– Поверят, куда они денутся. Местные жители обожают легенды об угуландских колдунах, а магия законами Куманского Халифата, хвала Магистрам, не запрещена. Поэтому никто не удивится, узнав, что вы преодолели Великое Средиземное море столь незамысловатым способом. Можете даже сказать им, что сначала шли по воде пешком, а шлюпку нашли после того, как преодолели больше половины дороги, – куманцы и такую байку проглотят. А вот если вы честно сообщите, что прибыли на «Фило», у вас возникнет масса проблем. Оно вам надо?
– Пожалуй, действительно не надо, – согласился я. – Ладно, а как мы будем добираться обратно? Я имею в виду, на чем мы поедем домой?
– На «Фило», разумеется. Я пока немного побезобразничаю где-нибудь у берегов Уандука, а когда ваше дело будет сделано, пришлете мне зов, и я заберу вас из какого-нибудь условленного места. Какие проблемы?
– Действительно никаких. Проблемы будут разве что у меня, когда я попытаюсь заставить Кофу взяться за весло.
– Да уж, тебе придется несладко, – согласился Анчифа.
Впрочем, жизнь в очередной раз доказала, что я плохо разбираюсь в людях. Оказавшись в шлюпке, сэр Кофа действительно скорчил кислейшую из своих недовольных гримас, но этим дело и ограничилось. Он не только сразу взялся за весло, но и оказался таким хорошим гребцом, что я быстро почувствовал себя лентяем и неумехой.
Наша морская прогулка продолжалась часа два. Никаких магических кристаллов на шлюпке, увы, не было, так что моя страсть к большим скоростям на этот раз ничем нам не помогла. В довершение всех бед меня укачало. В отличие от моего приятеля «Фило», проклятая шлюпка не получила от меня ни капли крови, так что у нее не было особых резонов заботиться о моем здоровье.
– Ложись на спину, несчастье, и попробуй вспомнить эти дурацкие дыхательные упражнения, которым тебя обучал сэр Шурф. Я и сам справлюсь, – снисходительно проворчал Кофа, устав созерцать мои мучения.
Я чуть не умер от такого великодушия. И, разумеется, немедленно последовал его совету.
– Смотри-ка, ты больше не зеленый. Так, нежно-салатный. Кажется, ты единственное живое существо, которому эта дыхательная ерунда действительно помогает, – заметил Кофа через несколько минут. – Сэр Шурф не в счет, он и без того здоров, как арварошец.
К этому времени мне действительно полегчало. Я даже нашел в себе силы уставиться на массивные башни и хрупкие остроконечные крыши Капутты. Мы были уже так близко, что до меня доносился шум портового квартала и целый букет незнакомых запахов, по большей части неописуемо сладких. Небо над головой было прозрачно-оранжевым, как разведенный водой апельсиновый сок.
– Какое здесь странное небо, Кофа!
– Это нормальный цвет неба над Уандуком. Местные жители совершенно уверены, что небесный свод – это огромное зеркало, в котором отражаются красные пески Великой Пустыни Хмиро. Если бы я был уроженцем Уандука, я бы и сам так думал, наверное. Во всяком случае, никаких более разумных объяснений этого феномена до сих пор не существует, одни только дурацкие гипотезы… У тебя есть силы, чтобы переодеться, горе мое?
– Есть, наверное. А зачем?
– Ох, Макс, когда-нибудь твое простодушие загонит меня в могилу! Ну сам подумай, нам предстоит официальная встреча с таможенниками Куманского Халифата. И желательно, чтобы эти господа с самого начала уяснили, с кем имеют дело. Между прочим, мы с тобой – чуть ли не самые важные персоны в Соединенном Королевстве и приехали сюда в качестве посланцев Его Величества Гурига Восьмого к местному монарху, ты уже забыл? Впрочем, неудивительно, мы выглядим как неопрятные юнги с какой-нибудь нищей пиратской лоханки, сто лет прослужившие под началом самого неудачливого из капитанов.
