Внезапно Лили, судорожно глотнув воздух, толкнула его в грудь.
– Убери от меня свои руки.
Риккардо опешил:
– Лили…
– Так вот в чем дело? – Она повысила голос. – Самое главное для тебя – это контроль. Ты – единственный мой мужчина. И я повинуюсь тебе, выполняя все твои приказы.
Риккардо нахмурился.
– Ты была не против этого.
– Я была глупа. Глупа. – Откинув волосы с лица, Лили сверкнула глазами. – Но теперь поумнела.
Риккардо покачал головой:
– Не понимаю, о чем ты?
– Я не рабыня, – сдавленным голосом произнесла она. – Я твоя жена. Но ты не понимаешь этого.
– Лили…
– Уходи. Уходи отсюда, или я уйду сама и никогда не вернусь. Никакая сделка меня не остановит.
Решив не связываться с ней, когда она в таком состоянии, Риккардо повернулся и ушел. Вслед ему громко хлопнула дверь.
Он принял холодный душ в комнате для гостей, подставив плечи под ледяные струи. Может быть, это безумие – пытаться выполнить свой план? Заставить Лили расплатиться за все? За то унижение, которое он испытал? Ведь он не знал, кто победит: он или она.
Разве это не твоя идея – убедить совет директоров, что именно ты должен возглавить «Де Кампо»? Свернув газету, Гейб бросил ее на стол.
Усевшись в свое рабочее кресло, Риккардо взглянул на таблоид. Сегодня утром, собираясь на работу, Лили размахивала перед ним точно такой же газетой. Там описывались все пикантные подробности благотворительного вечера с показом мод, под заголовком «Проблемы в раю – так скоро?». К статье прилагались три фотографии, где были он и Лили.
На первой фотографии они целовались на танцплощадке. Риккардо критически рассмотрел ее. Они выглядели страстными влюбленными, несмотря на то что перед этим не разговаривали много дней. На второй фотографии Лили падала с подиума прямо в объятия Тейлора. Риккардо сжал зубы. Об этом он хотел бы забыть. На третьем фото был он сам, схвативший занесенную над ним руку Гарри Тейлора. Все эти фото чрезвычайно вредили его репутации.
– Что я могу сказать? – Он пожал плечами. – Это просто новости дня.
Гейб поднял брови:
– Что случилось, черт возьми? Не помню, чтобы ты увлекался кулачным боем.
– Он первый нанес удар.
Гейб присел на край стола:
– Почему?
– Он преследует Лили, давая мне ясно понять, что подберет кусочки ее сердца, если я разобью его.
Брат тихо присвистнул.
– Удивляюсь, как ты не свалил его с ног.
– Тогда у совета директоров появился бы на меня отличный компрометирующий материал.
– И Лили упала с подиума?
– Дизайнер забыла застегнуть ей туфлю.
– Ты шутишь?
Скомкав газету, Риккардо бросил ее в мусорную корзину.
– Она оказалась стойким бойцом. И снова вышла на подиум после падения.
– Да, Лили такая, – усмехнулся его брат. – Она боец.
Или была таковой – до того, как стала тенью прежней себя. Когда у нее появился страдальческий взгляд на лице – за несколько дней до благотворительного вечера, когда ей предстояло выйти на подиум. Будто она страшно боялась этого.
Раскаяние охватило его. Зачем он заставил ее делать это? Ему не следовало ее принуждать.
Dio. Взяв чашку с кофе, Риккардо нахмурился, уставившись на темную жидкость. Лили привыкла находиться в центре внимания и чувствовала себя вполне комфортно. Их называли золотой парой за их способность блистать в обществе. Так что же изменилось?
Лили обвинила его в том, что он уделял ей мало внимания. Спас ее Тейлор, а не он, это было для Риккардо символическим знаком и, кроме того, страшным ударом по самолюбию. И не потому, что он находился довольно далеко от места ее падения, а Тейлор подскочил к ней, словно рыцарь на белом коне. А потому, что Лили бросила его. Потому что он не был тем, кого она хотела. Потому что она оставалась для него загадкой. Риккардо не знал, какая она на самом деле.
В его груди закипал горячий гнев. Настало время серьезно поговорить с Лили, ему надо обсудить с ней множество вопросов, – а главное, выяснить, что случилось с ней в последние месяцы их совместной жизни. Почему она охладела к нему? Почему так изменилась? Ведь дело было не только в Челси.
Гейб взглянул на свои часы.
– Ты готов?
Риккардо кивнул.
Холодная война между ним и Лили не может длиться вечно. Точно так же, как битва с советом директоров. Он собирался заявить свои права на то, что по праву принадлежало ему. В собственном доме и в совете директоров.
В дверь постучали. Риккардо встал, когда в кабинет вошла Пегги, его секретарша.
– Совещание сейчас начнется.
Риккардо кивнул и надел пиджак. Возможно, это будет самым важным совещанием в его жизни, на котором он изложит свои планы развития «Де Кампо» совету директоров, а он поглощен мыслями о своей жене. Наверное, Лили удивилась бы, узнав об этом.
Взяв свой планшет, он вслед за Гейбом направился к выходу.
– Э… Риккардо? – Пегги подняла бровь, когда он проходил мимо нее.
– М-м-м?
– Не желаете взять с собой чертежи?
Чертежи их нового ресторана в Сохо. Ключевой момент его презентации. Скорчив гримасу, Риккардо взял чертежи.
– Что бы я делал без тебя?
Когда они вошли в зал совещаний, Риккардо увидел, что на столе перед Антонио лежит тот же самый таблоид, который он уже видел утром. Риккардо оглядел большой круглый стол. Перед Филом Бедфордом и Чейзом Кэноном лежали те же газеты. Черт. Неужели жизнь его превратилась в мыльную оперу?
– Хорош… – пробормотал отец, когда Риккардо уселся рядом с ним. – Разве ты не знаешь, что Фил Бедфорд играет в гольф с Гарри Тейлором?
Риккардо положил планшет на стол с несколько большей силой, чем это было необходимо, схватил газету отца и взмахнул ею в воздухе.
– Похоже, уже все видели это?
Мэтти открыл рот. Гейб изумленно взглянул на него. Все повернулись к нему, и в зале повисла тишина. Риккардо устремил взгляд на Фила Бедфорда – пятидесятилетнего тучного мужчину.
– Гарри Тейлор хочет встречаться с моей женой. Я не считаю это правильным, потому что она все еще моя законная жена. Поэтому я отреагировал на это. – Бросив газету на стол, Риккардо оглядел зал. – Если кто-то желает обсудить мое поведение, пожалуйста, сделайте это сейчас, чтобы мы могли приступить к делу.
Фил Бедфорд уставился на свою чашку с кофе. Чейз Кэнон открыл ноутбук.