Тусклый свет зажегся и на террасе. Князь Преображенский остановился в дверях и внимательно взглянул на сидящего за столиком человека.
– Ах вот кто транслировал мне новую «серию» сна, прямо сквозь стены детских покоев, – произнес Сергей. – Телепат Ван. Он же Ли. Он же мастер иллюзий… Не мог подождать, когда сын уснет?
– Ты, князь, так и не придумал ему имя? – задал встречный вопрос купец.
– Придумаю, – пообещал Преображенский. – Имя наследника у нас принято объявлять через неделю. Прошло только три дня. Зачем ты пришел, Ван Ли? Снова продать мне информацию? Прошлая покупка принесла много бед.
– Это не беды, а перемены, – возразил купец. – И принесла их не моя информация, а сама жизнь.
Сергей прошел на террасу и сел напротив китайца.
– Ты знал, что мы найдем по ту сторону Рубежа?
– А что вы нашли? – Ван Ли хитро прищурился. – Разве ты понял?
– Мы нашли разрушение. Вторжение в чужое пространство разрушило наши миры, что тут понимать?
– Разрушило? – Купец удивленно оглянулся. – Но я вижу, что здесь все по-прежнему. Дворец, парк, город… Люди живут, смеются, торгуют… Ты знаешь, что на центральном базаре Каллисто вовсю развернулся подпольный тотализатор? Какие-то бессовестные маклеры принимают ставки на будущее имя наследника. Лидируют «Иван», «Владимир» и «Александр»… Я соболезную тебе, князь. Ты потерял жену, поэтому лично для тебя мир действительно наполовину рухнул, но… прости меня за черствость, в остальном особых разрушений я не вижу.
– Материальные разрушения коснулись в основном Колоний, – согласился князь. – Но здесь, в Солнечной, тоже не все гладко. За видимостью относительного благополучия кроется разруха иного рода. Изменились сами люди. Их умы и сердца стали холодными и злыми.
– И в этом ты винишь Рубеж?
– С него все началось.
– Нет, князь, началось все раньше. Рубеж только инструмент, при помощи которого дремавшие до срока перемены получили возможность реализоваться. Но во времена перемен живут не только те, кто проклят. Чаще всего это благодатное время и для тех, кто идет.
– Идет? Откуда и куда? Я уже слышал это определение. – Сергей усмехнулся. – Правда, это было во сне… Ты, как всегда, темнишь, Ван Ли.
– Ты не знал меня «всегда». – Китаец укоризненно покачал головой. – Но ты идешь. И навстречу тебе тоже идут. Когда вы встанете лицом к лицу, тебе понадобится больше, чем ты сейчас имеешь.
– И ты предлагаешь это «большее» купить? – предположил Сергей.
– Я дам тебе его на время, – серьезно ответил Ван Ли. Он даже перестал привычно кивать.
– Его? – Князь заинтересованно подался вперед. – Оружие?
– Ты же хотел найти его за Рубежом, – напомнил купец. – Почему ты удивлен?
– Потому что я не нашел его там. А еще потому, что ты предлагаешь его здесь и сейчас. Что за игру ты ведешь, Ван Ли?
– Это не игра. – Китаец опустил руку за пазуху. – А «сейчас» потому, что раньше он был тебе не нужен. Собираясь на рыбалку, не берут ружье.
– Пришло время охоты? – Преображенский взглянул на купца исподлобья.
– Да. – Купец медленно вытянул руку из-за отворота дорожного плаща. – Тот, кто идет тебе навстречу, уже близко.
Сначала Сергей решил, что Ван Ли сошел с ума или разыгрывает его в отместку неизвестно за какое деяние. Рука китайца была пуста, хотя пальцы словно бы сжимали невидимый предмет. Когда же купец протянул руку над столом и прижал ладонь к столешнице, князь невольно отпрянул. Под рукой торговца тускло поблескивал сталью длинный кинжал. Формой клинка и рукояткой он напоминал обычный офицерский кортик. Но вместо крестовины рукоятка имела небольшую овальную гарду. И головку украшал не рельефный двуглавый орел, а сложная огранка.
– И это поможет мне победить? – Преображенский хотел усмехнуться, но у него не получилось.
Взгляд невольно притягивался к серой стали. Она серебрилась, струилась, текла. Ее струйки и потеки заворачивались внутрь, переплетались и ныряли куда-то в толщу металла. Это было похоже на движение неизвестного вещества в теле Рубежа. Только загадочный тор ворочался и перетекал внутри себя золотистыми, ослепительными водопадами, а этот кинжал струился тусклым серебром.
– Тот, кто идет навстречу, непобедим, – назидательным тоном произнес купец. – Клинок поможет тебе выстоять.
– Какой в этом смысл? – Сергей продолжал зачарованно смотреть на кинжал.
– Тогда и ты превратишься из того, кто ждет, в идущего.
– А какой смысл в этом?
– Если у шара нет второго полюса, значит, он лопнул. – Ван Ли рассмеялся. – А лопнувшим мячом нельзя играть.
– Так все же – игра? – Князь чувствовал, что говорит медленно, словно под гипнозом, но побороть надвигающийся транс не мог. Кинжал завораживал и лишал его воли.
– Нет, князь, это не игра. – Купец двинул кинжал по столу. – Возьми.
– Тогда что? – Преображенский коснулся рукояти, и по его пальцам разлилось тепло.
– Таинство, ждущий. Такое же, как таинство человеческого рождения. Такое же, как обретение разумом бессмертия. Ты еще постигнешь эти премудрости. Еще познаешь и абсолют любой, даже самой никчемной мысли, и относительность небытия. Но все это случится позже. Когда ты встанешь и пойдешь. Сидящий не может познавать. Познает тот, кто идет.
Сергей взял кинжал и вдруг очнулся. Оружие словно перевернуло все его восприятие. Сделало не просто сильным, а расширило горизонты всех чувств. Была середина ночи, но князь мог видеть так же хорошо, как днем. Тишина порвалась в лоскуты, и на Сергея обрушились миллионы шорохов, отзвуков, отголосков, шепотков, постукиваний, далеких городских шумов и невнятных разговоров. Следом за миром звуков взорвался мир запахов и ощущений. Преображенский не успел толком уловить все новые нюансы привычных запахов и зефирных струй, как ему открылось еще одно свойство. Абсолютно новое и ранее недоступное. Он видел суть. Вещей, событий, причин и следствий, поводов и предлогов, человеческих мыслей и эмоций. Он вдруг начал понимать то, что раньше было скрыто за семью печатями. По одной на каждое чувство, включая интуицию, и седьмая – на «третий глаз»…
– Я… прозрел? – Он удивленно взглянул на Ван Ли, но не глазами, а мысленно. Картинка получилась более интересной, чем в доступном сетчатке глаза волновом диапазоне. Купец выглядел прямо-таки былинным богатырем… Если бы, конечно, былины слагали китайцы.
– Самую малость, – улыбнулся «былинный» Ван Ли. Нормальный, доступный «невооруженному» глазу улыбался тоже. – Теперь тебе надо научиться обращению с этим оружием.
– Я умею. – Сергей провел несколько молниеносных выпадов. Реакция его тоже значительно ускорилась, и мышцы не отставали от нервных импульсов. Как ни странно. Видимо, клинок их тоже «разогрел».