– Тебе лучше?
Холли кивнула.
– Прости, я не знаю, что это было.
– У тебя была паническая атака.
– Класс, – пробормотала она, снова уронив голову на руки. – Я всегда была сильной.
– Ты через многое прошла, – напомнил Джейсон.
– Спасибо, – мягко сказала Холли и посмотрела на него сквозь густые ресницы.
Она была такой уязвимой и потерянной, что ему захотелось обнять ее, сказать, что все будет в порядке. Но он прекрасно знал, что одних объятий ему будет недостаточно. Как только она окажется в его руках, он уже не сможет ее отпустить.
– Я так испугалась, – призналась она. – Если бы тебя здесь не было…
– То ты бы прекрасно справилась сама. Ты бы позвонила педиатру и узнала, что нужно делать.
– Думаешь?
– Уверен. Не надо в себе сомневаться.
– Такое ощущение, что я все делаю вслепую.
– Я могу только предполагать, но мне кажется, это происходит со всеми молодыми мамами.
– Да, но когда дети родились, все было так сложно. Первый месяц они провели в интенсивной терапии. Я каждый день была с ними в больнице.
– А Джереми?
– Он не любил больницы, – смущаясь, призналась Холли. – Потому что большую часть детства провел в больничных палатах. Точнее, он так говорил.
Если бы это были дети Джейсона, он бы не оставил их. В какой-то миг Джейсону захотелось открыть Холли истинную причину, по которой Джереми не любил больницы, но потом решил, что сейчас не время для этого.
– Каким отцом был мой брат? – спросил вместо этого Джейсон, и затянувшаяся пауза не сулила ничего хорошего.
– Дети попали домой вместе с мониторами, отслеживавшими ритм сердечных сокращений и дыхания. Время было непростое, мы все время находились в стрессе. Были времена, когда он срывался с места и возвращался только глубокой ночью. Иногда он пропадал на несколько дней, а потом возвращался как ни в чем не бывало. Думаю, таким образом он выражал свое недовольство тем, что мальчики отнимают все мое свободное время. Он фактически обвинил меня в том, что я их люблю больше, чем его.
– А это так?
– Возможно, – не стала отрицать Холли. – Но я должна была понять, что что-то не так, а я не позволяла себе это разглядеть. Я просто хотела, чтобы у нас все было нормально. Я хотела той сказочной жизни, которую он мне обещал, поэтому я сама придумывала ему оправдания.
– Поверь мне, мы все это делали. Я, мои родители, даже Фей с Джорджем. Мы так хотели, чтобы Джереми изменился, а он использовал это в своих интересах.
– Он обманывал меня, – с такой тоской сказала Холли, словно винила себя в этом, хотя Джейсон прекрасно знал, что ее вины нет.
По мере того как вода остывала, пар начал понемногу рассеиваться. Маршалл не спал, его голова устало лежала на плече Джейсона. Хотя кашель остановился, дыхание все еще было хриплым.
Джейсон выключил воду в душе. Когда пар рассеялся, он заметил, что Холли, как и он сам, вся мокрая. Ее влажная футболка прилипла к телу, акцентируя то, что под ней ничего нет. Несмотря на болезненную худобу, тело Холли сохранило женственные формы. Джейсон с трудом заставил себя отвести от нее взгляд.
– Что теперь? – спросила Холли.
– Вынесем его на свежий воздух. – Джейсон хотел передать Маршалла Холли, но она все еще неважно выглядела. – Как ты себя чувствуешь?
– Голова немного кружится, но это, скорее всего, от пара.
Джейсон решил, что будет лучше, если Маршалл пока останется у него на руках.
– Давай мы пока выйдем на веранду, а ты посмотри, как там Девон.
– Хорошо, – кивнула Холли.
Джейсон открыл дверь ванной, впустив внутрь прохладный воздух.
– Возьми с кровати одеяло и оберни нас с Маршаллом.
Холли послушно взяла одеяло и накинула на его плечи. Джейсон плотно завернул себя и племянника так, что наружу выглядывало только личико Маршалла.
Джейсон спустился вниз, открыл заднюю дверь и вышел в тихую лунную ночь. На улице было довольно тепло, но ему воздух казался прохладным, а влажный от росы пол веранды приятно охлаждал босые ноги. Джейсон посмотрел на мальчика: Маршалл довольно гулил в его руках и выглядел спокойным и умиротворенным.
Задняя дверь открылась, и на веранду вышла Холли.
– Как Девон? – спросил он.
– Спит. И дышит ровно, но я боюсь, что это ненадолго.
– Фей думает так же. Но ты уже знаешь, что нужно делать.
– И мне не придется тебя будить.
– Я не стану возражать, если ты меня разбудишь.
В голубоватом лунном свете он смог разглядеть ее улыбку, хотя Джейсон поймал себя на том, что взгляд его блуждает гораздо ниже глаз Холли. Ее влажная футболка прилипала к телу настолько, что он легко мог разглядеть ее соски. Он мгновенно представил себе, как накрывает ладонями ее груди, как ласкает их губами… Джейсон поднял взгляд и понял, что от Холли не укрылось то, что он внимательно рассматривает ее.
– Прости, – смутился Джейсон, поднимая взгляд на уровень глаз Холли. – Я не хотел пялиться.
– Смотреть – не преступление.
Холли несказанно удивила его тем, что ответила теми же словами, что он сам недавно говорил Фей. Налетел порыв прохладного ночного ветра, и Холли зябко поежилась, обхватив себя руками и закрыв вид, которым так залюбовался Джейсон.
– Если ты замерзла, возвращайся в дом.
– Не хочу оставлять Маршалла, – нахмурилась она и покачала головой.
– С ним все в порядке.
– Не важно. – Холли клацнула зубами от холода. – Я хочу остаться. Я за него отвечаю.
Черт, какая же она упрямая! И что он, скажите на милость, должен делать? Пусть так и стоит, трясясь от холода? Так она и сама скоро заболеет.
– Кому будет лучше, если ты подхватишь воспаление легких?
Холли снова покачала головой, отказываясь уходить. Он понимал ее желание быть рядом с заболевшим ребенком, но не надо впадать в крайности!
– Иди сюда, – сказал он и откинул край одеяла, приглашая Холли в теплый кокон, который они с Маршаллом сделали.
Холли сделала нерешительный шаг, но голос разума победил. Она позволила Джейсону накинуть на нее одеяло и притянуть поближе к себе. Она стояла неподвижно, обхватив себя руками, а ее кожа была холодной, как лед.
– Да ты до костей промерзла!
– Я не д-думала, что так холодно.
– Тебе нужно поскорее согреться.
Вопреки опасениям Джейсона, Холли не стала сопротивляться, когда он поплотнее обернул вокруг нее одеяло и обхватил ее узкие плечи свободной рукой. Холли начала согреваться от тепла его тела и перестала трястись.