– Да, действительно, – согласился я.
И потянулся за дорожной сумкой, где дожидались своего часа Мантия Смерти, черные сапоги с драконьими мордами на носках и прочие модные аксессуары, предназначенные для беззастенчивого запугивания простых смертных. Кофа тоже занялся своим гардеробом, и через несколько минут миру было явлено парадное темно-пурпурное лоохи. На моей памяти сэр Кофа Йох облачался в эту роскошь только однажды, по случаю официального визита в Иафах. Только на сей раз из-под пурпурного тюрбана на меня взирала не обычная благодушная физиономия Кушающего-Слушающего, а истинный горделивый профиль наследника могущественного семейства Йохов – ни дать ни взять, какой-нибудь английский лорд, лихим ветром занесенный ко двору Гаруна-аль-Рашида.
– Знаете, теперь, наверное, я сам погребу, – предложил я. – Вы у нас слишком важная персона, чтобы браться за весло.
– Спасибо за комплимент, сэр Макс. Но ты тоже не слишком похож на человека, которому следует немедленно заняться тяжелым физическим трудом, – усмехнулся Кофа. – Честно говоря, я даже забыл, что ты такой грозный. Ладно уж, думаю, наши наряды не слишком пострадают. До Таможенного причала рукой подать.
Наше появление у Таможенного причала Капутты произвело настоящий фурор. Можно было подумать, что нас принимают за местный эквивалент Элвиса Пресли. Вокруг столпилось такое количество заинтересованных особ женского пола, что у меня голова пошла кругом.
Впрочем, оказалось, что все эти прекрасные леди находились здесь исключительно по долгу службы. В Таможенном Управлении Куманского Халифата работают исключительно дамы – и какие!
Луноликие амазонки подхватили наши дорожные сумки и тяжеленный сверток с бесчувственным телом бедняги Кумухара Манулы и вежливо предложили нам проследовать в комнату для досмотра. Я изумленно хлопал глазами – вот это сюрприз так сюрприз!
– А ты не знал? – удивился Кофа, увлекая меня за собой. – В Куманском Халифате считается, что хорошим таможенником может быть только женщина. У них действительно неплохая интуиция, да и нюх, если на то пошло, обычно получше, чем у нашего брата, но дело даже не в этом. Куманцы уверены, что женщины не будут испытывать жалость или сочувствие к контрабандистам. Моряками во всем Мире по большей части становятся мужчины, а здесь считают, что любая женщина видит в мужчине своего личного врага – по крайней мере, поначалу. С этим утверждением можно спорить; тем не менее на таможне Куманского Халифата сей принцип работает уже не первое столетие. Впрочем, не только на таможне. Среди местных полицейских тоже полным-полно прекрасных леди – куда больше, чем у нас.
– А я-то думал, местные барышни смирно сидят дома и занимаются хозяйством, – растерянно сказал я. – У них же, кажется, принято иметь гаремы?
– Есть разные женщины, сэр, – холодно заметила одна из сопровождавших нас дам. – Некоторые действительно предпочитают сидеть дома, рожать детей и заниматься хозяйством, поскольку именно это делает их счастливыми. А мы предпочитаем сидеть в Таможенном Управлении и выполнять свой долг перед халифом Нубуйлибуни цуан Афией, да хранит его великий небесный ковер тысячезвездный. Дело вкуса, знаете ли.
– Здорово! – искренне сказал я.
Мне действительно очень понравилось, что жизненные принципы обитателей Куманского Халифата отличаются такой гибкостью. В конце концов, нам предстояло какое-то время иметь дело с этими людьми. Мое восхищение сослужило нам с Кофой неплохую службу – таможенницы одобрительно заулыбались, увидев, что мне пришлось по душе резкое высказывание их коллеги. Вообще-то, можно представить, что им время от времени приходится выслушивать от невежественных иностранцев…