– Возьму в друзья – и сразу удалю. Почему ты мне сказал, что это был сон? – не отставала Женька.
– Я вообще с вами не хочу на эту тему говорить. Вы вообще тупые. Вы ничего не понимаете! – Сашка попытался уйти от странного разговора.
– Сам ты тупой! А еще псих. Давай колись, когда и с чего твоя крыша съехала, – не отставал Лешка.
– Она у кого угодно после такого съехала бы! Только я и сам не могу понять, где явь, а где сны… Что я, виноват, что ли? Со мной такое в первый раз! И вообще я не буду об этом говорить. А не хотите верить – не надо!
– Да я с радостью поверю! Пусть только и ко мне пара утопленничков явятся. Вот прямо сейчас. И сразу поверю!
– Ой, Лешка, призываешь ты нечистую силу… Напрасно… – ухмыльнулась Женька.
– А ты что, поверила ему? Эх вы, детский сад. А вот я…
Но договорить Лешка не успел. За дверью чулана раздались то ли шаги, то ли хруст.
– Атас! Сюда бежит матрас! – Лешка приложил палец к губам. – Куда это бабка наша собралась ночью?
– Когда бабушка Зина выходит, сначала дверь на весь дом скрипит, – прошептала Женька.
«А и правда: сначала дверь скрипит!» – мелькнуло у Сашки в голове. А шаги между тем раздались совсем под дверью.
– Че испугались-то? Ща мы все выясним, – не очень уверенно заявил Лешка и первым делом попытался включить свет.
Лампочка мигнула и… И отказалась загораться. Сашке стало беспокойно. Лешка тоже почему-то замер у двери, не открывая ее.
– Кто там? – спросила Женька у того, кто был с той стороны.
Прошла минута, показавшаяся всем часом. Ответом на Женькин вопрос была тишина. А потом снова послышались какие-то звуки у самой двери… Лешка держался за ручку и медлил. А Сашка пытался понять, с чего он вдруг так уверенно стал доказывать, что сны были не снами, а явью. Неужели же это и правда были не сны?..
– Я… – Лешка уже хотел было что-то сказать, как из-за двери послышалось то ли плач, то ли мяуканье.
Все замерли не дыша.
– Сашенька, Лешенька, Женечка, помогите мне…
Лешка с лязгом задвинул щеколду и одним прыжком очутился на кровати, едва не зашибив Сашку.
– Не, вы слышали, слышали? – горячо зашептал он.
– Ага.
– Ага.
– Кто это?! – спросил Лешка и вдруг заорал во всю глотку: – Иди отсюда! Брысь! Вон!
Все снова замерли. За дверью послышались шаги, которые стали удаляться.
Когда все стихло, Лешка радостно заявил:
– Че вы перепугались-то? Бабка это наша ходила. Наверное, проверить хотела, спим ли. Хорошо, лампочка перегорела, а то бы получили мы по полной.
– Если бы ты бабушке Зине крикнул «Иди отсюда!», «Брысь!» и «Вон!», она бы не ушла, – заметила Женька.
А Сашка вдруг и сам поверил в то, что все его сны были вовсе не сны… Тогда что? Явь? К нему приходили мертвая тетя Зоя и мертвый физрук? Взаправду? Ошарашенный этим подозрением, он сидел дурак дураком, не зная, что сказать и что теперь делать.
– Значит, там, в натуре, никого не было! – поставил точку Лешка. – Короче, Мелкая, вали к себе в комнату. На сегодня хватит. Зашториваем окна – и спать.
Все почему-то одновременно посмотрели в окно. За окном стоял черненький мальчик Вадик Бекетов и смотрел прямо на них:
– Пойдем со мной?
– Что это была за фигня? Что это был за адский ад из ада?! – не унимался Лешка.
Сразу после завтрака они спрятались от бабушки Зины и от дождя на сеновале и дали волю эмоциям.
– Вы его видели? Видели? Это был Вадик! – доказывал Сашка, как будто с ним кто-то спорил.
И только Женька сидела на старом сене, с виду совершенно спокойная.
– Что вообще происходит?! Сашка, это ты во всем виноват! Из-за твоих дурацких россказней мы все спятили! – продолжал фонтанировать эмоциями Лешка. – О! Я понял! У нас была эта… типа, коллективная галлюцинация! И че, нам теперь дружно в дурку?
– Женька, скажи что-нибудь! – обратился Сашка к Женьке.
– Говорят, когда школьник Николай Валуев говорил «Мариванна, можно я двойку исправлю?», учительница безропотно протягивала ему журнал и ручку, – откликнулась та.
Сашке пришлось уточнить:
– А по делу?
– А по делу ты говори! Ты ведь что-то знаешь!
Сашка не знал ничего. Но сказать что-нибудь пришлось:
– Да что я знаю? То же, что и вы: НИ-ЧЕ-ГО!
– Что за тетя Зоя? Про какого еще Павла Александровича ты вчера втирал? – вцепился в него Лешка.
– Ладно, Сашка, рассказывай все сначала! Может, хоть что-то станет понятнее, – предложила Женька.
Сашка вздохнул и рассказал. Про то, как он ходил ночью в шахту, но не в ту, в которую водят туристов, а в какую-то другую, которую потом не нашел и которой нет на картах парка. Про явление тети Зои и физрука, про то, как он думал, что все это сны, а вот теперь очень сомневается, сны ли это.
– Так какого фига твои сны снятся нам?! – взвыл Лешка. – Я тут вообще ни при чем! Вадик из твоей школы, он к тебе приходил!
– Ко мне, – послушно согласился Сашка.
– Но ведь мы все его видели! – возразила Женька. – Почему мы его видели?
– О! Я понял! – вдруг обрадовался Лешка. – Я тут в инете читал: какая-то девчонка, Света, кажется, с подружкой Златой с компанией ходили в поход смотреть онежские петроглифы, это такие рисунки древних людей на скалах [4] . Так вот, они каждый вечер, типа, страшилки всякие про ведьм у костра рассказывали, а им потом черт-те что мерещиться начало. Мертвые дети к ним приходили, заблудшая душа искала себе тело. А объяснилось все легко и просто. И не было там никакой мистики! Это все оттого, что они сами себе лишнего напридумывали!
– Мы не напридумывали. Глупо отрицать, что мы вчера видели мертвого Вадика, – вздохнул Сашка. – Значит, это все-таки были не сны.
– А ЧТО ЭТО БЫЛО?! – снова взвыл Лешка.
– Я НЕ ЗНАЮ! – вышел из себя Сашка. – У меня вообще последние две недели голова кругом идет и плавать все время хочется.
– Что хочется?! Ты еще что-то скрываешь?!
Пришлось рассказать и про постоянное, прямо-таки маниакальное желание купаться.
– Вот! Я не тупой, сразу понял, что ты гонишь! – обрадовался Лешка. – Так, в натуре, не бы-ва-ет, чтобы кто-то боялся воды, а потом бац! – и начал плавать как дельфин. И Колька сказал: не может человек дыхание на три минуты задерживать, вот не может, и все!