Каролина покосилась на него, зная, что он чувствует ее взгляд. Дюпри был ее первым начальником, когда она служила патрульным. Шесть лет назад он первым прибыл на место происшествия, когда единственный раз она применила оружие. Был вызов на бытовую ссору, и она застрелила мужика, чуть не зарезавшего жену. Дознание сочло ее действия правомерными, но она сильно переживала и ушла бы из полиции, если б не Алан Дюпри. Вообще-то Каролину злило ее необъяснимое влечение к этому сухопарому лысеющему человеку с пластичной неуклюжестью ковбоя из старого вестерна. Его беспечность раздражала коллег и пугала обывателей. Беспокойство он скрывал за неуместными шутками. Не умел промолчать, когда надо. И были сотни других причин, по которым не стоило им увлекаться. У него невероятно маленькие ступни. Каролина не доверяла мужчинам с маленькими ступнями. И он женат. Вдобавок ко всему.
– Вот только не знаю, кто вам позвонил, – сказал Дюпри.
– Джоэл.
Каролина прямо чувствовала зревшую остроту. Сейчас выдаст что-нибудь про качка. Может быть, опять обзовет «чиппендейлом» [2] или просто «елдаком». Нет, скорее, пройдется насчет возраста. Двадцатичетырехлетний Джоэл был на двенадцать лет моложе Каролины.
– Просил забрать его из школы?
– Смешно, – улыбнулась Каролина. – Даже не похоже на вас.
Дюпри поднял коляску и водрузил куклу на место.
– Через неделю патруль возьмет вашего сбытчика. Где-нибудь в парке он будет нюхать клей. Такие всегда всплывают на поверхность.
– Надеюсь.
– Не сомневайтесь. Так и будет. – Дюпри посмотрел в сторону, и только сейчас Каролина заметила его спутника. Слаксы, галстук, спортивный пиджак – униформа репортеров, преподавателей колледжа и новых сыщиков из убойного отдела.
– Это Спайви? – Каролина выдавила мрачную улыбку и помахала рукой. – Скажите «нет».
– Его отрядили мне в напарники. На выучку.
– Крис Спайви в убойном отделе?
Дюпри пожал плечами:
– И мартышек готовят в космонавты.
– По-моему с этой идеей уже распрощались.
Полгода назад Каролина просила о переводе в убойный отдел, но ей ответили, что вакансия откроется не раньше чем через год. А вот для Спайви открылась сразу.
– Я только обучаю, – сказал Дюпри. – Отбираю не я.
Каролина отвернулась к реке.
– Эй… – Дюпри легонько стиснул ее запястье. – Как поживает ваша матушка?
– Хорошо.
– Вот и славно. – Сержант выпустил ее руку и пошел к Спайви.
– Привет Дебби, – вслед ему бросила Каролина.
Дюпри остановился.
– Передам. А вы кланяйтесь Джоэлу, – сказал он и добавил тише, но вполне явственно: – Когда развезет газеты.
Сыщик ушел, и Каролина вновь уставилась на реку. Потом достала из коляски куклу. Половина настоящих младенцев – мальчики, но почти все куклы – девочки. Игрушки в чужих руках. Каролина закинула куклу обратно и покатила коляску к выходу из парка. На часах без малого пять. Она сильно оттолкнула коляску, потом догнала ее и с минуту постояла на берегу, припоминая провал операции. И чего полезла за телефоном? Пусть бы себе трезвонил. Миновав водопад, Каролина почти добралась до выхода, но вдруг притормозила и оглянулась на густой кустарник. Рядом остановилась дама в довольно тесном платье и кроссовках. Секретарша, возвращается домой.
– Можно посмотреть? – Дама склонилась над коляской.
– Нельзя, – отрубила Каролина, не сводя глаз с кустарника.
– Почему? Кроха спит?
– Нет. Она пластмассовая.
Бросив коляску, Каролина подошла к кустарнику. Мысли ее вертелись вокруг покупателя в хаки. Она раздвинула ветки, и в ту же секунду мир взорвался: Паленый и клиент прыснули из зарослей, точно вспугнутые птицы. От толчка или внезапности Каролина чуть не грохнулась навзничь. Когда вновь обрела равновесие, злоумышленники были уже в десятке ярдов от нее и быстро удалялись. Клиент за руку тащил Паленого.
Каролина кинулась вдогонку, на бегу пытаясь набрать телефонный номер. Беглецы миновали карусель и припустили вдоль реки, все больше отрываясь. Мобильник выскользнул из руки, но Каролина не остановилась и только наддала, а эти двое проскочили через мостик над тихим речным рукавом и нырнули в парк.
Злоумышленники пересекли автостоянку, безлюдную игровую площадку и травянистым берегом устремились к грохочущему водопаду. Каролина хорошо знала эту часть парка и, срезав путь через рощицу, почти настигла беглецов у подножья холма. Припав на колено, она отточенным движением выхватила девятимиллиметровый кольт.
– Стоять! Полиция!
Окрик застиг их точно посредине висячего моста. Справа рокочущий водопад, слева водный поток. До берега слишком далеко. Оба, по пояс окутанные водяной дымкой, медленно обернулись. Ишь как запыхались. Каролина стала приближаться, не отводя взгляда от клиента. Хитрая рожа, мертвые глаза. Не поворачивая головы, человек в хаки скосился на Паленого.
– Лечь! Мордой вниз! – За шумом водопада и басовитым ревом плотины электростанции в двухстах ярдах ниже по течению возглас Каролины прозвучал комариным писком.
Паленый медленно поднял руки. Напарник его не шелохнулся. Будто не замечая нацеленный в него пистолет, он выставил подбородок, темные глаза буравили Каролину.
Та остановилась. В этом взгляде было что-то странно знакомое, он точно спрашивал: значит, вот так оно все обернулось? Каролина заподозрила, что понимает не все и за этой ситуацией кроется нечто большее. В воздухе, подернутом водяным маревом, сгустилось напряжение. Как ни странно, даже за ревом воды Каролина слышала свое прерывистое дыхание.
– Ложись! – вновь крикнула она, поведя стволом.
Паленый кивнул и стал опускаться на четвереньки. В лице длинноволосого ничего не изменилось, когда он, ни секунды не колеблясь, ловко схватил напарника под мышки. Каролина поняла, что сейчас произойдет. Она вскрикнула, но вопль ее потонул в реве воды, а Паленый кубарем полетел в реку.
Каролина бросилась к перилам. Внизу ярились буруны в белых пенных шапках. Она задержала дыхание и глотнула воздуха, лишь когда Паленый возник из темной глубины. Течение потащило его к плотине на Монро-стрит. Человек в хаки бочком двинулся к берегу, словно неспешно покидал пикник. Глаза его, безмятежные и холодные, встретились с полными ужаса глазами Каролины. Человек остановился и лениво заглянул через перила, словно уверенный, что взгляд Каролины последует за его взглядом. Казалось, ему любопытен ее выбор в созданной им кошмарной альтернативе: арестовать преступника на мосту или попытаться спасти того, что в воде.
В жизни копа, говаривал Дюпри, случаются парадоксы, все переворачивающие вверх тормашками. Согласно одной из его многочисленных «теорий», в их работе то и дело возникают с виду нелепые ситуации, которые не имеют верного решения, ибо всякий отклик на абсурдное событие непременно абсурден. Типа смеха на похоронах. Или плача на свадьбе. После долгой службы в полиции уже не знаешь, когда смеяться, а когда плакать.