– Девкам в уши дуй, – Гелашвили усмехнулся и похлопал Лешего по плечу. – Стрельба ничего, согласен, но без мнемотехники ты свою пушку и выше пояса не смог бы поднять. Неужто не чувствовал, как он тебя сверхнизкой частотой обрабатывал?
– Чувствовал, – Леший кивнул, – но забил на это, да и стрельнул.
– Вот именно – стрельнул. – Гелашвили многозначительно округлил глаза. – А он не стрелял. Подсказать почему или сам догонишь?
– Мнемотехника? – Леший удивленно вскинул брови. – Я и не сообразил поначалу.
– Теперь-то хоть понял? – сержант усмехнулся.
– Теперь да.
– Молодец, – сержант повертел головой и уже привычно гаркнул во всю глотку: – Становись!
– Интересно у тебя все получается, – заняв свое место в строю, справа от Лешего, сказал ефрейтор Анисин. – Прямо будто у жженого.
Спецназовец уцепился за Лешего взглядом. Сталкер пожал плечами и состроил невинную физиономию. Мол, «как получается, так и получается, а почему – сам не знаю».
Понятно, что ефрейтор снова не поверил, но хотя бы воздержался от новых вопросов.
«Надолго ли собаке блин? – Леший незаметно вздохнул. – Хотел же не выпендриваться, чтоб внимание не привлекать! С другой стороны, куда было деваться? Опять мнемотехника… надо же! Кто бы знал, что к биомехам ее иначе применяют, чем к скоргам! Эх, еще бы к любопытным людям научиться ее применять, и полный порядок. Показал бы Анисину ладонь, и он – раз! – и забыл про свои вопросы. Красота!»
– Вперед ма-арш!
Услышав новую команду сержанта, Леший вдруг понял, что ему опять не светит досрочное освобождение, и едва сдержался, чтобы не застонать. Сколько же можно?! Не до утра же с этими чистильщиками грязь месить!
«Внимание, опасность, – неожиданно заявил имплант. – Доступ к боевой частоте разрешен».
«К какой частоте? Я и так на боевой. В смысле – мой коммуникатор».
– Ты видел это, брат Николай? – транслировал имплант-коммуникатор.
Леший едва не споткнулся. Какой еще брат Николай? Кто-то ошибся номером?
– Да, брат Герасим. Удивительно, что у чистильщиков появились такие хорошие мнемотехники.
Нет, не ошибся. Это просто вздумал повыпендриваться вслед за хозяином и имплант, решил продемонстрировать свои новые жженые таланты. Перехватил боевую частоту соседей, да не каких попало, а Ордена! Снова чудеса, другого слова не подобрать!
Хотя, если задуматься, чего-то такого и следовало ожидать.
Шесть лет назад, когда народ понял, что обычная радиосвязь в локациях работает нестабильно, а в некоторых местах вовсе отсутствует, хоть через спутник пытайся выйти в эфир, хоть через ретрансляторы, начались интенсивные поиски надежной альтернативы, и очень скоро она была найдена. Безотказным средством связи как внутри локаций, так и между ними стал так называемый «М-фон», который представлял собой крупную колонию наноботов класса «М1235А», стабилизированную мнемотехниками до состояния вполне безопасного импланта.
Не привыкшие жить без мобильной связи сталкеры вцепились в подарок Зоны всеми конечностями, и с тех пор импланты-коммуникаторы на базе стабилизированной колонии наноботов «М1235А» стали самым ходовым товаром во всех локациях.
Прикол заключался в том, что эти наноботы обеспечивали связь и без стабилизации, то есть были изначально запрограммированы неизвестно кем и неизвестно где на выполнение функции приема и передачи радиосигнала. Людям оставалось их стабилизировать, чтобы не плодились без меры, и ввести в программу дополнительные настройки вроде нужных частот и алгоритма выбора абонентов.
И никто ни разу не задумался, с чего вдруг технос так щедро поделился с ненавистными людьми самым дорогим, что у него имелось на тот момент? Вернее, может быть, кто-то и задумался, но промолчал, чтобы не рушить бизнес себе и людям.
По официальной версии все просто: М-фоны использовались для связи и людьми, и биомехами, просто переговоры велись на разных частотах и в разной кодировке. То есть как-то ограничить производство и распространение нанороботов «М1235А» технос просто не мог – в этом случае оставались без надежных средств связи и люди, и механические абоненты.
Объяснение звучало убедительно, однако имелась и еще одна версия, не менее популярная. Вручив людям средства связи, технос получил возможность контролировать передвижения и деятельность каждого живого абонента зональной мобильной сети. Шпионаж чистой воды.
«Вот и подтверждение! – подумал Леший. – Полный крах мифа о надежности М-связи. Только и разницы, что перехват идет без картинки! Все, чего так боялись и о чем твердили осторожные ученые еще в начале пятьдесят второго года, воплотилось в жизнь. И, главное, как! Чужие разговоры перехватил и декодировал не пресловутый Узел или какой-то продвинутый биомех, а мой имплант. Кстати сказать, прыгнул железный сверчок явно выше головы. Декодировать сигнал М-фона! Тот же мастер Бо категорически заявлял, что компьютерам-имплантам это просто не по процессору, не хватит мощности. Да вот, поди ж ты, хватило!»
– Проблема не в том, что военные перехватывают ценные кадры, брат Николай. Проблема гораздо серьезнее, уверяю тебя. Мне нужно поговорить с приором.
– Ты знаешь, брат Герасим, чем рискуешь, если твоя информация покажется приору малозначимой?
– С пола упасть нельзя, – в голосе Герасима сквозила горечь или обида.
«Был в фаворе, а потом разжаловали, – решил для себя Леший. – Обычная история. Хм… брат Герасим… уж не тот ли, который меня… того… убил – не убил? Короче, который маячил у тамбура. Вообще-то тут недалеко, мог и тот прикатить».
– Я предупредил тебя, брат мой. Будь на связи, я поговорю с приором и, возможно, переключу тебя на него.
В эфире воцарилась тишина, но имплант-коммуникатор продолжил удерживать перехваченную частоту. Пока узловики совещались вне эфира, чистильщики успели пройти метров двести и даже трижды вступить в перестрелку с биомехами.
Леший снова отличился, хотя и в меру, чем заслужил новый подозрительный взгляд от Анисина и похвалу, теперь уже от командира центральной группы, капитана Кольцова.
Наконец, эфир снова ожил, и Лешему пришлось отвлечься. Благо чугунки временно угомонились, перестраиваясь и подтягивая новые силы.
– Слушаю тебя, брат Герасим.
– Мое почтение, приор Александр, – на самом деле особого почтения в голосе Герасима не звучало. Видимо, до разжалования он действительно занимал серьезное положение в Ордене. – Я докладывал о ночном происшествии брату Николаю. Не знаю, сообщил ли он вам, приор…
– О том, что вы допустили оплошность, позволив человеку без метки прыгнуть в тоннель?
– Упасть в тоннель, – поправил Герасим. – К тому моменту человек был мертв.
– Тем хуже.
– Да, приор, это была досадная оплошность, – в голосе Герасима прозвучало фальшивое смирение.