огромной вяло шевелящейся куче из человеческих тел и кусков троллиной туши. Голова тролля повернулась к Каногору и нелюдь просипел с натугой:
— Мой… служить… император…
Маршал изо всех сил обрушил удар меча на голову — посыпались обломки.
— Мой… служил… импера… — маршал ударил еще раз и голос тролля замолк…
И тут же сзади сэр Каногор услышал оглушительный грохот, на миг весь двор осветила яркая вспышка…
С холма в долину, с переката на перекат… Экспедиция графа Гезнура продвигалась по печальной заброшенной земле к Могнаку Забытому. Солдаты не перестали искать в руинах сокровища, но теперь эта их деятельность приобрела скорее характер привычного развлечения, они убедились, что ничего ценного им скорее всего найти не удастся — во всяком случае вне пределов самого Проклятого города… Пикеты и дозоры по-прежнему стерегли холмы вокруг пути следования отряда, но вокруг не было заметно не то, что движения — даже следов жизни. Как будто и звери не водились в этом краю… Словно и впрямь над землями Могнака Забытого тяготело проклятие.
Поэтому все как-то сразу встряхнулись, когда прибежал солдат из головного дозора с известием, что, дескать, засечена группа людей чуть в стороне от линии движения. Двое солдат следят за ними. Наемники засуетились. Граф отдал приказ подтянуться и ускоренным маршем двигаться вперед в прежнем направлении, а сам со всеми конниками помчался туда, где были замечены вдалеке движущиеся фигурки…
Ингви, Ннаонна, латники графа во главе с самим Гезнуром Анракским прискакали на холм, с которого вел наблюдение дозор. Солдат из отряда капитана Ромперта указал направление. Граф кивнул и махнул рукой, направляя коня в указанном направлении. Влетев на вершину очередной горки, они и в самом деле разглядели шесть крошечных силуэтов вдалеке.
— За мной, господа, не дадим им скрыться! — воскликнул Гезнур, повторяя приглашающий жест и пустил коня галопом. Его латники — за ним. Ингви с Ннаонной, менее опытные наездники, слегка отстали.
Граф с его людьми первыми настиг шестерых неизвестных. Те, словно не замечая всадников, продолжали двигаться странной разболтанной походкой, помахивая каким-то диковинным оружием. Когда гевские кавалеристы были в нескольких шагах от них, незнакомцы обернулись, выстраиваясь цепочкой и изготовились к бою. Гевцы придержали коней, граф крикнул:
— Эй вы! Говорите, кто вы такие и что здесь делаете?
Вместо ответа странные люди двинулись на всадников, занося оружие. Латники двинулись им навстречу, также изготовив копья и мечи.
— Не убивать всех! — Выкрикнул Гезнур, нанося первый удар. — Хотя бы один из них нужен мне живым!
На пеших незнакомцев посыпались удары, но они словно не замечали нанесенных ран… А за топотом копыт и звоном металла никто из солдат графа не смог расслышать негромких звуков барабана, доносящихся из соседней лощины… Гевцы успели нанести несколько пробных ударов незнакомцам, как к ним присоединились Ингви и Ннаонна. Вампиресса объявилась на поле боя в своей манере — с визгом и гиканьем она влетела между черных фигур, рассыпая удары направо и налево, однако на сей раз ее натиск не имел никакого успеха. Не обращая внимания на раны, нанесенные длинным мечом Ннаонны, незнакомцы разом бросились к ней со всех сторон. Перепуганный конь, которого неопытная наездница не смогла сдержать, поднялся на дыбы в кольце развевающихся черных плащей… Ннаонна полетела наземь, кольцо вокруг нее сжалось. Девушка ловко, как кошка, вскочила было на ноги — тут же удар древка необычного оружия вновь сбил ее с ног. Четверо странных бойцов принялись наносить ей удары сверху, на солнце ритмично вспыхивали их диковинные лезвия — они старались достать вампирессу тупым концом. Двое обернулись к конникам. Гевцы наскакивали на черных воинов — бесполезно. Один из латников, изловчившись, всадил копье в живот противнику — тот шагнул навстречу, сам себя насаживая глубже на древко, крутанул корпусом, копье хрустнуло, всадник вылетел из седла… А его противник с торчащим из живота обломком пики, как ни в чем не бывало, вновь замахал своим странным оружием (больше всего это оружие напоминало счетверенную алебарду с торчащими в разные стороны лезвиями). Гезнур молодецким ударом отрубил другому противнику руку и в ответ тут же лезвие обрушилось на его ногу, кольчуга подалась, граф взвыл… А странный воин в черном плаще продолжал махать своим оружием, сжимая его одной рукой. Гевцы, озадаченные нечувствительностью противника к их ударам, стали придерживать коней…
…Ннаонна вертелась ужом на земле, стараясь увернуться от тяжелых ударов, которые сыпались со всех сторон. Несколько раз ей попало по коленям и ребрам, очередной удар выбил меч из ее руки — девушка поняла, что ей вот-вот конец… В этот самый момент рядом с ней застучали копыта и Ингви спрыгнул с коня на землю, осеняя себя и лежащую вампирессу косым широким взмахом Черной Молнии…
Одного из противников, неосторожно сунувшегося к демону, черное лезвие рассекло от левой стороны шеи до правой подмышки. Две половины рассеченного тела, все еще соединяемые плащом, свалились в пыль рядом с Ннаонной. Девушка завизжала — правая рука странного воина тянулась к ней, пальцы энергично сгибались и разгибались, поверженному мешала нижняя часть тела, которая, словно якорь, держала на месте все еще активную голову с рукой. Черный широкий плащ натянулся, ноги трупа скребли пыль в агонии… Ингви крутанулся, отшвырнув противников несколькими ударами. Ткнул острием Черной Молнии в голову неупокоенного — тот затих… Остальных это не напугало, они вновь двинулись, смыкая кольцо. Вокруг внезапно загалдели гевцы — их окружили невесть откуда взявшиеся новые воины в черном…