– Персонаж из сна не может…
– Поверь, я очень сожалею, что был вынужден причинить тебе зло, но сейчас по-настоящему важно, чтобы ты немедленно отправился к сенои в Малайзию. Только ты можешь все привести в норму.
Затем произошло другое волнующее событие. Восходящее солнце на острове Розового песка внезапно погасло, и единственное, что Жак смог разглядеть, это хорошо знакомую ему коричневую поверхность собственных сомкнутых век. Он попробовал пошевелить руками, пальцами ног, ногами, но не смог.
34
Жак оказался в плену у обездвиженного тела.
Он почувствовал, как лежащая рядом с ним Жюстина зашевелилась, и у него появилась надежда, что она поможет ему. Но девушка чмокнула его в лоб, поднялась с постели и вышла из комнаты.
Она думает, что я сплю. Нужно ее позвать.
«ЖЮСТИНА! ЖЮСТИНА!»
Нервный импульс, несомненно, был послан, но его горло, губы и язык не сотворили ни звука. Жак Кляйн вдруг подумал, что это какой-то дурной сон, но он даже не мог ущипнуть себя, чтобы удостовериться в этом!
Ему оставалось только ждать и молиться, чтобы между его разумом и его телом восстановилась связь.
Или надеяться, что до Жюстины дойдет, что он не способен двигаться.
Затянувшийся сон приятеля и в самом деле стал вызывать беспокойство у девушки. Она принялась его тормошить. Все сильнее и сильнее. Затем перевернула его на спину, дотронулась до груди и вскрикнула. Жак слышал, как она в панике говорила с кем-то по телефону, но не мог различить слов. Положив трубку, она принялась отчаянно трясти его, но все было напрасно.
Наконец кто-то позвонил в дверь.
Он узнал голос Патрика – преподавателя философии и по совместительству наркодилера.
– Обалдеть! Я такого не ожидала! Это произошло сегодняшним утром. Он перестал двигаться.
Жак почувствовал, как Патрик пытается измерить пульс, как щупает грудь и шею в районе яремной вены.
Может быть, мое сердце остановилось или едва бьется? У меня случилось нарушение мозгового кровообращения во время глубокого сна, и я оказался парализован… Если бы только я смог хотя бы приоткрыть глаза или рот!
Жак постарался успокоиться, чтобы проанализировать ситуацию.
Мама как-то упоминала о сонном параличе. По ее мнению, его провоцировал слишком быстрый подъем из глубокого сна на поверхность. Да, наверняка со мной случился именно сонный паралич, подумал он. Ж.К.48 заставил меня молниеносно преодолеть все стадии – от пятой до нулевой, поэтому и произошел этот сбой. Я застрял между миром снов и реальным миром. А ведь Ж.К.48 предупреждал, что накажет меня, если я не буду его слушать.
Он вновь ощутил, как его тело колотят, ощупывают, трясут. Невозможность управлять собственным телом – ужасное ощущение. Толстый палец приподнял ему веко. Как бы он хотел сделать движение зрачком! Но все было бесполезно – он оставался неподвижен.
– Он умер? – спросила Жюстина.
– Судя по всему, да.
– Передозировка?
– Что вы принимали вчера вечером?
– Твой товар. Я приняла меньше его.
– Аллергия?
– Из-за аллергии на марихуану можно умереть?
– Я не врач, но однажды у меня случился отек Квинке после того, как я съел креветку, и могу тебе сказать, что я чудом остался жив. Так что, если в Амстердаме они решили позабавиться, добавив в марихуану стрихнин или даже морфин для пущего эффекта, то это могло спровоцировать все что угодно. Поди знай, что они там творят с травкой, в Голландии-то. Сейчас кто только не жульничает, никому нельзя доверять, умельцы добавляют крем для обуви в гашиш, жидкость для туалета – в кокаин, простую солому – в марихуану. Чистые наркотики найти очень трудно!
Жак вновь ощутил прикосновения к своему телу. Патрик поднял ему веко и приблизил вплотную свое лицо: зрачок к зрачку.
– Твой парнишка полный труп, – поставил диагноз профессор философии. – Теперь это всего лишь куча мяса, которое скоро начнет дурно попахивать.
– Что мне делать? Вызвать врача? Пожарных? – спросила Жюстина.
Веко опустили, лишив Жака возможности лицезреть продолжение сцены. Ему оставалось лишь слушать.
– Обязательно начнется расследование. Они вызовут полицейских, те сделают анализ крови и определят, что он принял дозу. Смотрела сериал «C.S.I. Место преступления»? Они обнаружат ДНК или отпечатки. Из-за этого у нас обоих будут большие проблемы. Нам нельзя так рисковать.
– Что же делать? Патрик, что делать?
У Жюстины началась истерика, а Жак сделал очередную безуспешную попытку пошевелить руками. Но его тело больше не слушалось. Теперь он – всего лишь разум, зажатый в семидесятитрехкилограммовой оболочке с полным отсутствием нервной регуляции.
– Надо избавиться от трупа. Кто-нибудь видел его у тебя?
– Доставщики пиццы не проходили дальше порога. Я сама открывала. Нет, кроме тебя, никто не знает, что он тут.
– Хорошо. Тогда у нас не остается выбора.
– Что ты предлагаешь? Облить его кислотой? Расчленить? Сжечь?
– Нет, так все равно останутся зубы.
– Что же тогда? Нужно что-то делать, Патрик! Ты не можешь бросить меня! Я не желаю, чтобы это оставалось в моей комнате.
– Подожди, я, кажется, придумал, как от него избавиться.
Жак услышал, как передвигают мебель. Потом его схватили за плечи и ноги, положили на ковер, закатали в него, и наркодилер-профессор философии взвалил ковер с Жаком себе на плечи.
Открылась дверь.
– У тебя слишком тесный лифт. Придется нести его по лестнице. Помоги мне, возьми его за ноги.
На каждой ступеньке тело Жака сотрясалось. Послышался голос мужчины, вероятно, соседа.
– Добрый день, мадемуазель.
– Добрый день, мсье Кара.
– Вижу, вы несете свой старый ковер на барахолку?
– Да, именно так.
– Он выглядит тяжелым, хотите, я помогу вам?
– Нет, спасибо, мы справимся сами.
Спуск продолжился, потом ковер с Жаком бросили на землю. Жака пронзила боль, однако нервный импульс шел только от тела к мозгу, но не в обратном направлении.
Жюстине и Патрику с трудом удалось засунуть груз в узкий багажник – профессор приехал на машине.
Жака начало охватывать отчаяние.
Я должен пошевелиться.
После получасовой езды Жак услышал, как багажник открывается. Затем его швырнули на землю и вытащили из ковра.
– Нужно найти что-нибудь для балласта, – заявил Патрик тоном знатока.
– Вот этот здоровенный камень подойдет?