Особое внимание инструктируемого обращалось на отношения с женщинами. С проживающими в одной квартире рекомендовалось вести себя корректно, не приглашать посторонних домой. Если от женщины можно получить пользу, советовалось «этим не пренебрегать». В интимные отношения вступать только в интересах дела. На случай ареста инструктаж для агентов сводился к единому постулату: признание в шпионаже – верная смерть.
В вопросах обучения агентуры образцово-показательной в Абвере считалась Варшавская школа, находившаяся в непосредственном подчинении штаба «Валли». Созданная в октябре 1941 г., за короткое время она стала своего рода полигоном «передового опыта и методическим центром», в котором представители периферийных и фронтовых абверштелле и абверкоманд в теории и на практике знакомились с приемами и методами организации работы разведывательно-диверсионных школ, достижениями в области обучения агентуры. Практиковалось и знакомство прибывших с лучшими ее агентами, результаты которых отражались в наглядных пособиях, печатных брошюрах, внедрялись в учебный процесс.
Здесь впервые был применен метод подготовки агентов путем обоюдного встречного допроса, когда один курсант выступал в роли сотрудника советской контрразведки, другой – подозреваемого в шпионаже. Затем они менялись ролями. Первый старался разоблачить «задержанного» в принадлежности к немецкой разведке, второй – любыми путями и способами отвести от себя подозрения. Для приближения ситуации к реальной обстановке обучаемым разрешалось использовать принятые в Красной Армии обращения, петь советские песни и читать газеты, вести политические дискуссии. Приучая подобным образом курсантов к зафронтовой действительности, абверовцы одновременно изучали истинные настроения подопечных, выявляли среди них ненадежных, которых тут же возвращали в лагеря. С этой же целью предусматривался и такой вид занятий как ответы на вопросы преподавателей. Обучаемые без подписи должны были подавать их в письменном виде. По содержанию, а также почерку определялись те, кто требовал повышенного внимания, в том числе и в виде отчисления из школы. Новым в обучении было и то, что на специально изготовленных макетах и схематических планах городов и населенных пунктов, в которых предполагалось проведение диверсионно-разведывательных операций, в деталях отрабатывались приемы маскировки, изучались ориентиры, наиболее уязвимые места объектов, пути возможного на них проникновения и т. д.
Практиковались и «письменные работы». В них будущие агенты излагали предложения о путях борьбы с большевизмом. Такие же рукописные «откровения» предполагались и после возвращения с задания. С одной стороны, они выступали материалом для тщательной проверки правдивости докладов, с другой – использовались во время обучения других курсантов. В школе осуществлялась и индивидуальная подготовка агентуры, планируемой для заброски в глубокий тыл Советского Союза. Ее обучение проводилось по специальной программе с соблюдением всех возможных мер конспирации – в отношении не только курсантской среды, но и постоянного состава.
В некоторых лагерях втайне от других обучающихся формировались отдельные группы по углубленному изучению вопросов тайной войны в целом, агентурно-оперативной работы в частности. Занятия проводили офицеры Абвера, СС, СД, гестапо или лица, имеющие опыт диверсионно-разведывательной и подрывной работы. Одна из них действовала в Вустрауском «свободном» лагере. «Из числа слушателей школы пропагандистов, – свидетельствовал бывший инженер-механик, позже немецкий агент Александр Шульгин, – была организована специальная группа, которой руководил комендант лагеря оберштурмфюрер СА Френцель (Вольдемар Френцель-Корганиани, он же шеф всех учебных и других лагерей «Восточного министерства». – Авт.). Слушателей отбирал лично Френцель, беседуя в отдельности с каждым из нас. Существовала группа законспирировано. Готовили в ней агентов-вербовщиков. Занятия проводились в свободные часы под прикрытием обсуждения текущих событий, чтения газет, рассмотрения технических вопросов и т. д.
Группа насчитывала 90 человек, занимались три раза в неделю. Отрабатывали темы: методы ведения тайной войны; подбор, подготовка и вербовка агентурной сети; порядок вербовки, оформление агентуры, передача ее на связь другим лицам; методы работы советской контрразведки (разведки); конспирация в работе; порядок и методы сбора сведений о противнике.
На занятиях о методах тайной войны Френцель подчеркивал, что, кроме открытой вооруженной борьбы на фронтах, ведется война с применением секретных приемов путем засылки в тыл противника разведчиков, диверсантов, пропагандистов и дезорганизаторов, говорил о значении и необходимости проведения таких действий.
Больше всего времени Френцель уделял теме о приемах подготовки и вербовки агентурной сети. Уточнял: при вербовке необходимо ориентироваться на недовольных советской властью, выходцев из бывших имущих семей, раскулаченных, судимых, других лиц, которые в той или иной степени проявляют невосприятие существующего в СССР политического режима.
Эти вопросы он совмещал с темой о порядке оформления вербовки агентов. Учил, под каким предлогом можно сделать предложение тому или иному человеку работать в пользу немцев, какие давать ему поручения, что можно и чего нельзя рассказывать в процессе вербовки.
Говоря о методах работы советской контрразведки, Френцель отмечал, что она очень сильна, работает хорошо, увязывал тему с вопросом нашей конспирации, приводил много примеров ее успешной деятельности. Отмечал, что перед войной немецкие спецслужбы старались забрасывать агентов в Советский Союз с задачами разведать вооруженную мощь Красной Армии, но большинство задерживались на границе или в приграничной полосе, и лишь отдельным удавалось пробраться в советский тыл…
В целях конспирации, учеба в группе проводилась во время, когда большинство содержащихся в лагере были заняты на работах или привлекались к решению других вопросов. Каждый раз староста проверял, чтобы на занятиях не присутствовали посторонние. Френцель запретил слушателям рассказывать другим лицам о существовании нашей группы, содержании занятий, и кто их проводит. В конце каждого из них он делал инструктаж, как нужно отвечать на вопросы чем мы занимаемся».
Во всех школах курсантов в обязательном порядке обучали уменью и навыкам владения холодным, разными видами советского и иностранного огнестрельного оружия, гранатами и минами. В деталях изучались строевой, внутренний, караульный и дисциплинарный уставы Красной Армии, структура и организационное построение советских частей и соединений, знаки различия и отличия. Особое внимание обращалось на топографическую подготовку – обладать умением и навыками пользования картой, ориентироваться с помощью компаса на местности, двигаться по азимуту, определять расстояние, чертить по памяти схемы боевого расположения войсковых частей, их огневые районы, складов, баз и т. д. Программа обучения включала также строевую, физическую, огневую и тактическую подготовку.
Взяв на вооружение опыт РСХА, для окончательной и бесповоротной привязке к когорте «рыцарей плаща и кинжала» абверовцы многих курсантов «сдавали в аренду» ГФП, полиции безопасности и СД для участия в карательных и других подобных операциях, с обязательным документированием событий.