— Как же, как же, видел я твои… изыскания, — двинулся и Кворкрих, сохраняя дистанцию, — может ты и в нужник за моим дерьмом лазил?
— За твоим дерьмом я сейчас знаешь куда полезу? — Гемронт, бывалый боец, держал кинжал опущенным, скрытым в складках балахона.
— Давай, давай, Гилфинг тебе в помощь, — прокудахтал старик, в его руке светилась готовая к выстрелу порция маны, но он остерегался потревожить распятую на столе Ннаонну (впрочем, как и его противник), — давай…
Некоторое время маги крались по часовой стрелке вокруг стола, внимательно следя друг за другом… Гемронт резко повернулся и метнулся в другую сторону, старик проворно отскочил, все так же оставаясь по другую сторону от «брата». Улучив момент, он швырнул в противника свой светящийся шар. Гемронт нырнул под стол, шар бабахнул, рассыпая искры… Старик приготовился к новому выстрелу, ожидая, когда же противник вновь покажется из-под стола, но вместо этого почувствовал, что его хватают за лодыжку. Он попытался отскочить, но рука держала цепко — старик свалился на спину, треснувшись затылком об пол и тут же обнаружил, что его волокут под стол. Гемронт, торжествующе сопя, перетянул противника на свою сторону… И хрюкнул, получив каблуком в глаз… Старик изворачивался, шипя и размахивая руками, за его пальцами тянулись огненные следы, медленно тающие и рассыпающиеся ворохами искр… Уклонившись от костлявых ладоней, Гемронт вновь взмахнул кинжалом, нанося удар в грудь — теперь уже изо всех сил… Опять! Опять кинжал не вонзился в хилое тело старика!
— Кольчуга? — выдохнул молодой маг и тут его наконец настигла ладонь с растопыренными горящими пальцами…
* * *
— Ну, ваше королевское величество, — улыбаясь, проговорил граф Слепнег, подцепляя кинжалом огромный кусок пирога с массивного серебряного блюда, — я не обманул вас, не правда ли?
— М-да, — король Гратидиан Фенадский пребывал в задумчивости.
Граф-предатель в самом деле не обманул его. Все прошло именно так, как он обещал — гномы в самом деле прошли по земле Фенады, «не сорвав ни одного яблока». Они в самом деле пересекли королевство и спокойно удалились на территорию Малых гор. Они в самом деле дали бой армии принца и разбили ее наголову… И из Ванетинии, и из Гонзора в самом деле прибыли гонцы от Велитиана и Алекиана… Граф Слепнег и здесь был прав — империя рухнула… Императорской власти больше нет и Гратидиан формально никого не предал… Но что дальше? И что с армией, отправленной на юг, на гевскую границу? Крушение Великой империи развязало руки не одному Гратидиану, теперь свободу действий обрел и Гюголан Гевский с его разбойниками-сыновьями… А Слепнег, который теперь испытывал только облегчение, не замутненное никакими сомнениями и тяжкими раздумьями, тем временем заливался соловьем (не забывая поглощать пироги и прихлебывать вино):
— Теперь, ваше величество, нам следует разыгрывать нашу партию дальше! С вашего позволения я отправлю своего оруженосца к королю Грабедору с известием…
— С каким известием? — Переспросил Гратидиан, с трудом возвращаясь к действительности.
Король машинально взял свой кубок — тот был почти пуст. Тут же подскочил слуга с кувшином и, наполнив посудину на две трети, так же быстро отступил. Слуга, разумеется, при желании все услышит и с той, дальней, позиции — но внешние приличия необходимо соблюдать. Ежели его величеству угодно беседовать с высоким гостем за трапезой, никто не смеет мозолить им глаза…
— С известием… — граф торопливо дожевал кусок оленины, — …с известием о том, что между нами достигнуто полное согласие и следует присылать полномочное посольство, состоящее из родовитых уважаемых гномов. Только они могут выступать от имени Грабедора на переговорах между Фенадой и горами Гномов.
— А вы, граф?
— Что касается меня, то я силен при дворе короля-под-горой только доверием ко мне самого Грабедора. Но сообщество гномов… Этот народец, знаете ли, настолько дорожит старинными обычаями, настолько отягощен своими предрассудками… Словом, никто из них не станет уважать договор, заключенный от их имени мною… Кроме Грабедора, конечно… Да какая, в сущности, разница для вашего величества — я или кучка длиннобородых недомерков. Когда они прибудут к Фенадскому двору, я с вашего позволения возвращусь к Грабедору…
— Э-э-э… Вы…
— Полноте, ваше величество, как заложник я не ценнее, чем несколько гномьих вельмож… Для вас же я, ваше величество, даже буду полезнее, когда смогу вновь давать советы Грабедору и влиять на него в нужном духе… А это возможно только ежели я вернусь к его двору…
— Э-э… Пусть так… А что будет в договоре? Ну хотя бы в общих чертах?
— Да ведь я уже говорил вашему величеству…
Граф с досадой поглядел на облюбованный им кусок пирога, который уже собирался взять — да вот все приходится отвечать на вопросы этого увальня Гратидиана…
— …Обычный договор. Свобода торговли, свобода перемещений, ограничение въездных пошлин… Ежели пожелаете — можно оговорить некоторые пункты в Фенаде, куда гномам будет запрещен въезд… Да все как обычно…
Пробормотав ответ, Слепнег торопливо ухватил приглянувшуюся ему снедь и впился в нее зубами, предупреждая дальнейшие расспросы. Пережитое волнение пробудило зверский аппетит…
Гратидиан, пребывая в глубокой задумчивости, поставил свой кубок на стол, так и не отхлебнув… Провел пальцем по скатерти, выписывая какую-то сложную загогулину… Он все еще размышлял, не до конца веря в правильность своего пути. Каждый шаг теперь мог оказаться роковым. Если все не так, как представляется, если империя выстояла — то он, Гратидиан, теперь предатель. Предал своего сеньора, свою расу… Гангмар с ней, с расой… Но вот его сговор с Грабедором — это прямая измена если не Элевзилю, так новому императору. Кто бы ни победил — Велитиан, Алекиан — если новому владыке удастся сохранить империю, то Гратидиан окажется ренегатом и неверным вассалом… Ведь еще не поздно порвать с Грабедором, ударить его армии в спину, объяснить всю историю мудрым замыслом. Мол, заманил бородачей в ловушку…
За дверью раздался шум шагов, громкий разговор… Мажордом, поклонившись, вышел из залы и, вернувшись через минуту, объявил:
— Ваше величество, гонец от маршала!
Гратидиан кивнул, мажордом посторонился, пропуская молодого рыцаря без шлема и в заляпанном грязью снаряжении. Тот, сделав несколько шагов, с грохотом и звоном опустился на одно колено и выкрикнул ломающимся юношеским баритоном:
— Ваше величество! Я — Марот из Лаграллы. С известием от сэра Ройгорля, маршала.
— Говори!
Гонец опустил голову и тихо забормотал:
— Ваше величество… Наша армия разбита… Ройгорль был тяжко ранен и не ведаю, жив ли ныне… Я слыхал, как отдав мне приказ отправляться, он потребовал священника… Граф Новрен пал, сэр Гойтлит из Рамерля пал…
Юный рыцарь говорил и говорил, перечислял имена вельмож и известных воинов, погибших в бою, но король уже не слушал. Он судорожно пытался нащупать нить, которая выведет его из нового лабиринта тяжких обстоятельств… Медленно он повернулся к графу Слепнегу и выдавил из себя: