– Приказ есть приказ, даже для архангелов, – сказал Танк. – Тебе не понять.
– И не пытаюсь.
– Мы, кстати, тоже предателя вычислили, – заявил Рыжий.
– Да ну? И давно?
– Сегодня, – вместо Рыжего ответил Учитель. – Уходим от темы.
– Лучше поздно, чем никогда. – Чумовой опять усмехнулся. – Ладно, дядьки, вернемся к теме. Топайте за моим бойцом. Он вас на правильную позицию выведет. Оттуда и видно все как на ладони, и достать, кого потребуется, можно без шума. Там узкое местечко между домами и поворот. Метров тридцать дороги не просматривается со стороны периметра. Мочите кого хотите, только помните о времени. Дольше десяти секунд там кувыркаться все-таки опасно. Могут нагрянуть патрули или коконы. У них это запросто. Я только не пойму, вы ножиками собрались работать? Пушки у вас какие-то несерьезные.
– Все, что нужно, здесь, – Учитель взглядом указал на четыре массивных футляра с лямками, до поры связанных в одну поклажу, которую тащил на спине Танк.
– «Пилигримы»?
– Не только.
– Ладно, ваши проблемы. Ни пуха ни пера, охотники.
– К черту, Чумовой…
Сон, говорят, лучшее лекарство. Возможно, так и есть, но что конкретно подлечило Грина, осталось для него загадкой. Волшебная тайская мазь, шестичасовой сон или то, что за два часа до посадки за дело взялся оказавшийся на борту русский доктор, колдовавший над ногами Филиппа все оставшееся время полета? Наверное, все вместе. После того как стихли аплодисменты пилоту, посадившему лайнер исключительно мягко, и погасли пиктограммы пристегнутых ремней, Грин обулся, встал и пошел к выходу самостоятельно. Прихрамывая и далеко не в ритме танца, как пообещала стюардесса Аня, но сам, что стало, конечно же, выдающимся достижением.
А если учесть, что после того, как спустился по трапу, Грин вынужденно ускорил шаг, и это у него тоже получилось, всей медицинской бригаде следовало поставить твердую пятерку. Ускорение потребовалось в связи с тем, что к самолету со стороны терминала двинулись несколько наземных боевых машин серпиенсов. Ехали экипажи неторопливо, будто бы просто собираясь провести таможенный досмотр, но встречаться с ними Грину все-таки не следовало.
– Метку из наноботов-маркеров я удалил, – сообщил лечивший Грина в самолете русский доктор. Он спустился по трапу следом за Филом и теперь шел рядом. – У вас в крови больше нет ничего лишнего, но все равно уличные сканеры вам лучше обходить. Ваше новое лицо уже попало в базы данных.
– Удалили метку? – удивился Филипп. – Точно! Какой же я остолоп! Это по ней серпиенсы постоянно вычисляли меня в Бангкоке!
– Не постоянно, – заметил врач. – На острове, а также в Паттайе и когда вы прибыли в Донмуанг, сигналы метки подавляла аппаратура виверр. Уж не знаю, чего этим хотели добиться кошатники.
– Перехватить меня надеялись.
– И почему не перехватили?
– Толпа помешала.
– Думаете? – Доктор недоверчиво покачал головой. – Что ж, вам виднее.
– А вам откуда известно про остров и Паттайю? Вы ведь не индиго.
– Генерал Алексеев просветил. Садитесь в «Скорую», Грин. Прокатим с ветерком.
Он кивком указал на белую с красными полосами «Газель», которая подкатила по сигналу врача. Возражать Грин не стал. Похоже, этого врача действительно прислал генерал Алексеев. Значит, этому человеку Филипп вполне мог доверять.
В машине Грина ждали еще трое медиков. Правда, все трое больше походили на спортсменов или бойцов спецназа, чем на санитаров. Как, впрочем, и севший на переднее сиденье врач. Как говорится, каков поп, таков и приход. Один «санитар-спортсмен» тут же набросил на плечи Филиппу белый халат с пластиковым беджем на нагрудном кармане, другой протянул ему шапочку и маску. Третий, наоборот, снял свою медицинскую униформу и улегся на носилки, установленные в машине.
– Куда едем? – спросил шофер, оборачиваясь к Филу.
– В Бескудниково, – сказал Грин.
– Не угадал ни одной буквы, – водитель хмыкнул. – Такого района больше нет. Но направление понятно. К змеиному храму желаешь подобраться поближе, да? Можно попробовать по Дмитровскому до Дегунино, а там посмотрим. Артем Сергеич, куда едем по легенде, что говорить, если тормознут?
– Два варианта, – ответил врач. – Или в МНТК везем пациента, глаза лечить, или в семнадцатый роддом, он по эту сторону змеиного забора остался.
– Ну, на роженицу Колян не потянет, – шофер рассмеялся. – Значит, в Федоровскую.
– На слепого он тоже не тянет, – усмехнулся один из санитаров. – Может, ему фонарь поставить? Для достоверности.
– А может, тебе? – пробурчал Колян.
– Все, бойцы, молчок, – приказал доктор. – Сейчас еще одного пассажира возьмем, с другого рейса, и ходу. Вы не возражаете?
Он обернулся к Грину.
– Нет, – ответил Филипп.
Машина медленно, чтобы не привлекать внимания, покатила вдоль полосы и вскоре притормозила рядом с самолетом «Люфтганзы», совершившим вынужденную посадку буквально следом за бортом, на котором прилетел Грин. Какие неполадки заставили немецкий борт сесть в Москве, никто не знал, но выяснилось одно интересное обстоятельство: этот чартер тоже прибыл из Таиланда.
А когда в «Скорую» сел второй пассажир, выяснилось еще и то, что Грин напрасно согласился взять попутчика.
– Привет, мужики, – рядом с Филом уселся… Иван!
Тот самый «фашист», который, вполне возможно, сдал группу Димона и обеспечил Грину отсидку в плену у серпиенсов-полукровок. Когда Грин надел шапочку и маску, узнать его стало трудно, но Фил все равно напрягся. Только сейчас до него дошло, что этот пассажир сел в машину не случайно. Не бывает таких совпадений: и доктор прилетел тем же рейсом, что и Грин, и маркер он извлек, чтобы серпиенсов с толку сбить, а теперь и Ивана подсадил.
Похоже, круг замкнулся. Грин побывал в плену у виверр, серпиенсов, познакомился с подпольем индиго, а теперь вновь наступила очередь Сопротивления. И этот новый капкан представлялся Грину самым опасным из всех. Ведь и чужакам, и людям-индиго Филипп требовался живым. Каждой стороне по-своему, но живым. А вот Сопротивлению от Фила требовалось только одно – чтобы он сдох!
Грин представил себе, как на него одновременно набрасываются четверо «медиков», как хватают они за руки, за ноги, а Иван с мстительной ухмылкой и словами «я же обещал тебя найти» бьет его кастетом по темечку. Фантазия вышла настолько яркой, что Грин на миг потерял ориентиры и запутался в последовавших далее событиях. Что происходило наяву, а что лишь в воображении, Филипп понял спустя несколько секунд.
«Санитары» действительно резко подались вперед и в мгновение ока крепко связали пассажира. Вот только пассажиром этим оказался не Грин, а Иван. Он даже ойкнуть не успел.