— Право, Эдвард, неужели вам обоим было необходимо его бить?
— Пиджин, услышав, что он говорил, ты б его тоже стукнула, — мрачно заверил ее лорд Эдвард.
— В любом случае, — надменно заявила супруга, хоть и сидела полуодетая у него на коленях, — думаю, что именно сопротивление Мэгги и привлекло его в первую очередь. Вряд ли до сих пор кто-либо из женщин его отвергал и, уж конечно, не бил по лицу. Ему это в новинку.
— Настолько, что он задумал на ней жениться? — буркнул лорд Эдвард.
— Люди женились и по более глупым мотивам. Почему бы Джереми не жениться на девушке, которая обходится с ним как с равным, а не как с полубогом, вроде тех дурочек в прошлый лондонский сезон. Они прямо стелились перед ним только потому, что у него титул и состояние.
— Очень сомневаюсь, что удар левой в челюсть, которым наградила его Мэгги, побудил твоего племянника жениться на ней. Полагаю, более вероятной причиной стала ее внешность. Ты не поверишь, дорогая, как далеко может завести мужчину хорошенькое личико. Он способен забыть все свои твердые принципы. — Лорд Эдвард поцеловал жену в шею. — Я, например, пришел сюда только сообщить тебе о намерении Джереми вступить в армию, но теперь, застав тебя столь подходяще одетой… — Пиджин хихикнула, но не воспротивилась, когда супруг опустил ее на широкую кровать, — я совершенно уверен, что мы снова опоздаем на ужин.
А Мэгги Герберт было вовсе не до смеха. Она пыталась выдержать родительский гнев, который обрушился на нее, после того как двадцать минут назад Джереми покинул библиотеку, где беседовал с ее отцом.
— Я не собираюсь, Маргарет, задавать тебе вопроса о том, правда или нет то, о чем рассказал мне его светлость, — говорил сэр Артур, восседая за массивным столом красного дерева. — Я собираюсь поверить на слово герцогу Ролингзу, человеку, у которого нет причин выдумывать сказки насчет дочерей соседа.
Мэгги стояла, заложив руки за спину, чтобы отец не увидел ее завязанный палец, и нервно поглядывала на мать, сидевшую в зеленом кожаном кресле недалеко от стола. Леди Герберт выглядела бледной, но гораздо более спокойной, чем можно было ожидать в подобных обстоятельствах.
— …и не стоит поглядывать на мать в поисках защиты, юная леди, — продолжал сэр Артур со всей суровостью, но поскольку он никогда не был строгим родителем, то и сейчас не добился особого успеха. — Мы с ней едины в стыде за тебя. Ты навлекла позор на семью и, должен сказать, поставила дом Ролингзов в очень неловкое положение. Не сомневаюсь, что лорд Эдвард разделяет мое разочарование из-за вашего с герцогом поведения. Хотя, Маргарет, бремя вины лежит в первую очередь на тебе.
Мэгги открыла рот, чтобы возразить против несправедливости обвинения, но мать отрицательно покачала головой.
— Ты всегда была тяжким испытанием для юного герцога, хоть тебя неоднократно просили не дразнить его. Детство его светлости было далеко не радостным из-за выбора невесты его отцом…
Мэгги столько раз слышала эту историю, что уже не могла относиться к ней трагически. А отец продолжал рассказывать о том, как Джон, старший брат лорда Эдварда, женился на дочери викария, старшей сестре леди Пиджин, что стало роковой ошибкой, за которую он поплатился жизнью. Никогда не упоминалось, где находится мать Джереми теперь, но по обрывкам разговоров, подслушанных Мэгги в детстве, она пришла к выводу, что та благополучно живет в Лондоне. Причем лорд Эдвард навеки запретил ей видеться с сыном. Причиной тому послужила, видимо, смерть лорда Джона, погибшего из-за нее на дуэли.
— Не сомневаюсь, что сегодняшний инцидент, как и все подобные инциденты в прошлом, явился следствием твоих происков. Наверняка ты подбила его светлость на неподобающее поведение…
Мать снова покачала головой, и Мэгги, стиснув зубы, опустила сверкающие яростью глаза.
— Я принес его светлости извинения за твое поведение, однако тактичный молодой человек настаивал, что вина лежит всецело на нем, а ты неповинна. Завтра я принесу аналогичные извинения лорду и леди Эдвард, — тяжело вздохнул сэр Артур. — Теперь мы с твоей матерью чувствуем, что все твое будущее под угрозой, Маргарет. Вряд ли мне стоит подчеркивать, что такое поведение будет категорически неуместным в лондонских бальных залах. Я слышал не раз твои признания о том, что тобой управляют… гм… порывы. Если нынешнее поведение является свидетельством того, к чему ведут эти порывы, то могу сказать лишь одно: сезон в Лондоне будет весьма сомнительным предприятием. Выход молодой женщины в свет требует финансовых затрат. Необходимо позаботиться о жилье, ибо после случившегося мы вряд ли можем рассчитывать на доброту лорда и леди Эдвард, чтобы воспользоваться городским домом герцога, как было при выходе в свет твоих сестер. Требуется обзавестись соответствующими нарядами, шляпками и прочими дамскими атрибутами. Тоже очень существенные расходы на молодую женщину, которая, вероятно, поставит нас в неловкое положение, бросившись в объятия первому же мужчине, пригласившему ее на танец…
Мэгги подняла голову, пронзив отца яростным взглядом, но тот не заметил отравленных стрел, которые метали ее глаза, и закончил свою речь:
— Таким образом, после тщательного обсуждения мы с твоей матушкой решили, что у тебя зимой лондонского сезона не будет.
Поскольку Мэгги понимала, что отец считает это наказанием, она не стала радостно кричать ура, как ей захотелось, а снова опустила глаза и попыталась сдержать улыбку.
— Да, сэр, — вымолвила она с притворным смирением.
— Но теперь мы с твоей матушкой зашли в тупик. Я считаю, и твоя сестра Анна всецело меня поддерживает, что для девушки твоего… э-э… темперамента… было бы лучше провести несколько месяцев в монастыре. Однако твоя матушка возражает, полагая, что проблема заключается в беспокойной душе художника… — Сэр Артур поморщился, выговаривая слово «художник», будто съел что-то горькое. — И долг родителей постараться ввести это беспокойство в управляемое русло. Хотя я считаю, что монастырь как раз подходит для этого, твоя матушка думает, что таланту не место в такой суровой среде. По ее мнению, наилучшим решением будет художественная школа в Париже, о которой ты упоминала в прошлом месяце…
Мэгги уже не могла сдержать переполнявших ее чувств и, обернувшись к матери, воскликнула:
— Это правда? Неужели вы так решили?
— Да, дорогая, — невозмутимо ответила леди Герберт, которая умела владеть собой. — Ты начнешь занятия осенью…
Мэгги бросилась матери на шею, и отцу пришлось кашлянуть несколько раз, прежде чем женщины обратили на него внимание.
— Это не награда, Маргарет, — сурово напомнил он. — Ты должна прилежно учиться, и любое сообщение мацам Бонэр о твоем… э-э… неустойчивом поведении немедленно приведет тебя домой.
— О да, папа, — всхлипнула от счастья Мэгги. — Ты не пожалеешь, что дал мне эту возможность. Клянусь, ты не услышишь от мадам Бонэр ничего, кроме похвал.
— Искренне надеюсь. Мы пошлем с тобой Хилл, чтобы она присматривала за тобой. Не думай, что мы позволим тебе выехать из Англии без компаньонки.