Всё, теперь можно звонить. Артём взял ошейник и пошёл к двухэтажному зданию, бывшей дирекции лагеря, а теперь офису Босса. На крыльце, на стуле, сидел и курил охранник. Только он и был здесь, Артём знал. Босс со своим секретарём прибудет завтра. В гостиницах работали уборщики, в столовую завозили продукты – там было оживлённо, а здесь – тишина. Но и те люди скоро разъедутся, и лишь с утра появятся горничные, повара, официанты… Нет, надо всё закончить сегодня, обязательно!
Медленно подходя к офису, Артём мысленно повторял придуманные фразы. Он не то, чтобы трусил, но… А вдруг этот мужик испугается, запаникует, и вправду побежит в милицию? Но в тех зарубежных фильмах, которые он любил смотреть, ловкие ребята грабили банки или требовали выкупы, и всё им удавалось. Они становились богатыми. Они были к своим жертвам даже добры. А разве он и Кот обидели пацана? Вон, даже рот ему не залепили, и собаку развязали. Точно, как в тех кинушках. Значит и остальное получится, обязательно!
Он поздоровался с охранником, сказал:
– Я позвоню домой, ладно? Бабка у меня что-то захворала, узнаю, как она.
Охранник махнул рукой, затягиваясь сигаретой:
– Ключ сам возьми, на стенде.
Телефон стоял в приёмной Босса. Артём оставил двери распахнутыми, чтоб видеть пустой коридор. Хотя был уверен: никто не подойдёт, не услышит. Он вдруг подумал, что забыл спросить у мальчишки имя его отца. Но возвращаться не стоило – объясняй потом охраннику. Ничего, он выкрутился, и всё получилось! Он говорил жёстко, нарочно грубо и хрипло. Но когда на том конце провода мужчина согласился со всем, что он от него потребовал, от радости у Артёма голос дрогнул, он сам не заметил, как перестал притворяться. Назад летел, как на крыльях.
– Всё на мази, Котяра! – воскликнул радостно. – Сегодня мы с тобой разбогатеем! Давай, расставляй закусон и пузырь достань, где он там у нас припрятан? Обмоем это дело. Но немного, для куражу. Я папаше-банкиру на семь часов назначил стрелку, значит у нас ещё почти четыре часа. Подскочим туда пораньше, разведаем… Я всё продумал. Сам я на поляне у лыжной базы останусь, а ты на машине выедешь на трассу, станешь в стороне, на обочине, в моторе копаться будешь, как будто поломка. И ждать. Как увидишь, что с дороги свернула машина, так оглядишься – нет ли за ней ментовского хвоста. И поедешь следом.
– А если он не на машине? – спросил Костя. – Так, пешком придёт?
– Ну и дурак, – хохотнул Тёха. – Ты бы слышал, как он сразу согласился бабки отвалить! Значит, они у него под рукой. А такие пешком не ходят. Вот увидишь – клёвая иномарка прикатит.
Все следующие три часа бравые догхантеры сидели за своим самодельным столом, ели и пили, развалясь на траве самозабвенно мечтали о своей богатой будущей жизни, хвастались друг перед другом тем, как всё здорово и ловко получилось. Правда, пили они в самом деле немного: Тёха лишь дважды налил каждому по трети стакана. Но вот он глянул на свои наручные часы, скомандовал:
– Всё, Кот, пора. Пошли, пацана проведаем.
Артём щёлкнул выключателем, загорелась лампочка под потолком, осветила кладовку. Мальчик сидел на брошенном на пол старом одеяле, прислонясь к стене, пёс лежал с ним рядом. Но тут же вскочил на ноги, как только открылась дверь. Мальчик не мог удержать его связанными руками, только испуганно приказал:
– Барсик, нельзя! Сидеть!
Пёс не сел, но остался на месте, склонив голову, внимательно следил за вошедшими.
– Так-то лучше, – сказал Артём. – Пусть слушается тебя, а то опять скрутим его… Ладно, не бойся. Скоро отвезём тебя твоему папаше, он оказался мужиком покладистым. Любит тебя?
Мальчик молчал, глядя на них. Артём кивнул Косте:
– Рот ему придётся всё-таки заткнуть. Надёжнее будет.
– Я задохнусь, – опять попытался сказать Саша.
– А мы не скотчем, а вот так.
Артём вытащил из коробки какое-то полотенце, оторвал полосу, скрутил жгутом.
– Псину придержи, – сказал Коту, и, вставив жгут мальчику в рот, завязал на затылке. – Так ты сможешь ртом дышать, а кричать не получится. Да и не долго. Может, уже через час покатишь домой.
Они вышли, заперли двери и погасили свет.
– Ничего, – сказал Артём, – посидят в темноте. А то ещё кто-нибудь увидит, что у нас горит, захочет в гости наведаться.
Сразу стало темно. Но уже через две-три минуты Саша начал всё различать, из окошка пробивался лёгкий сумеречный свет. На улице какое-то время раздавались голоса, звуки, потом стало тихо.
«Ушли» – понял мальчик.
Он догадался, что эти двое украли его и Барсика, чтоб потребовать выкуп, чтоб папа дал им денег. Нет, тут же поправил себя Саша, Барсика они украли не для этого. Когда они ехали в машине, те два бандита всё время болтали, и он из их разговора кое-что понял. Барсика хотят свести с бойцовскими собаками, чтоб они на нём тренировались! Саша знал, что главные бойцовские породы – это бультерьеры и питбули. Очень злые и сильные собаки, куда там с ними курцхаару тягаться, хотя и ловкому. Они его просто растерзают! Он без Барсика откажется уходить, но разве его послушаются? Запихнут в машину и увезут. И сможет ли папа что-то сделать?
Всё то время, пока бандиты сидели во дворе, мальчик упорно растягивал верёвку на руках: сжимал и разжимал кулаки, вертел кистями. Терпения ему хватало, и к боли не привыкать. Верёвка уже не так врезалась в кожу, он мог даже разводить немного ладони. Хорошо, что уходя, они не проверили его руки.
Если бы Саша мог встать, он бы попытался найти обо что перетереть или перерезать верёвку – жестянку, железку, камень. Но без опоры на руки для него подняться было невозможно. Если бы Барсик мог ему помочь, что-то отыскать и притащить! И тут Саша впервые подумал о том, что у собаки острые, крепкие зубы.
– Барсик, Барсик, иди сюда!
Он хотел так позвать, но только лишь замычал через противный жгут.
Но пёс, лакавший из жестянки воду, обернулся, подошёл, лёг рядом. Саша, поёрзав по полу, развернулся к нему спиной, ткнул связанными кистями в морду. Жулик сразу же схватил свисающий конец верёвки.
Мальчишки во дворе часто играли с ним именно так: водили перед мордой концом верёвки или тряпки, а когда он хватал – со смехом вырывали у него. А Жулик не отпускал, держал крепко и, мотая головой, тянул верёвку к себе. И перетягивал-таки, а то и просто разрывал.
Этот мальчик, которого вместе с ним схватили и заперли в тёмной комнате, называл его почему-то другим именем. Но имя это Жулику было знакомо. Он помнил, что так звал мальчик другого пса – его друга и брата. Теперь мальчик просил его о помощи. Жулик понимал – с ним не играют, а просят помочь. И он стал изо всех сил тянуть конец верёвки, мотая головой и тихо рыча. Но верёвка не рвалась, тогда он стал грызть её зубами там, где был узел. Мальчик всё время что-то пытался сказать, Жулик чувствовал, что хвалит его. И вдруг издал радостный возглас.