– Изначально их территория насчитывала два миллиона акров, а сейчас осталась только тысяча, – пояснил он, выезжая на федеральную трассу 15. – Ничего особенного там нет: пайюты держат казино и несколько магазинов. В казино я познакомился с местным целителем. На редкость духовный человек. Думаю, вам будет интересно с ним встретиться. – Дорога рассекала пустыню, и Чейз признался, что бывал здесь уже несколько раз. Приехав в резервацию, они первым делом осмотрели суровую местность, единственным украшением которой можно было считать величественные скалы из песчаника. Чейз уверенно повел спутницу к скромной хижине целителя, расположенной на окраине городка. Едва познакомившись, тот изрек, что Стефани предстоит долгий путь по новой дороге.
– Вы успели рассказать ему обо мне? – с подозрением спросила она Чейза. Он покачал головой и поклялся, что не произнес ни слова. Целитель посоветовал открыть глаза, чтобы лучше видеть дорогу, а также расстаться с прежней жизнью и прежними обычаями. Чейзу индеец рекомендовал открыть сердце, потому что оно долго оставалось запертым – возможно, с ранней юности. Беседа продолжалась с полчаса, и на прощание Чейз протянул несколько купюр.
– Страшновато, – призналась Стефани, когда машина тронулась. Целитель производил впечатление человека необыкновенно глубокого и проницательного, а Чейз не скрыл, что давно находится под сильным впечатлением. Он любил общаться с необычными людьми в стороне от проторенных дорог.
– Целители – особенные люди, – заметил он.
– Вам он сказал правду? Сердце действительно закрыто?
– Во многом так оно и есть, – легко согласился Чейз, не сводя глаз с дороги. – Конечно, за исключением музыки. Думаю, что после девушки, на которой женился в семнадцать лет, больше по-настоящему никого не любил. Привязался к Тамре, но все получилось как-то сложно, да и вообще речь шла больше о работе и карьере, чем об отношениях, и отношения постепенно улетучились сами собой. Тамра – жесткая женщина, целиком сосредоточенная на собственной персоне. В нашем бизнесе каждый стоит за себя и не думает о том, через кого переступает, шагая к цели. Так разрушаются души. – Однако Стефани уже не сомневалась, что душа Чейза осталась целой и невредимой.
– А почему вы не такой? – спросила она на обратном пути в Лас-Вегас.
– Может быть, потому, что не слишком забочусь о том, куда иду. Мне повезло: люблю свое дело, но не настолько, чтобы ради него кого-то убить или отказаться от себя. В отличие от многих, не готов приносить жертвы. Согласен работать до полного отупения, но душу не продам никому и никогда. – Он сумел сделать правильный выбор и остаться человеком. – Ну, а как вы? Что собираетесь делать?
– Не знаю. До сих пор ни разу не приходилось выбирать жизненный путь. Всегда шла по дороге, которая казалась вечной. Не думала о том, что дети когда-нибудь вырастут. Не представляла, что брак может внезапно оборваться, и уж тем более не верила, что муж способен внезапно умереть и бросить меня на произвол судьбы – во всяком случае, до глубокой-глубокой старости.
– Вы с ним были счастливы? – осмелился спросить Чейз.
– Поначалу да. А потом как-то потеряли друг друга в суете. Я занималась детьми, Билл сосредоточился на карьере. Слишком много работал. Встречались мы уже усталыми, и постепенно чувства притупились. Просто привыкли друг к другу и делали то, что должны делать супруги. – Она глубоко вздохнула. – А потом муж и вообще завел роман на стороне. Измена окончательно разрушила все, что оставалось от отношений, да и оставалось уже немного. – Она никогда не говорила об этом вслух, даже с Биллом. – При жизни мужа я не хотела себе в этом признаваться, но, кажется, так оно и было. Когда узнала об измене, мы на пару месяцев расстались. Та женщина тоже была замужем и решила вернуться к мужу, а Билл вернулся ко мне. Но с тех пор все стало иначе, и так прошло семь лет. До этого я не сознавала, насколько пуст наш брак. Страсть и даже возбуждение давным-давно умерли. Может быть, он и роман завел потому, что хотел вновь почувствовать себя живым. Наверное, в тот момент следовало развестись, но из-за детей я не хотела развода. Так мы и остались вместе. Не думаю, что хотя бы однажды разделили счастье на двоих. Случались неплохие дни, но замечательных, чудесных, великолепных больше не было. Исчезла магия, и брак превратился в рутину. Правда, до его смерти я этого не понимала. – С тех пор как Билла не стало, Стефани постоянно думала о муже и о своих с ним отношениях.
– Вот почему я не женился во второй раз, – негромко заметил Чейз. – Не хотелось довольствоваться «в меру хорошим». Решил, пусть будет сказочно или никак. Любви больше не случилось. Думаю, целитель говорил именно об этом. Но в нашем бизнесе трудно встретить любовь. Слишком много самолюбия, и многие стремятся использовать тебя, чтобы добиться своего. Сердце и душа ушли в музыку, а в жизни тепла почти не осталось. Нередко люди просто присасываются, как пиявки. – Сравнение показалось забавным, но точным. А Чейзу Тейлору приходилось особенно трудно, ведь он был яркой звездой. Каждый встречный хотел что-то получить от артиста или использовать его в собственных интересах. Стефани высказала мысль вслух, и он согласился: – Постепенно к подобному отношению привыкаешь. Сейчас я уже не принимаю корысть близко к сердцу – сказывается жизненный опыт. Когда-то был наивным, но с возрастом поумнел. Ничего не поделаешь, приходится учиться, иначе погибнешь: выбора не существует. Но то, что происходит с вами, подобно второму рождению. Можно начать жизнь с чистого листа. Открывается миллион возможностей для новых свершений.
Стефани немного подумала и кивнула, понимая, что так оно и есть.
– Не знаю, – печально произнесла она. – На что я гожусь? Хочу работать, но сама не знаю, что умею делать. Много лет сидела дома, а таланта, хотя бы в малой степени подобного вашему, у меня нет.
– Что вас привлекает? Чем нравится заниматься?
– Не знаю. Наверное, нравится быть женой и матерью. Развлекать гостей и клиентов мужа. Складывать постиранное белье. Придумывать костюмы к Хэллоуину. Люблю петь, но никаким особенным даром не наделена. Когда-то умела сочинять стихи и рассказы, но что с этим умением делать? Не так давно устроилась волонтером в приют для бездомных подростков. Правда, работа там организована не очень четко: когда понадобится помощь, заранее не известно, и поэтому трудно планировать время. Но дело мне нравится. Дети действительно нуждаются в помощи, в отличие от собственных сына и дочерей, которым я больше не нужна.
– Скорее всего, вы нужны им гораздо больше, чем думаете. А если это не так, то можете гордиться отличной работой. – Помимо прочего, Чейз Тейлор оказался практичным, вполне земным, все понимающим человеком.
– Меня влечет к детям намного сильнее, чем их ко мне. А сейчас общаться стало особенно трудно: отец едва обращал на них внимание, но после смерти сразу стал святым.
– Ослепление скоро пройдет. Наверное, сказывается горе.
– Должна признаться, что слушать их разговоры очень тяжко. Пусть на здоровье думают, что он был отличным человеком: я сама всегда пыталась представить их отца героем. Но все, что делала я, теперь приписывают ему, а дочери и вообще ведут себя так, как будто я виновата в том, что еще жива, а он умер. – Стефани без стеснения делилась переживаниями, о которых вряд ли рассказала бы кому-то другому.