— Ну что, князь, — воодушевленно спросил Трельвеллин, которого заразил энтузиазм зятя, — теперь мы ударим на их пехоту? Ведь без своих кавалеристов эти люди не смогут нам противостоять?
— Подождем немного, — важно ответил Филлиноэртли, — пусть сперва до них дойдет смысл происходящего. Когда они осознают, что их господа слишком долго не возвращаются, то станут не так храбры!
* * *
Черный монстр и белая женщина воззрились на странное дитя, в их взглядах ужас мешался с удивлением. А младенец отошел в сторону (все же ноги его немного заплетались) и с вызовом в голосе прокаркал:
— Что? Удивлены? Но я ведь обещал вернуться!
— Ты? — Гигантское ужасающее существо делает шаг по направлению к ребенку, но тот проворно отскакивает в сторону, сохраняя дистанцию:
— Эй, эй, сынок, поосторожней!..
— Ты боишься меня?
— Ну не то, чтобы… Но это тело еще недостаточно хорошо функционирует.
— Зачем ты явился?
— То есть как это зачем? Чтобы довести дело до конца, разумеется. Мистерия окончена — и нужно опустить занавес, сделав это достаточно красиво. Сначала по Миру пронесутся призрачные Гуэнверны, трубящие в серебряные рога… Далее — грозные знамения. Кровавая луна, тучи странных птиц, затмение солнца… А потом… Потоп? Или подземное пламя — что по-твоему лучше, сынок?..
— Ты…
— Я, знаешь ли, сперва думал совместить все — ну, ты понимаешь… Снизу пламя, сверху — вода… Но все ведь мгновенно затянет облаками пара и красоту разрушения никто не сможет оценить. Да, Конец Мира — тут было над чем подумать… Теперь я вернулся, имея четкий план относительно завершения этой игры.
— Игры? — Впервые подала голос женщина. — Но как же наши дети? Твои дети? Это — тоже по-твоему была игра?
— Ну разумеется, доченька! Это было, пожалуй самой интересной частью игры… Самой пикантной частью — ты не находишь?
— Ах ты… — даже грозно сдвинутые брови и сжатый рот не могут сделать это лицо грозным или страшным, — ты не посмеешь погубить Мир. Наш Мир.
— Любимая, — обращается к женщине Черный, — теперь ведь ты не будешь возражать, если я разделаюсь с ним?
— Я буду рада! Он погубил наше Дитя, чтобы легче найти лазейку в Мир! Убей его!
— Интересно, как ты собираешься сделать это? — Хихикает младенец. — И хватит ли у тебя сил?
— Хватит… Особенно пока твое тело «недостаточно хорошо функционирует».
— Да? И ты мне поверил? — Ребенок отбегает на заплетающихся неверных ногах. — А разве не ты Отец Лжи, а? Отец Лжи — и такой легковерный!
— Я верю не твоим словам, а тому, что знаю, — черное страшилище ощеривает зубы. А знаю я, что твое тело действительно слабо. В этой ипостаси ты не сможешь противостоять даже мне одному.
— Верно, не смогу — в этой ипостаси, — невероятное дитя вдруг взмывает в воздух и устремляется прочь, — …но в моих силах ее подправить…
Крошечная фигурка стремительно удаляется, каркающий голос замирает где-то вдали… Монстр и женщина переглядываются и бросаются в погоню. Они передвигаются отнюдь не таким экзотическим способом, а просто бегут. Вот они покидают чудесный сад, минуют черное ущелье…
— Где он? Куда мог скрыться?
— Пока что недалеко, ибо его возможности действительно пока что невелики… Но мы должны спешить, любимая… За мной!..
— А мы в самом деле сможем его одолеть? — На бегу спрашивает женщина. В эту минуту, во время нелепого бега, она не выглядит ни прекрасной, ни величественной.
— Сможем… Если будем действовать вместе. Идем — я знаю, где он.
Телесный облик накладывает некоторые ограничения…
Несколько минут бега по гладким округлым камням пустынного пляжа… Камни разъезжаются под ногами… Затем — за одинокий утес… Двое — чудовище и женщина — оказываются на довольно обширной равнине, с одной стороны ограниченной чередой скал, с другой — берегом. На дальнем от них краю равнины — невысокий каменный горб. На нем — фигура младенца… Но… Гигантская фигура, не менее десяти, одиннадцати метров высотой.
— Ну как? — Гремит с высоты гулкий каркающий голос. — Разве вы не рады? Родители должны радоваться, когда дети быстро растут…
Без трех минут бал восковых фигур,
Без четверти смерть, с семи драных шкур — хоть шерсти клок…
Но как хочется жить — не меньше, чем спеть.
Свяжи мою нить, узелок…
А.Башлачев
Пауза затягивалась. Мертвец замер в своей напряженной позе, а я пытался собрать воедино все, что я знал об этом существе — выходило, что так склониться всегда гордый и невозмутимый наемник мог только перед одним человеком в Мире — перед своим сеньором, Проклятым Принцем Герианом… Мои солдаты, еще меньше осведомленные обо всем этом деле, должно быть совершенно обалдели. Те, кто выскочил наружу, когда рухнула стена, теперь заглядывали в дверной проем — и наверняка поражались. Все хранили молчание…
Старший из пришельцев уставился на Мертвеца и внимательно разглядывал его не меньше минуты, затем произнес:
— Это ты? Это в самом деле ты, мой старый товарищ?
— Я, ваше высочество, — глухо ответил Мертвец, не поднимая глаз, — и если бы я знал, что вы живы… Я бы немедленно…
Высочество — очевидно от избытка чувств — еще тяжелее навалилось на плечо своего спутника. Тот переступил ногами на месте, но устоял.
— Котрем, друг мой… Как же я рад… Но скажи, кто из этих людей… А-а, кажется, понял…
Ни черта он не понял — судя по тому, как уставился на меня. Мне пришло в голову, что он разыскивает Ннаонну, свою наследницу, которую не видел ни разу в жизни — тем более, что его книжечка была явно помечена чем-то наподобие моих «маркеров». Из-за моей колдовской ауры он и решил, что его наследник — я. Ну а уж относительно его личности у меня уже сомнений не было. Вопрос теперь состоял лишь в одном — насколько он здесь, в Могнаке, «свой». Не он ли вообще организовал похищение Ннаонны? С одной стороны, это его город… То есть когда-то это был его город. Но с другой — хозяин не стал бы пробиваться, взламывая стены одну за другой. И не явился бы сюда в сопровождении лишь одного парнишки. Нет, хозяина сопровождала бы достойная свита и проник бы он сюда более… скажем так… традиционным способом. Нет! Он такой же пришелец здесь, как и мы — и точно так же явился за Ннаонной. Все эти мысли мгновенно пронеслись в моей голове — и я собирался просветить Проклятого Принца относительно его ошибки, но меня опередил паренек, спутник Гериана. Он тоже, очевидно, проследил взгляд принца — и заявил:
— Нет, учитель. Этого я знаю — он Альдийский демон.
— Демон? Я ищу вампира…
Немаловажный нюанс — он ищет не демона, а вампира. Тут наконец вмешался Мертвец, точнее Котрем: