Конечно, пересказывая свою историю, Морин старалась не поддаваться эмоциям и не углубляться в подробности. Но и сдержанного рассказа оказалось достаточно для того, чтобы по его окончании Бирмингем встал и, подойдя к девушке, поцеловал ее руку.
– Мисс Батлер, примите мои искренние соболезнования. Мне очень жаль. Лорд Кондрингтон оклеветал вас и всю вашу семью. Если бы я знал об этом раньше, – он сокрушенно покачал головой.
– Не надо ничего больше говорить, милорд. Случилось то, что случилось. Даже если бы вы и знали правду, я сомневаюсь, чтобы вы встали на нашу защиту. Вы же сами сказали, что приказ есть приказ, – холодно отозвалась девушка. – Но меня в настоящее время больше интересует будущее, нежели прошлое. Мне хотелось бы узнать у вас о планах лорда Кондрингтона.
– Мне практически ничего не известно, – осторожно заметил бывший командор.
– Мистер Бирмингем, вы набиваете себе цену? – недовольным тоном спросил лорд Рочестер. – Сами посудите: если вы не располагаете никакими данными о развернувшейся операции вице-адмирала, то какой нам от вас прок?
– Это вам решать, – спокойно ответил Бирмингем. – Я уже говорил мисс Батлер, что напросился на ваш корабль только потому, что в армии у меня нет будущего: максимум, на что я могу рассчитывать, – это драить вонючую палубу, пока не сгнию заживо на военном судне. Мне все равно, что со мной будет. Порт-Ройал ушел под воду вместе со всем моим имуществом. Если я вернусь в Лондон, то в лучшем случае буду чьим-то подмастерьем, так как вице-адмирал сделает все, чтобы опорочить мое честное имя. У меня нет перспектив, а значит, нет и жизни.
– Так, так, – отозвался мистер Лоу, до сих пор молча сидевший в отдаленном углу каюты и исподлобья разглядывавший командора. – А принеся на золотом блюде голову нашего капитана, вы не только вернете себе звание, но и получите неплохое вознаграждение… Капитан, я предлагаю вздернуть на рее этого господина. И чем скорее мы это сделаем, тем это будет лучше для всех.
Морин молчала, не сводя проницательного взгляда с сидящего напротив командора. Тот, не выдержав ее тяжелого взгляда, опустил глаза и тихо произнес:
– Вы вправе поступать со мной так, как вам велит ваша совесть… Единственное, что мне удалось узнать (а вы понимаете, что после разжалования я уже не мог принимать участия во встрече, которую организовал лорд Кондрингтон), это то, что вице-адмирал планирует окружить вас и блокировать около Багамских островов, в том месте, где чаще всего видели ваш корабль в последнее время. Там он и будет вас дожидаться.
– Это все? Вы ни о чем не умолчали? – сохраняя внешнее спокойствие, спросила Морин, хотя сердце ее готово было выпрыгнуть от волнения.
– Да, капитан, я рассказал все, что знал. И теперь я покорно жду вашего решения, – приложив правую руку к сердцу и слегка склонив голову, смиренно произнес бывший командор.
– Пока вы свободны, – бесстрастным голосом сказала Морин. – Идите!
Поблагодарив за ужин, Бирмингем неторопливо вышел из каюты.
– Вы ему верите, капитан? – спросил квартирмейстер.
– И да и нет, – глухо ответила девушка. – С одной стороны, он затаил обиду на лорда Кондрингтона за то, что тот не дал ему шанса исправить ошибку, но с другой стороны, именно мы и являемся причиной всех его бед. То, что вице-адмирал собирает силы около Багам, я догадывалась и раньше, и это подтверждает слова командора. И скажу прямо – времени у нас не так уж и много. Если вся его эскадра соберется воедино, нам придется столкнуться со сложно решаемой задачей. Силы будут столь неравны, что одной изобретательности будет явно недостаточно.
– Я согласен с вами, Морин, – поддержал ее Эдвард. – Следовательно, надо как можно быстрее выгрузить добычу, загрузить провизию, пополнить запасы пороха и встретиться с врагом лицом к лицу.
– Так мы и сделаем, – подтвердила Морин и встала с кресла, показывая тем самым, что ужин окончен.
– А что делать с командором? – поинтересовался квартирмейстер.
– Мистер Лоу, – медленно подходя к мужчине, заговорили Морин, глядя на него в упор. – Если заметите какой-нибудь подвох с его стороны или заподозрите в чем-то этого человека, – тут она помедлила. – Тогда… убейте его!
– Слушаюсь, капитан! – ответил квартирмейстер и решительно вышел из каюты.
Закрыв за собою дверь, он увидел стоявшего за ней Абери, верного телохранителя Морин. Остановившись около него, мистер Лоу тихо произнес:
– Ни на шаг не отходи от капитана: ни днем ни ночью. Если с ней что-нибудь случится, клянусь сатаной и преисподней, я лично выпотрошу тебя, а затем скормлю твое тело акулам.
– Да, конечно, – так же тихо проговорил Абери, привыкший к подобному обращению квартирмейстера. – Меткое око может не сомневаться: Абери ни на шаг не отстанет от женщины с волосами цвета солнца.
– Чтоб твои внутренности сожрал Кракен! – вспылил мистер Лоу. – Сколько раз я требовал, чтобы ты забыл свои варварские привычки. Ты в море, а не в своих джунглях, черт возьми!
Сказав это, он пошел прочь, кляня Абери и всех краснолицых на чем свет стоит. А тот, глядя ему вслед, только улыбнулся, а затем занял позицию у двери кают-компании, готовый в любую минуту перегрызть горло каждому, кто посмеет посягнуть на жизнь капитана…
…Через несколько дней корабль без происшествий достиг Бермудских островов. Очутившись на одном из многочисленных необитаемых островков и найдя на нем свой тайник, команда перетаскала туда все трофеи, добытые за последние месяцы в сражениях с английскими судами. Хорошо замаскировав его, они в тот же день покинули островок и отправились в один из маленьких портов Сомерсетского острова, где в обстановке строжайшей секретности, которая стоила им немалых денег, пополнили свои запасы продовольствия и забили трюмы порохом, ядрами, бомбами и картечью. Кроме того, помимо перечисленных снарядов, на борт погрузили сангренель [40] и химические шашки. Мистер Лоу и мистер Гик, канонир фрегата «Эвмена», знали свое дело и потрудились на славу. Когда корабль был полностью подготовлен к отплытию, вся команда собралась на палубе в ожидании приказа капитана. Морин и сопровождавшие ее лорд Рочестер и верный Абери поднялись на мостик. Несколько десятков пар глаз в молчании следили за каждым движением своего командира. Командор Бирмингем, принимавший в течение нескольких дней самое активное участие в делах команды (под пристальным вниманием квартирмейстера, который продолжал с недоверием относиться к вновь прибывшему), с любопытством рассматривал лица пиратов. Они смотрели на Морин если не с обожанием, то, по крайней мере, с видом людей, готовых в любой момент пойти за своим капитаном в огонь и в воду, если он прикажет. Очутившись на фрегате, Бирмингем сразу отметил про себя, что на корабле царит атмосфера жесткой дисциплины и полного равноправия. Кодекс, с которым согласился каждый пират, взойдя на борт фрегата, свято соблюдался, а провинившихся жестоко наказывали. Сначала командор с трудом верил, что попал на пиратский корабль, ибо не каждый военный корабль мог похвастаться такой сплоченностью и подчинением начальству. Все на фрегате было необычно: девушка-капитан, чистота, порядок, беспрекословное повиновение. И вот сейчас он стоит вместе со всеми и смотрит на прожженных, заматеревших и огрубевших морских волков и не верит своим глазам: они как загипнотизированные наблюдают за капитаном и с нетерпением ждут его приказа!