Старший лейтенант озадаченно повертел в руках авторучку.
— Э-м-м… ну… У вас ведь есть какие-то потребности?
— Проще сказать — чего у меня нет!
— Но ведь вы слышали приказ! Один выстрел…
— И я до конца жизни буду работать стекольщиком — вставлять стекла по всей округе, — невесело пошутил Никитин. — Да не волнуйтесь вы так! На батарее из всего стреляющего только табельное оружие солдат и офицеров. Снаряды давно сданы на склады, зенитные орудия приведены в нерабочее состояние — сняты замки… Не из чего стрелять!
— А охрана?
— Сами и караулим — один часовой днем и один ночью. Все ведь под землей, только входы и охраняем. Ну и в казарме дневальный сидит, как и положено. Со штыком — согласно уставу.
— Как так? — удивился особист. — У вас же там три пушки охренительного калибра!
— Шесть. Это на фото одна башня, а вообще-то их две. И калибр, да, немаленький — 305 мм!
— Обождите, товарищ капитан! — приподнялся с места собеседник. — Я генералу доложу!
— Да хоть маршалу, — пожал плечами командир батареи. — Если тут собрать только те рапорта, что я за последний год писал, — стены можно будет оклеить в два слоя! Докладывайте, конечно, у вас служба такая…
Особист куда-то унесся, а Никитин вышел во двор и присел на лавочку. Жарко…
Однако же, кто это отыскался в Средиземноморье такой безбашенный?
Переть буром на не самый слабый корабль крайне обидчивой страны? Да еще и в такое время? Это ж надо совсем головы не иметь! Американцы и так крайне болезненно воспринимали в последнее время любой щелчок по носу, а уж во всем, что касалось их флота, — так и вовсе! За меньший фокус развязали войну с Вьетнамом! Правда, там они и сами не слишком красиво в этом инциденте выглядели… но официальный-то повод был преподнесен именно таким образом!
— Товарищ капитан! — на крыльце показался давешний особист. — Вот вы где! А я уж вас ищу, ищу… пойдемте скорее, вас генерал видеть хочет!
Генерал-особист? Да что тут такое происходит, наконец?!
— Генерал-лейтенант Коробов вас ждет! — встал с места худощавый лейтенант. — Товарищи, вам придется немного обождать!
Сидевшие вдоль стен офицеры проводили Никитина удивленными взглядами. Что такое вдруг стряслось, если приехавший из самой Москвы генерал вдруг срочно затребовал к себе именно этого капитана?
Обычный кабинет, Т-образный стол для совещаний, во главе которого сейчас сидел хмурый дядька с погонами генерал-лейтенанта. Никитину никогда раньше не приходилось здесь бывать, в кабинет к главному «молчи-молчи» повода попадать как-то вот не случилось.
— Товарищ генерал-лейтенант, капитан Никитин по вашему… — вскинув руку к козырьку, начал командир батареи.
— Садитесь, капитан! — оборвал его столичный гость. — Это правда?
— Простите, товарищ генерал-лейтенант, что именно?
— То, что батарея находится в небоеспособном состоянии?
— В условно-боевом…
— Прекратите! — отмахнулся генерал. — Стрелять ваши пушки могут или нет?
— Могут.
— Так в чем тогда дело? — сурово взглянул на особиста столичный гость. — Что вы мне тогда тут голову морочите?!
— Простите, товарищ генерал-лейтенант, но это возможно лишь при наличии боезапаса — а его на батарее не имеется, — вступился за Кононенко капитан. Чем-то этот парень был ему симпатичен…
— А где он?
— Сдан на склад.
— Когда это?! Кто приказал?!
— Да уж лет пятнадцать как сдан, товарищ генерал-лейтенант… — развел руками Никитин. — Еще при хохлах… Тогда другой командир батареи был, тот давно в запасе уже.
— Ага… — остывая, пробормотал генерал. — Ну, раз так… и где этот боезапас сейчас?
— Там и лежит — на складе. Частью в Сухарной балке, частью еще где-то… нам не докладывали.
Столичный гость что-то записал в блокноте. Слегка повеселел.
— Ладно, этот вопрос мы решим… что еще?
— В смысле, товарищ генерал-лейтенант?
— Ну, что там у вас еще полагается? Личный состав, оборудование… я не артиллерист, так что не стесняйтесь, излагайте все подробно.
Командир батареи поправил внезапно ставший тесным воротник форменной рубашки.
— Ну… стрелять мы, в принципе, можем, конечно… но…
— Что?!
— Гарнизон одной башни, товарищ генерал-лейтенант, составляет… должен составлять более семидесяти человек. Это при условии работы на электродействии. А в наличии всего восемнадцать человек, включая меня. Надорвемся! Из одной бы пушки пальнуть…
— То есть?
— Наш снаряд, товарищ генерал-лейтенант, весит около полутонны. А есть еще и пороховые заряды! И все это добро необходимо извлечь со стеллажей, скомплектовать, подготовить, загрузить в зарядники и поднять на высоту почти пятиэтажного дома! Мы, разумеется, можем это и без электричества сделать, но тогда нужны люди у подъемников, чтобы вращать механизмы подачи вручную.
— Так, — столичный гость вышел из-за начальственного стола и уселся напротив артиллериста. Положил на стол блокнот.
— Вы, капитан, когда что-то поясняете, будьте любезны мне это и нарисовать заодно, если попрошу, хорошо?
— Так точно, товарищ генерал-лейтенант, нарисую.
На листе блокнота Никитин быстро изобразил башню и подбашенное отделение. Нарисовал и схему подачи снарядов.
— Ну, вот, так гораздо понятнее… — вгляделся в рисунок Коробов. — А электродействие почему не работает?
— Первая причина — нет в достаточном количестве электромоторов. На каждую башню их требуется по семнадцать штук, в наличии же всего одиннадцать на одной и четырнадцать на второй. Новых нам не отгружают уже третий год… Вторая причина — не вписываемся в лимит энергопотребления, слишком большая нагрузка на сеть. Нам столько не дают…
— Кто не дает?
— Город, кто ж еще? — пожал плечами капитан. — Лимит…
— Так! — побагровел генерал. — Ладно! Но у вас ведь, насколько мне не изменяет память, есть и своя электростанция? Дизель-генератор?
— Даже два, товарищ генерал-лейтенант! Выпуска аж 1953 года! И с той поры у них был всего один капремонт! Двадцать лет назад. Часа три-четыре, они, разумеется, проработают, а вот дальше… я бы загадывать не стал.
— И вы хотите сказать, что запчастей на них тоже нет? — устало спросил столичный гость.
— На наших складах? Точно нет!
— А где есть? — ухватился за интонацию Коробов.
— Да рядом… в краеведческом музее, там такой же стоит — даже и работает, по слухам!