«Бумс!» – столкнулись лбы джентльменов. «Дзынь!» – откатился в сторону латунный поднос. «Sorry», – прошептала официантка, потирая ушибленный локоть.
– Пардоньте, – ухмыльнулся уралец, вставая и помогая подняться девушке.
– Never mind [37] , – пробормотала та, отцепляя наконец свой браслет от шпионского галстука.
Вскочивший на ноги мериндосец тут же попытался протиснуться между Павлом и Риммой, стремясь к упавшему на пол листку, однако не тут-то было.
– Куды прешь, придурок? – остановил его рык совсем не маленького по габаритам уральца. – Ни видишь что ли, тут люди стоят?
– No, no. It’s my fault [38] , – быстро пробормотала Римма, удерживая Павла за руку, делая шаг назад и одновременно бросая встревоженный взгляд в мою сторону. Типа, чего сидишь пень пнем, действовать надо.
Я же откровенно тупил. С ошарашенным видом рассматривая то место, куда улетела бумажка. Абсолютно пустое место, голый участок пола, на котором ничего не было. Уже не было. Совсем ничего. Ни пыли, ни осколков разбившегося стакана, ни расписки.
– Step aside [39] .
Прорвавшийся наконец к соседнему столику мериндосец упал на колени и принялся шарить руками по плитке в поисках ценного документа.
Увы, поиски его успехом не увенчались. Расписка исчезла. Без следа. Чуть раньше. В оранжевом вихре портала. Портала, созданного не мной. «А кем тогда?.. Хм, понятия не имею».
Спустя примерно минуту мистер Смит поднялся с пола и вернулся к столу. Не скрывая разочарования. Впрочем, пришел он в себя довольно быстро, секунд за пять, усевшись напротив меня и вновь натянув на лицо маску холодной отстраненности.
– Прошу простить. Был неправ, – по-русслийски извинился он перед Павлом, привстав и слегка наклонив голову.
– Фигня, брателло. Всё по понятиям, – ухмыльнулся уралец и, махнув рукой, двинулся в направлении двери, «украшенной» двумя стилизованными фигурками. Слегка пошатываясь, насвистывая под нос какой-то фривольный мотивчик.
Шпион хмыкнул и, ничего не сказав, перевел взгляд на официантку.
– I’m sorry. Sorry. I’m really sorry, sir, – несколько раз повторила Римма, приложив руки к груди, а затем, словно бы спохватившись, быстро добавила. – Just a minute. I will bring the other glass [40] .
– No need to replace. I’m gonna order another one, – ответил ей мериндосец, тщательно скрывая раздражение. – One pint of porter. Dark porter… please [41] .
– Ok, at our expense [42] , – кивнула девушка и, что-то черкнув в блокноте, направилась к стойке.
– Надеюсь, инцидент исчерпан? – поинтересовался я у своего визави, когда «официантка» ушла. – Можем приступить к делу?
– Не спешите, мистер Фомин, – «партнер» слегка покачал пальцем, поясняя вполголоса. – Очень не хочется, чтобы нам опять помешали.
В ответ я лишь плечами пожал. «Что ж, можем и подождать, коли так».
Агент Смит откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза в ожидании, а я принялся размышлять о странностях бытия. Однако, увы, так ни до чего и не додумался: информации, чтобы сделать правильный вывод, было недостоточно. И потому все мысли о неизвестно кем открытом портале пришлось отложить на потом. На после того как. Тем более, что возле столика вновь появилась Римма.
– Your porter, please. I am sorry for having kept you waiting [43] .
– Thank you, – поблагодарил мериндосец, небрежным жестом отпустил девушку и, отхлебнув из высокой кружки, посмотрел на меня. – Итак, мистер Фомин?
– Я готов к диалогу, мистер Смит.
– Что ж, тогда я вас внимательно слушаю.
«Слушай, дружок, слушай. Сейчас я тебе, гы-гы-гы, такого порасскажу…»
Немного помолчав, я прокашлялся, устроился поудобнее и, тряхнув головой, приступил к рассказу. Точнее, к лекции. Менторским тоном. Не торопясь. С чувством, с толком, с расстановкой.
И хотя говорил я довольно долго, за границы «регламента» все же не вышел, уложился в двадцать минут – тютелька в тютельку. Что, кстати, вполне объяснимо: ведь в свое время, когда готовился к защите кандидатской, свою «тронную речь» репетировал раз тридцать, не меньше. До тех пор, пока не натренировался более-менее точно соотносить каждую фразу с затрачиваемым на нее временем. И, соответственно, растягивать или ужимать свой «спич» до нужной величины – тех самых двадцати минут, являющихся стандартом для всякого соискателя на первую ученую степень. Оппонентам, к слову, позволяют там болтать вчетверо меньше, да и то – только двоим. А всем остальным вообще – на любую реплику не больше минуты дают. Ибо, сами понимаете, нефиг трепаться, банкет уже стынет… ха-ха.
Ну, у нас тут банкет вроде бы не намечается, однако соискатель все-таки есть – ваш покорный слуга. И оппонент имеется. Правда, всего один – мистер Смит, шпион с глазками как у омара, ушибленного пароходным якорем. И потому шоу должно продолжаться. Тем более что «уплочено» за него из мериндосской казны…
– …и таким образом, мистер Смит, вы можете видеть, что ничего тут сложного нет, за исключением некоторых деталей, о которых мы с вами поговорим позднее, – закончил я свой монолог, отпив из стакана, переведя дух, смочив наконец слегка пересохшее горло.
Мериндосец пожевал губами, причмокнул пару раз и, зажмурившись как кот, довольно пробормотал:
– М-да-а-а, неплохо, оч-чень неплохо. Что ж, надеюсь, мы найдем точки соприкосновения по поводу разных, м-м, мелких деталей.
– Да, это было бы весьма любезно с вашей, так сказать, стороны.
– Можете не волноваться, мистер Фомин…
– Зовите меня просто Эндрю.
– О-о! Ну тогда я – просто Дэн.
– Отлично, дорогой друг… Дэн.
– Прекрасно, дорогой друг Эндрю. Но… вернемся все же к делу.
– Вернемся.
– Итак, вы сказали, для наилучшей концентрации газзоновой массы необходимо несколько внешних условий. Первое – температурно-влажностный режим, сходный с экваториальным поясом стандартной планеты. Я здесь ничего не напутал, Эндрю?