– Это я.
– А-а, ты? – Он вздыхает. – Что?
– Ты вечером будешь дома?
– Угу.
Я всегда знаю, что он злится, если отрывисто отвечает.
– Я приготовлю нам что-нибудь.
– Ты ведь ничего не ешь.
– Пожалуйста, Хьюго, ведь я пытаюсь извиниться. Я позвоню и подружке Алекса. – К моему удивлению, по щеке у меня ползет слеза. Я устала и ненавижу с ним спорить. – Я приготовлю нам что-нибудь вкусненькое.
Долгая пауза.
– Мамины спагетти карбонара?
– Договорились. – Я с облегчением улыбаюсь, потом спрашиваю: – Я действительно выглядела этой ночью полной дурой?
– Тебе надо извиниться.
Я ежусь, понимая, что это означает «да». Что со мной творится?
– Твои друзья, вероятно, подумали, что я ненормальная.
– Немного да. Полли, я…
– Я не буду пить месяц, – поспешно бормочу я, прежде чем он скажет опять, что он беспокоится за меня.
После работы я возвращаюсь домой со всем необходимым для маминой карбонары. Еще я купила для Хьюго мягкий шоколадный пудинг, один из его любимых. Я кладу его в холодильник, гляжу на бутылку вина в дверце. Закрываю холодильник, снова открываю и чуть не выскакиваю из своей кожи – потому что звонит мой мобильный.
– Что-то случилось? – спрашиваю я Джейни, сразу почувствовав, что у моей подруги проблемы.
– Мы с Уиллом разбежались, – зарыдала она. – Он встречается с кем-то еще.
– Ох, Джейни! Бедная!
Джейни познакомилась с Уиллом, когда училась на первом курсе университета. Они долго были неразлучны; потом они поселились вместе в Бэлхэме, но полгода назад она начала подозревать, что у него появилась другая. Слишком часто он «работал» по вечерам и поздно возвращался домой. Последней каплей стала их поездка в выходные в загородный отель, где он только и делал, что спал да тайком звонил по мобильному.
– Мне очень нужно с тобой увидеться, Полли.
Я колеблюсь.
– Понимаешь, я обещала Хьюго, что буду сегодня дома. Лучше ты приезжай к нам. Вот и поговорим. Я сейчас готовлю ужин. У нас полно еды.
– Мне сейчас ничего не лезет в глотку. Ох, Полли, пожалуйста, – умоляет она. – Мне очень нужно тебя увидеть. Хьюго не будет возражать, правда?
Когда я возвращаюсь к нашему столику с бутылкой вина, Джейни рассказывает, как она поругалась с Уиллом, когда он снова поздно вернулся из офиса.
– Я заявила ему, что заслуживаю большего.
– Правильно. Ты заслуживаешь гораздо лучшей жизни, – подтверждаю я и беру ее за руку.
– Он хотя бы мог сказать мне всю правду.
– А что он?
– Что он встречался с какой-то там Клэр, она работала с ним над последним фильмом, что ему не хотелось меня огорчать и все такое. Ох, Полли.
Я глажу ее по плечу, по голове.
– Все-таки лучше знать, – заверяю я. – Конечно, это больно, понятное дело, и ты чувствуешь себя обиженной и обманутой, но…
– Полли, – перебивает она, глядя на меня опухшими от слез глазами, – если честно, то это продолжалось месяцами. Я потеряла Уилла давно, просто не хотела это признавать. Как ни странно, я испытываю облегчение. Теперь я могу жить своей жизнью, больше не буду волноваться, почему уже два часа ночи, а его все нет. Ведь он был с ней, Полли. Иди ты к черту, Уилл. – Она поднимает бокал. – Теперь я буду спать. Мне не придется делить постель с этим грязным скотом, лживым ублюдком, храпящим мерзавцем. Ох, как хорошо, – провозглашает она с храброй улыбкой.
– Еще бы. Давай.
Она трясет головой.
– Давай заключим договор?
– Смотря какой.
– Уже Рождество и практически последняя ночь перед отъездом домой, верно?
Я киваю. Мы с Джейни поедем вместе в Норфолк. Ее родители до сих пор живут по соседству с моими.
– Давай больше ни слова о Уилле.
– Уилл? Кто такой Уилл?
Время идет. Мы с Джейни заказываем еще бутылку. Я понимаю, что завязывать с выпивкой до Рождества нет смысла. Вот с Нового года я перейду на строгий режим. Сейчас главное – подбодрить Джейни.
– Я ведь могу заниматься сексом с кем-нибудь еще, – озаряется она светлой мыслью, допивая свой бокал и подливая нам еще. – И я снова испытаю восторг первого поцелуя, верно, Полли?
– Валяй, действуй, – бормочу я, отвлекшись на парня, который сидел, опершись на стойку бара и корчил мне рожи – одна смешнее другой. У него растрепанные темно-русые волосы, бледная кожа, пронзительные голубые глаза. Одет в джинсы и белую рубашку. Мне нравится такой прикид. И я всегда предпочитаю блондинов. Джейни тоже оглядывается на бар.
– Вон тот, в белой рубашке, ничего…
Звонит мобильный. Это Хьюго. Я выключаю телефон и заливаю свою вину вином. Я должна быть тут, чтобы поддержать Джейни.
Когда моя подруга, пошатываясь, идет в сортир, я вижу, что парень в белой рубашке снова уставился на меня. Он делает свой ход, я так и знала.
– Готов побиться об заклад, она пойдет, приятель, – усмехается его дружок в кожаной куртке.
– Извиняюсь, – говорит тот, что в белой рубашке. – Я не с ним.
Я пожимаю плечами, стараясь держаться гордо.
– Я заметил, что у тебя никого нет, – говорит он.
– Ненадолго. – Я веду пальцем по краю бокала. – За меня можно не беспокоиться. – Я наклоняюсь к нему. Он наклоняется ко мне.
– Я Мэтью. Мэтью Кук.
– Полли Стивенс.
Джейн возвращается к столу.
– Можно мы с моим другом Грэмом угостим вас? – говорит нам Мэтью.
– Спасибо, мы согласны на шампанское, – отвечаю я.
Он поднимает брови.
– Ого, ты не мелочишься. Девушка хочет шампанского, – кричит Мэтт приятелю и направляется к бару, сказав, что мое желание для него – закон.
Джейни хихикает.
– Полли, хватай его. Он положил на тебя глаз.
– Ты хочешь остаться? – спрашиваю я. – Если нет, тогда пошли по домам!
– Замолкни, ладно? И помни о нашем уговоре. Это как раз то, что мне нужно.
Через минуту они садятся за наш столик с бутылкой и четырьмя бокалами. Мэтью рядом со мной. Грэм, упитанный, с двухдневной щетиной на пухлых щеках, возле Джейни. Ей не так повезло, как мне, думаю я.
– Чем же вы занимаетесь? – спрашивает Грэм у Джейни, наливая шампанское.
– Я менеджер натурных съемок, занимаюсь поиском мест для съемок рекламы и телесериалов и организацией их аренды. Примерно так, – отвечает Джейни.