«Маленькие улочки. По главным нельзя».
«А если рискнуть?»
Шофер не ответил. Он резко вдавил в пол педаль газа и бросил машину с места в карьер. Грин хотел выругаться – нашел время для джигитовки! – но секундой позже понял, что таец не лихачит, а спасает задницы, и свою, и пассажира, от серьезной опасности. Из-за угла во двор отеля на большой скорости влетели несколько легких наземных машин серпиенсов. Издалека и в темноте они выглядели, словно обычные джипы, но, если хоть немного присмотреться, становилось понятно, что сходство обманчиво. Примерно так же выглядела машина Джона. Однако эти машины принадлежали именно серпиенсам, а не виверрам. Кошатники не устанавливали на свои наземные экипажи легкие курсовые орудия.
Слава богу, пушки в машинах стояли не армейские. То есть не «распылители», а банальные электромагнитные импульсники, или, иначе говоря, «гауссовки». Били эти орудия точно, гвоздили крепко, прошивали насквозь даже танковую броню, но уйти из-под их огня некоторым счастливчикам все-таки удавалось, а попадание пули этого орудия в цель не равнялось безусловной гибели цели.
Асфальт слева и справа от пикапа вздыбился двумя миниатюрными горными кряжами, а затем две «горные цепочки» стремительно протянулись дальше и уткнулись в стены зданий переулка, к которому направлял свою «Мазду» шофер. Углы обоих зданий буквально взорвались и осыпались в просвет улочки. Завал получился такой, что не перепрыгнуть даже пикапу.
Однако водителя этот факт ничуть не смутил. Он и не подумал тормозить, даже, наоборот, прибавил газу. Солярочный допинг подстегнул дизельное сердце машины, и «Мазда» зарычала на предельных оборотах. Вопреки распространенному мнению, что дизельные авто неторопливы, этот пикап набрал приличную скорость достаточно быстро, и положи кто-нибудь перед завалом трамплин, все могло бы закончиться эффектным прыжком. Но трамплина никто не соорудил, поэтому у Грина мелькнула вполне обоснованная мысль, что шофер просто не хочет сдаваться живым и потому решил убить и себя, и пассажира, врезавшись в стену.
Филипп машинально застегнул ремень безопасности, отлично при этом понимая, что он не поможет. Не тот случай, и не та скорость.
Серпиенсы повторили залп, превратив полуметровые асфальтовые «кряжи» в подобие маленьких плато, а завал прямо по курсу – в настоящую баррикаду, высотой в рост чужака… И вот тогда-то шофер наконец предпринял хоть что-то, кроме тупого разгона до первой космической скорости. Он плавным, едва заметным движением чуть вывернул руль влево и бросил машину через асфальтовый бруствер прямиком в стену постройки, огораживающей с той стороны территорию отеля.
Грин сглотнул вязкую слюну и попытался зажмуриться, но у него ничего не вышло. Тем временем машину подбросило на бруствере, и она, будто огромный снаряд, полетела прямиком в стену. Натянулись ремни, и Филипп резко клюнул носом.
Орудия преследователей снова торопливо захлопали, и пули срезали летучему пикапу верхнюю часть кузова, задние фонари и никелированную трубу, которая заменяла бампер, едва не прихватив и часть рамы с задними колесами. Машину в полете развернуло градусов на сто двадцать по горизонтали, поэтому в стену пристройки она впечаталась правым бортом. Жалобно звякнув, отвалилось зеркало со стороны Грина, глухо ухнуло сминаемое железо, а затем последовал сильнейший удар о землю. А вернее, о бетонный пол какого-то склада. Приземлившись, машина совершила еще один пируэт, нарисовав шинами на бетонном полу полный круг, и остановилась капотом к пролому, по другую сторону от которого виднелись силуэты приближающихся машин серпиенсов.
Филипп замер, ожидая, что вот сейчас серпиенсы дадут еще один залп и превратят пикап в решето, но чужаки почему-то не выстрелили, а под капотом «Мазды» снова заворчал двигатель, и Грин вновь ощутил, как натягиваются ремни. Пикап начал бодро сдавать назад.
Растолкав искореженной кормой какие-то ящики, бочки и коробки, машина выехала через распахнутые боковые ворота склада на узкую улочку, выровняла курс и снова помчалась вперед. Грин почувствовал, что его опять медленно, но верно вжимает в спинку кресла. «Мазда» уверенно набирала скорость, двигаясь по параллельной улочке в направлении, противоположном прежнему.
Филипп удивленно поморгал и обернулся, пытаясь сквозь тонировку разглядеть склад с пробитой стеной.
«Нет стены, – с истинно буддистской невозмутимостью пояснил шофер. – Сборный склад, временный, стенки тонкий металл. Братья гайки отвинтили, стенка плохо держалась».
«Потому и ухнуло так гулко, будто гиря по железной крыше?»
«Гиря не знаю что».
«Ну или кувалда. Знаешь кувалду? Молоток тяжелый».
«Да, знаю. Как молоток по железной крыше. Хороший молоток, – шофер слегка улыбнулся и погладил баранку. – Серпиенсы тоже там проедут, догонять будут. Не отстегивайся. Сейчас ралли буду делать. Любишь гонки? Себастьян Лебб знаешь? Кабиров, Чагин, «КамАЗ»… Ралли «Дакар» видел?»
«По телевизору отрывками показывали».
«Будет лучше, – пообещал водитель и тут же заложил новый поворот, на этот раз резко влево, с заносом и прочими спецэффектами. – Так будет. Нравится?»
«Не очень, – Грин кивком указал вперед. – Там, по-моему, заслон! Машины поперек стоят».
«Это не серпиенсы, – шофер снова крутанул баранку, теперь вправо. – Мангусты. От них проще уйти. Змеиные яйца хуже всего. От них не спрячешься. Только под землей. Да?»
Грин не ответил. Он ухватился за поручень и сосредоточился на том, чтобы не проворонить момент, когда шофер все-таки допустит ошибку и безумный заезд закончится дорожно-транспортным происшествием. По всем законам физики и автостроения пикапу от таких маневров следовало давно перевернуться, но машина упрямо цеплялась всеми четырьмя колесами за дорогу.
«А вот и коконы, – подумал Фил, заметив силуэты летающих машин змеевиков на фоне подсвеченного городскими огнями неба. – Недолго музыка играла. Сейчас жахнут, и привет предкам».
«Держись», – приказал шофер.
Грин уперся свободной рукой в торпедо. И не напрасно. Водитель резко ударил по тормозам, вывернул руль, пустив машину юзом, а когда вставший на два правых колеса пикап вынесло на ближайший перекресток, шофер снова отработал рулем. Пикап вернулся на все четыре колеса, а шофер снова утопил педаль газа в пол.
Коконы, конечно, маневрировали лучше, но тут имелся нюанс: теперь машина мчалась под прикрытием виадука по первому уровню двухэтажного шоссе. Правда, по встречной полосе и в направлении, противоположном тому, которое требовалось.
«Хай, гонщики! Саватика! Вы почему по правой стороне летите, здесь же британский вариант движения принят. Накурились?»
Грин попытался отмахнуться от не вовремя объявившегося в мысленном эфире нового приятеля-индиго, явно заокеанского, но тот окутал свой мысленный посыл довольно противоречивой аурой. Вроде бы мыслил американец бодро и даже слегка развязно, однако собирался предложить нечто серьезное.