Я собрался было сообщить этой милой даме, что приличные люди в такое время только-только начинают подумывать об ужине, но Шурф понимающе покивал, попросил ее позвать слуг, чтобы упаковать и отнести в наш амобилер зажаренного менкала, и, не отрываясь от книги, направился к выходу, небрежно велев мне расплатиться, забрать из комнат наши сумки и ехать дальше.
– Ты бы мне хоть чаевые иногда давал, – фыркнул я, отправляясь наверх за вещами.
Впрочем, Шурфа можно было понять. Парень как раз присосался к Стивену Кингу. Обижаться на него было бессмысленно и бесполезно, как на беременную женщину.
На сей раз путешествие протекало в полном молчании.
Мы переправились через Хурон по большому старинному мосту, помпезному, как траурный наряд пожилой аристократки. Теперь мы ехали по территории Ландаланда: изгибы Хурона очерчивали границу между двумя провинциями. Впрочем, никаких перемен в окружающем пейзаже я не обнаружил, разве что темная лента реки теперь поблескивала по левую сторону от дороги.
Некоторое время Шурф продолжал штурмовать источник знаний, развалившись на заднем сиденье, благо острое зрение угуландца позволяло ему читать в почти полной темноте. Но усталость взяла свое, и он задремал под убаюкивающее похрустывание менкальих костей: Друппи вовсю развлекался с остатками его чудовищного ужина.
Потом хруст прекратился, и я остался единственным бодрствующим существом – думаю, не только в отдельно взятом амобилере, но и во всем Ландаланде, жители которого явно не способны оценить преимущества ночного образа жизни. Мне, впрочем, было хорошо – я наконец-то выспался и мог получить настоящее удовольствие от быстрой езды по совершенно пустой дороге.
Я так разогнался, что в какой-то момент стал подозревать, что у нашего амобилера имеются некоторые шансы взлететь. По крайней мере, уши у меня уже заложило. Мне показалось, что это уже перебор, и я немного сбавил скорость. Как раз вовремя.
Признаться, я не люблю сюрпризы. Даже трогательный подарок, заботливо подсунутый под мою подушку любимой девушкой, вполне способен выбить меня из колеи. Однажды у меня хватило ума спросонок испепелить такой сверток, прежде чем я сообразил, что это обыкновенный сувенир, а не какой-нибудь зловещий талисман, заговоренный моим злейшим врагом. На войне как на войне – лучше быть живым параноиком, чем мертвецом, который ждал от жизни только приятных неожиданностей. Одним словом, я не люблю сюрпризы. Зато они меня просто обожают.
Впрочем, сюрприз, который ждал меня на дороге, можно с некоторой натяжкой назвать безобидным. Сердитый серый гусь величиной со слона – ничего из ряда вон выходящего. Подумаешь, и не такое еще видали.
Собственно говоря, злобное шипение упитанной домашней птицы было мне до лампочки. Единственное, что действительно вызывало у меня некоторые возражения – гусиная туша являлась серьезным препятствием на пути нашего амобилера. Врезаться в такую громадину на скорости, превышающей сто миль в час, – то еще удовольствие.
К счастью, моя реакция день ото дня становится все лучше. Пока услужливое воображение впечатлительного человека рисовало перед моим внутренним взором картину неминуемой катастрофы, моя мудрая левая рука молниеносно прищелкнула пальцами, выпуская на волю совершенно незаменимый в подобных обстоятельствах Смертный шар. Впрочем, крошечная шаровая молния не испепелила противника, а просочилась сквозь чудовищную тушу, ударилась о ствол ближайшего дерева, стала большой и прозрачной и наконец исчезла.
Это неопровержимо свидетельствовало, что огромный гусь был чистой воды наваждением – если не моей персональной галлюцинацией. Что ж, тем лучше. Я стиснул зубы, вцепился в рычаг амобилера и на полной скорости рванул вперед.
Мне повезло, проехать сквозь тело гуся оказалось ничуть не труднее, чем нырнуть в полосу тумана. Секунду спустя все уже было позади. Я сбавил скорость и осторожно оглянулся. Ничего. Пустая дорога, как и следовало ожидать.
Только теперь я великодушно позволил себе утереть со лба холодный пот и даже испугаться. Правда, такое состояние души быстро показалось мне непродуктивным. Трястись мелкой дрожью после того, как опасность миновала, – что может быть глупее? Поэтому я решительно помотал головой и переключился на программу «Радуемся счастливому спасению».
Впрочем, восторги по поводу избавления от гигантского гуся были настолько фальшивыми, что не убеждали даже меня самого. Им на смену пришли размышления, и в моей голове мелькнула чудовищная, но вполне правдоподобная догадка: «Опять Джуффин резвится! Точно, его шуточки!»
Я был настолько потрясен собственным озарением, что немедленно отправил зов главному подозреваемому.
«Это уже не смешно! – возмущенно начал я. – То есть это было бы вполне смешно, если бы я ехал не в амобилере, а на самокате. Разбитая коленка – не такая уж высокая плата за ваше внимание. Но сейчас я чудом не устроил аварию…»
«Погоди-ка, сэр Макс, – остановил меня шеф. – Во-первых, ты меня разбудил, так что я очень рассчитываю на извинения. А во-вторых, я ничего не понимаю. Если ты только что чудом избежал аварии – молодец. Но при чем тут я? Чему я тебя точно никогда не учил – так это управлять амобилером».
«А гусь?» – взвыл я.
Признаться, я все еще был уверен, что шеф меня разыгрывает. «Плохо то шоу, которое не желает продолжаться до последней капли крови, – думал я. – Что ж не развлечься хорошему человеку, ежели развлекается».
«Что за гусь?» – спросил Джуффин. Кажется, он уже вполне проснулся.
«Огромный серый гусь посреди дороги, – неохотно объяснил я, поскольку все еще полагал, что шефу описание гуся без надобности. – Очень сердитый. Он шипел, как дракон, которому отдавили хвост. Ничего страшного, конечно, но, когда едешь на большой скорости, такие встречи не очень желательны. К счастью, оказалось, что он совершенно нематериален. Так, наваждение дурацкое. Но ведь я вполне мог запаниковать и свернуть в ближайшую канаву!»
«Ну, что-что, а паниковать тебе уже давным-давно не положено, – заметил Джуффин. – Еще чего не хватало. Для начала попытайся осознать тот факт, что я действительно не имею никакого отношения к существу, которое ты только что встретил на дороге. Я просто спал – можешь себе представить, случается со мной и такое. И вообще, я не люблю затягивать шутки. По-моему, это дурной тон».
«Тогда извините, – растерянно сказал я. – Но после вашей давешней выходки – кого я еще мог заподозрить?»
«Хороший вопрос, – задумчиво откликнулся шеф. – Вот уж действительно – кого можно заподозрить? Ты часом в последнее время ни с кем не ссорился?»
«Да нет вроде бы. К тому же все, с кем я всерьез «ссорился», или в Холоми, или на том свете. Думаете, это кто-то из моих знакомых?»
«Честно говоря, не думаю. Так, рабочая гипотеза. А скажи-ка мне, Макс, ты боишься гусей?»
«Ну вы даете! – рассмеялся я. – Как можно бояться гусей?»
«Точно так же, как некоторые вполне храбрые люди боятся маленьких собачек, мышей или лягушек. Ладно, я уже понял, что ты – величайший из ныне живущих героев. А в детстве ты их часом не боялся?»