– Миссис Пиластер, что-то случилось?
Она была благодарна ему, что он пришел первым. Схватив его за рукав, она ответила:
– Да, кое-что очень ужасное.
Его ладони покоились на ее талии, как будто он пригласил ее на танец, и она с удовольствием ощущала, как его пальцы ощупывают ее бедра.
– Только не волнуйтесь, – успокоил он ее нежным голосом. – Расскажите о ваших тревогах.
Ей действительно стало спокойнее. В такие моменты Мики ей чрезвычайно нравился. Он походил на молодого графа Стрэнга, с которым она некогда встречалась в юности. Все в этом молодом человеке напоминало о графе: его легкая походка, готовность выслушать в любое время, красивая одежда и, что самое главное, плавность в движениях, будто он весь состоял из хорошо смазанных шарниров. Стрэнг был светловолосым англичанином, а Мики – темноволосым латиноамериканцем, но оба они заставляли ее по-настоящему почувствовать себя женщиной. Ей так захотелось привлечь его к себе и положить голову ему на плечо…
Перехватив взгляды горничных, она подумала о том, что поза Мики, стоявшего почти вплотную к ней и держащего руки на ее талии, несколько неприлична. Отстранившись, она взяла его за руку и вывела через французское окно в сад, подальше от любопытных ушей слуг. Здесь было тепло и приятно пахло цветами. Они сели на деревянную скамеечку в тени, и Августа повернулась, чтобы смотреть на Мики. Ей хотелось подольше задержать его руку в своих руках, но это тоже выглядело бы неподобающе для дамы ее возраста.
– Я видел, как выходил Сэмюэл. Он как-то причастен к вашему беспокойству? – спросил Мики.
Августа ответила тихо, и Мики пришлось нагнуться так близко, что она могла бы поцеловать его прямо в губы.
– Он приходил сообщить, что отказывается от должности старшего партнера банка.
– Хорошие новости!
– Да. Это значит, что должность, вне всякого сомнения, достанется моему мужу.
– И Папа наконец-то получит свои винтовки.
– Как только Сет отойдет от дел.
– Просто уму непостижимо, как этот Сет цепляется за свою работу! – воскликнул Мики. – Отец постоянно меня спрашивает, когда же настанет долгожданный момент.
Августа понимала волнение Мики: он боялся, что отец заставит его вернуться в Кордову.
– Не думаю, что Сет продержится долго, – ответила она, чтобы успокоить его.
Он заглянул ей в глаза.
– Но не это расстроило вас.
– Нет. Все дело в том утонувшем мальчишке из вашей школы. Как там его звали – Питер Миддлтон? Сэмюэл сказал, что брат Питера, юрист, хочет задать мне неудобные вопросы.
Лицо Мики помрачнело.
– После всех этих лет?
– Вам лучше знать, чем мне.
Августа помедлила. У нее на языке вертелся вопрос, ответа на который она ожидала со страхом. Собравшись с духом, она задала его:
– Мики… Как вы думаете, тот мальчик действительно скончался по вине Эдварда?
– Ну…
– Не тяните! Скажите: да или нет?
Мики немного помолчал, потом ответил:
– Да.
Августа закрыла глаза. «Тедди, дорогой, что же ты натворил?» – подумала она.
Мики тихо продолжил:
– Питер был плохим пловцом. Эдвард не топил его, просто боролся с ним, и тот слишком устал. Когда Эдвард поплыл за Тонио, Питер был еще жив. Я думаю, что он просто не смог доплыть до берега и утонул, когда на него никто не смотрел.
– Тедди не хотел убивать его.
– Разумеется, нет.
– Это была всего лишь грубая школьная потасовка.
– У Эдварда и в мыслях не было ничего злого.
– Значит, он не убийца.
– Боюсь, что это не так, – сказал Мики серьезным тоном, отчего сердце Августы ушло в пятки. – Если вор толкнет человека на землю, желая только ограбить его, но у человека случится сердечный приступ и он умрет, то вор будет виновен в убийстве, пусть он даже и не имел такого намерения.
– Откуда вы знаете?
– Я спрашивал у адвоката несколько лет тому назад.
– Зачем?
– Хотел узнать, в чем могут обвинить Эдварда.
Августа прикрыла лицо ладонями. Все было гораздо хуже, чем она опасалась.
Мики взял ее за запястья, отвел ладони от лица и поцеловал каждую руку по очереди. Этот его жест был настолько мил, что она едва не разрыдалась. Продолжая держать ее за руки, он сказал:
– Ни один разумный человек не станет преследовать Эдварда с целью засудить его за то, что произошло, когда он был подростком.
– Но разумен ли Дэвид Миддлтон? – спросила Августа, сдерживая слезы.
– Возможно, нет. Похоже, он одержим жаждой мести, которая отравляла его все эти годы. Не дай бог его настойчивости одержать верх и обнаружить истину.
Августа содрогнулась, представив себе последствия. Разразится ужасный скандал; в бульварных газетах появится заголовок: «Постыдная тайна банковского наследника»; полиция начнет новое расследование; бедного, несчастного Тедди привлекут к суду, и если его признают виновным…
– Мики, мне так страшно даже думать об этом! – прошептала она.
– Тогда нам нужно что-то предпринять.
Августа сжала его руки, затем отпустила и постаралась собраться с духом. Сейчас она столкнулась с серьезной проблемой, и на горизонте замаячил призрак виселицы для ее сына. Нельзя опускать руки и предаваться отчаянию, нужно действовать. Хвала Господу, что у Эдварда есть такой преданный друг, как Мики.
– Мы должны проследить за тем, чтобы Дэвид Миддлтон ничего не узнал. Сколько человек знает правду?
– Шесть, – тут же ответил Мики. – Эдвард, вы и я – это трое, но мы никому ничего не расскажем. Потом Хью…
– Его там не было, когда мальчик скончался.
– Не было, но он видел достаточно, чтобы опровергнуть историю, которую мы поведали коронеру. И тот факт, что мы солгали, бросит на нас подозрения.
– Да, тогда Хью действительно представляет угрозу. А другие?
– Тонио Сильва видел все.
– Но тогда он ничего не рассказал.
– Тогда он меня боялся. Но я не уверен, что его удастся запугать и теперь.
– А шестой?
– Мы так и не выяснили, кто это был. Я не увидел его лица, а потом он пропал. Боюсь, что с ним мы ничего не сможем поделать. Тем не менее если никто его не знает, то, вероятно, никакой опасности для нас он не представляет.
Августа ощутила дрожь от страха: в этом она была не настолько уверена. Всегда есть опасность, что неизвестный очевидец объявится и даст свои показания. Но Мики прав в том, что с этим они ничего поделать не могут.