И… мы вернулись в настоящее. Я стараюсь не погружаться в воспоминания о тех днях, но иногда возникает ощущение, что я снова там, только на сей раз знаю, что будет дальше. Ты отключаешься от действительности и на мгновение снова становишься перепуганным мальчишкой. Однажды я даже обмочился. Мне было все равно, но в следующий раз, во время настоящего сражения, я сумел взять себя в руки.
Мне нравится смотреть по телевизору старые сериалы про крутых парней вроде Тома Магнума, Митча Бьюкенена, Санни Крокета. [17] После десятисекундной страшной сцены во Вьетнаме они приходят в себя, обнаженные по пояс, и озадаченно хмурят гладкий лоб с парой капелек пота.
«Господи, Флетчер», – подумал я.
В помещении, которое снимал Зеб, потихоньку оседала взметенная кем-то пыль.
Должен сказать, что там царил настоящий хаос: на полках неровными пирамидками были сложены таблетки, ящики картотечного шкафчика открыты, точно рот пьяницы, повсюду разбросаны бумаги. Некоторые листы всё еще парили в воздухе, неуклонно приближаясь к полу.
Я сообразил, что в комнате кто-то есть, и споткнулся, зацепившись ногой за край ковра.
– Ты там в порядке, приятель? – услышал я чей-то голос.
Из тени приемной торчали скрещенные ноги в лоферах, точнее, пенни-лоферах с настоящими монетками. [18] Мне стало интересно, кто это такой. Может, он из «Банды избалованных»? [19] Но монетки наводили на какие-то воспоминания.
Я кашлянул, чтобы дать себе пару секунд на размышления, затем ответил:
– Нормально. Проклятый ковер. Доктор, наверное, решил меня прикончить.
В ответ я услышал глухой смех и заявление, которое сказало мне о многом:
– У тебя необычный акцент.
– Я это часто слышу, – ответил я.
– Дублин, да?
Здорово. Большинство спрашивают: «Ты ирландец?» Дублин прозвучал в первый раз.
– Я поражен. У вас там родственники?
Мой собеседник вытянул ноги.
– Не-а. Я работаю с одним парнем, который смотрит ирландское телевидение по Интернету.
Монетки выпали, и я понял, кто это. Включив свет, я убедился, что не ошибся.
Передо мной сидел Мейси Баррет, один из ребят Майкла Мэддена.
«Так, запахло проблемами», – подумал я.
В Клойстерсе почти не было организованной преступности, слишком маленький городок. Но имелся один тип, обычная шпана, который мечтал стать боссом. Как-то он провел лето у своего двоюродного брата в Бронксе и набрался там идей насчет создания организации.
Ирландец Майк Мэдден. Проституция, продвижение и развитие бизнеса по распространению метамфетамина. И вот в приемной моего друга Зеба, в темноте, сидел один из парней Мэддена.
Проклятье, что тут происходит?
Я заставил себя успокоиться. В конце концов у бандитов тоже иногда пучит живот. Может, он пришел за настойкой алоэ?
Внешне Баррет был похож на бухгалтера. Дорогая стрижка, безупречная улыбка, отличный золотистый загар. Но он вовсе не бухгалтер. Джейсон как-то раз указал мне на него в клубе. «Видишь вон того парня с роскошным загаром, в пенни-лоферах? Это Мейси Баррет. Ирландец Майк привез его сюда из Нью-Йорка. Его называют Краб, потому что у него есть привычка немного сдвигаться вбок, прежде чем прирезать свою жертву».
Очевидно, резать людей было любимым занятием Баррета. Я знавал в армии типов вроде него: им нравилось пачкать руки в крови и ощущать, как клинок входит в тело.
– Ты к доку пришел? – спросил меня Баррет, как будто мы вели с ним светскую беседу.
Я налил себе стаканчик воды из кулера.
– Ага, мне назначено.
– Неужели? А в журнале ничего про тебя не написано.
Он изучал журнал и даже не пытался это скрывать.
– Я не из тех, кого записывают в журнал.
Баррет уверенным движением поднялся на ноги.
– Значит, вы с доком близкие друзья? И он с тобой общается? Делится секретами?
Я пожал плечами, показывая всем своим видом: как скажешь.
Не слишком внятный ответ, и Баррету он не понравился.
– Просто я имел в виду, что ты тут не записан, а в руке у тебя ключ. Ключ дают только друзьям. Ну, например, вы встречаетесь, чтобы после работы выпить пивка и потрепаться. Обсудить, кому что делают в задней комнате.
– Зеб никогда не говорит про своих пациентов. В этом смысле он похож на священника.
Баррет перестал слушать после того, как я произнес первое слово.
– Зеб? Зеб, ты сказал? Проклятье, а вы и вправду близкие друзья.
И тут он полностью поменял линию поведения, перейдя на приятельский тон.
– Итак, приятель. Откуда я тебя знаю? Где-то видел, верно?
– У нас маленький город.
Баррет рассмеялся, будто я пошутил.
– Да, конечно, город маленький. Тут ты в точку попал. Но я тебя знаю. И не говори мне, что тебе неизвестно, кто я такой.
Баррет произнес последние слова так, будто знакомство с ним – это чудесный дар небес.
Да пошел он!
– Угу, Мейси, я тебя знаю. Видел в торговом центре. Ты парень Мэддена.
Он стал еще дружелюбнее.
– Точно. Я работаю на Майка. А ты – в дерьмовом клубе, который называется «Слотц», так? Ты Дэниел Макэвой, я ведь не ошибся? Я видел тебя в деле, но ни разу не слышал, чтобы ты разговаривал.
Он слегка сдвинулся вбок и опустил правую руку.
«Это нехорошо, – подумал я. – То, что он сдвинулся вбок».
– Какой же ты здоровый, Макэвой… Бьюсь об заклад, что ты на раз расправляешься с разными уродами, – заявил Баррет, тряхнув при этом рукавом, а я подумал, что Дэвид Копперфильд из него никакой.
Я не мог поверить, что все это происходит на самом деле и что Баррет собирается прикончить меня только за то, что я сюда пришел. Не то место и не то время для одного из нас. Он быстро вскинул руку вверх, и я увидел у него в кулаке луч света.