— Всю? За ночь?
— Да. Вы все еще сомневаетесь во мне?
— Простите за откровенность, мсье Барков, но вы пока ничего особенного не сделали. Почему я должен верить в вас как в бога?
— Как в бога необязательно, — Сашу немного покоробила эта явно пренебрежительная откровенность француза, но доказывать с пеной у рта, чтб он — не верблюд, Барков не собирался. Не верит — не надо. — Отвезите меня в гостиницу, мсье Лесаж, мне нужно сосредоточиться.
— В гостиницах нет условий, чтобы полностью отдаться процессу доступа к «Networld», там постоянно кто-нибудь мешает сосредоточиться, к тому же вероятно прослушивание, — продолжая атаку на самолюбие «русского выскочки», заявил Лесаж. — Или вы намерены изучать оперативный район мельком, по туристической карте?
«Достал! — мелькнуло у Саши в голове. — Критичность — дело хорошее, но все хорошо в меру! Где Владислав его откопал?! Впрочем, мсье Добрецов и сам еще тот зануда».
Вслух Барков высказался более корректно и спокойно:
— У меня с собой комп новейшей разработки, который позволит абсолютно конфиденциально войти в «Networld» и обеспечит все прочие условия даже в гостиничном номере.
— Очень интересно. И какой модели ваш новейший аппарат? Признаюсь, не слышал о смартах, способных работать и глушить «жучков» одновременно.
— Это специальная модель, — собрав в кулак всю волю и терпение, ответил Саша. — С «нулевым допуском». Для работы в условиях президентского люкса.
Лесаж проглотил следующую реплику и молча вернулся в машину. Молчал он всю дорогу до лучшего в городе отеля и лишь у дверей «президентского» номера раскрыл рот, чтобы пожелать мсье Баркову «удачной охоты». Когда проверявшие люкс сотрудники СБН вышли в коридор и заняли места на своих постах, Лесаж наконец позволил себе вздохнуть с облегчением и расслабить узел галстука.
«Кажется, сегодня я перестарался. Этот парень полон амбиций и витает в облаках, но рухнет на грешную землю он и без моих усилий. С чего меня вдруг понесло? А Владислав тоже хорош! Мог бы и предупредить, что пришлет не одного из нас, а целого представителя директората! „Нулевой допуск“ из „президентского“ номера. Надо же было нарваться! Всего два месяца на службе, а уже нажил врага на самом верху. Хотя, возможно, все не так уж скверно. Этот Барков хоть и немного страдает „звездной болезнью“, но в целом парень вроде бы неплохой. Да что гадать, утром будет ясно».
Жан едва успел спуститься в холл, как по часам Баркова неожиданно наступило «утро». Он заставил смарт Лесажа включиться без предупреждения в экстренном режиме и взволнованно сообщил:
— Мсье Лесаж, есть новости. Поднимайтесь ко мне.
— Объект решил не ждать утра?
— Да. И его груз оказался гораздо весомее, чем мы предполагали.
— Вы установили это с помощью своего нового компа за те секунды, что я ехал в лифте? — удивленно спросил француз.
— Секунда — это очень долго, мсье Лесаж, — устало ответил Барков. — Вы поднимаетесь?
— Я за дверью.
* * *
Битых полчаса, ровно столько, сколько группа захвата собиралась и ехала в порт, Лесаж как мог отговаривал важного гостя от личного участия в операции, но мсье Супермен почему-то был убежден, что без него бойцы не справятся. Аргументы вроде вежливых намеков на большую, чем у русских, компетентность французских агентов СБН в вопросах стремительного захвата и нейтрализации вооруженного противника Барков игнорировал. То ли обиделся за соотечественников, то ли просто не услышал. У Лесажа складывалось впечатление, что в эти полчаса Александр вообще не слышал и не видел ничего вокруг. Он был всецело погружен в себя и действовал словно автомат: шел, куда следовало, что-то делал, даже отдавал короткие распоряжения, но взгляд его оставался отсутствующим, а мимика прямо-таки скульптурной. Жану стало даже не по себе. Не так, чтобы страшновато, но неуютно — это факт. Из кулуарных разговоров он знал, что с этим Барковым что-то не в порядке, что он чуть ли не киборг, но верить в такую чушь прагматичный Лесаж отказывался. Фантастические сказки не интересовали его давно, с самого детства. С тех пор, когда он разочаровался в том самом Супермене, узнав, что его выдумали американцы. Мсье Барков пока не сумел убедить Лесажа в обратном, а значит, у бывшего инспектора не находилось повода для невозмутимого спокойствия. Выпускать важную птицу на ночную охоту он опасался. Ведь что будет, если Барков не просто сорвет операцию, а еще и пострадает сам? Что тогда? Конец карьеры — безусловно, но едва ли Владислав ограничится этим наказанием.
Лесаж проверил оружие и взвесил в руке бронежилет.
«Придется идти вместе со всеми, страховать Баркова. Другого варианта нет. Свалился же этот странный русский на мою голову!»
Второпях застегнув бронежилет, Жан выбрался из машины и бесшумно закрыл за собой дверцу. Можно было и хлопнуть, любые звуки терялись в шумовом фоне никогда не спящего порта, как песчинки в море, но Лесаж любил делать все с запасом: приезжать заранее, не шуметь даже там, где шумно, чтобы случайно не сорваться и не обнаружить себя там, где тихо, надевать бронежилет на любую, самую пустяковую операцию и всегда осматриваться, даже в чистом поле.
Инспектор жестом приказал всем бойцам замереть и внимательно осмотреться по сторонам. В темноте и за нагромождениями контейнеров бойцы не могли видеть жест командира вживую, но сенсоры боевого костюма приняли и передали информацию по локальной боевой радиосети. Командир поднял руку и сделал круговое движение кистью — знак, понятный любому новобранцу. Лесаж взглянул на картинку со спутников. Бойцы выполнили безмолвный приказ. Все, кроме одного, — естественно, кроме мсье Баркова. Он решил, что приказы Лесажа к нему не относятся, и двинулся дальше, в глубь оцепленной зоны. Проклятие! Жан приказал бойцу из резерва занять освободившееся место в невидимом строю и двинулся следом за Александром.
Темнота в резкой тени контейнеров была почти непроницаемой, но Лесаж не забыл нацепить ноктоскоп с подсветкой и видел окружающие предметы вполне отчетливо. Гофрированные стенки контейнеров справа и слева, узкие щели между ними… Лесаж так и не понял, откуда вдруг вынырнул Барков. Он возник, словно призрак, справа, наклонился к Лесажу и едва слышно шепнул:
— Стойте, инспектор, замрите!
Жан покосился на Баркова. Тот смотрел куда-то вверх, на луч прожектора, прорезавший темноту чуть выше контейнеров. Луч шел почти параллельно земле, и в его свете была хорошо видна темная фигура. Некто неподвижно стоял на ближайшем контейнере. Вдруг неизвестный медленно повернул голову вправо и поднял руку, будто бы целясь в Лесажа. Ничего похожего на оружие у человека не было, расстояние позволяло рассмотреть его руки, но Барков вдруг схватил Жана за плечо и резко оттянул в сторону, под защиту гофрированного ящика. Лесаж хотел было возмутиться, но передумал. Примерно там, где он стоял долю секунды назад, взвился небольшой фонтан черной пыли и из стенки контейнера со скрежетом вывалился приличный кусок железа.