Я молча кивнула, глядя на непонятный бугор под ее свитером. Если это пистолет, то, естественно, с ним Рейчел становится самой главной.
Но оказалось, это не пистолет. Рейчел достала из-под свитера какую-то штуковину из черного пластика, которая удобно помещалась в ее руке. Из этой штуки торчали два металлических отростка устрашающего вида, придавая устройству сходство с гигантским тараканом. Я понятия не имела, что это такое, пока Рейчел не нажала какую-то кнопку, после чего между металлическими штырями стали проскакивать голубые молнии. Тут я поняла, что это.
– Хизер, познакомься с Громобоем, – важно сказала она, словно родитель, гордо представляющий своего отпрыска при заселении в резиденцию. – Он создает напряжение в сто двадцать тысяч вольт, секундный контакт с ним вызывает дезориентацию, слабость, потерю равновесия и утрату контроля над собственным телом на несколько минут. Самое замечательное, что Громобой бьет через одежду и почти не оставляет следов – только маленький ожог на коже. Очень эффективно. Мой стоит всего сорок девять долларов девяносто пять центов, батарейка в комплект не входит. Конечно, в Нью-Йорк-сити иметь такую вещь незаконно, но кому какое дело?
Я смотрела на потрескивающую полоску голубого огня.
Так вот как она это делала. Обошлось без хлороформа и удара бейсбольной битой по голове. Она просто пришла к Элизабет, а позже к Бобби, оглушила их этой штукой и сбросила ослабевшие тела в шахту лифта. Проще некуда.
А детектив Канаван еще говорит, что убийцы тупые. Рейчел не тупая. Разве тупице хватит смекалки провернуть такое преступление? Из-за того, что так много молодых ребят гибнут за идиотским занятием лифт-серфингом, ни у кого и мысли не возникнет, что девушки были убиты. Тем более что в их смертях не было ничего подозрительного.
Никто ничего не заподозрит – никто, кроме какой-нибудь особы со странностями, вроде меня.
Нет, Рейчел не тупица.
И не сумасшедшая. Она придумала отличный способ избавиться от соперниц. Если бы не я и мой длинный язык, никто бы ничего не заподозрил.
Если бы не я и мой длинный язык, мы с Сарой не были бы сейчас близки к тому, чтобы стать третьей и четвертой жертвами Рейчел.
– Но я не только поэтому здесь главная, – уверенно заявила Рейчел, в подтверждение своих слов небрежно поигрывая электрошокером. – У меня степень бакалавра по химии. Ты об этом знала?
Я замотала головой. Хорошо бы кто-нибудь из студентов зашел в кабинет за почтой. Или Купер прослушал бы мое сообщение…
– Просто удивительно, что может сделать человек, имеющий диплом бакалавра по химии. К примеру, он способен изготовить небольшое зажигательное устройство. Хизер, ты знаешь, что такое зажигательное устройство? Сомневаюсь. У тебя же не было времени нормально закончить школу – тебе было некогда, ты вертела задницей в местном торговом центре. Ну-ка, посмотрим, что ты знаешь. Что получится, если выстроить толпу блондинок плечо к плечу?
Я посмотрела на Сару: она все еще всхлипывала, но старалась делать это тихо, чтобы Рейчел снова ее не ударила.
Я пожала плечами. Рейчел невесело рассмеялась и сказала:
– Аэродинамическая труба, Хизер, аэродинамическая труба.
Я передумала: зря я решила, что Рейчел нормальная, она сумасшедшая, просто совсем свихнулась.
– Здорово, Рейчел, – сказала я. – Очень смешно. Но знаешь, что? Мне пора идти. У стойки охраны меня ждет Купер, и если я слишком задержусь, он пойдет меня искать.
Рейчел пожала плечами.
– Может искать сколько угодно, у него нет ключа. А мы не собираемся открывать ему дверь. Мы работаем, Хизер, у нас очень много важных дел.
– Рейчел, если мы не откроем дверь, Купер просто обратится к Питу, а тот позвонит кому-нибудь из дежурных, чтобы его впустили.
– У дежурных больше нет ключей от кабинета. Я сменила замок.
На щеках Рейчел выступили два красных пятна, а глаза горели так же ярко, как электрические разряды, проскакивавшие в ее оружии.
– Да-да, – сказала она довольным тоном. – Я сменила замок вчера, пока ты была в больнице, так что теперь ключи есть только у меня. – Она перевела свои неестественно блестевшие глаза на меня. – Хизер, ты ведь понимаешь? Для тебя это не карьера, а просто работа. Помощник директора Фишер-холла. Это что-то вроде небольшого перерыва, антракта между двумя отделениями шоу, правда? Стабильный заработок до тех пор, пока не наберешься храбрости продолжить дело, которое прервала из-за небольшой размолвки с продюсером. Больше эта должность ничего для тебя не значит. В отличие от меня. Для меня высшее образование – это жизнь. Моя жизнь, Хизер. Во всяком случае, так было раньше, до того как…
Рейчел вдруг смолкла и уставилась на меня, но взгляд у нее стал какой-то странный, как будто невидящий, и она закончила:
– До него.
Мне хотелось сесть, у меня начинали дрожать коленки, стоило посмотреть на оружие в руке Рейчел. Но сесть я не посмела. К тому же, сидя, я стану еще более удобной мишенью – неподвижной. Мне нужно как-то отвлечь Рейчел от того, что она собирается сделать со мной и Сарой, а я хорошо представляла, какие у нее планы.
– До него? – Я постаралась придать своему голосу дружелюбный тон, словно мы сидим в кафе и болтаем за чашечкой кофе – мы пару раз действительно сидели с ней в кафе, еще до убийств. – Ты ведь имеешь в виду Кристофера?
– Да, Кристофера.
Рейчел смаковала это слово во рту, как кусочек шоколада – удовольствие, которого она себе никогда не позволяла. Слишком много калорий.
– Да, Кристофера. Тебе этого не понять. Я его люблю. А ты никогда никого не любила, кроме себя, и не знаешь, что это такое. Ты не знаешь, каково это, когда все счастье, какое только есть в жизни, зависит от одного-единственного человека, а он вдруг тебя отвергает и уходит.
Взгляд, которым она на меня посмотрела, мог бы заморозить горячий пончик. Не сказать ли ей, что я знаю, о чем она говорит, потому что испытывала то же самое по отношению к Джордану, который в эту самую минуту, наверное, танцует на больничной койке горизонтальное танго с Таней Трейс. Но мне почему-то показалось, что Рейчел не станет меня слушать.
– Нет, Хизер, тебе этого не понять, – сказала Рейчел. – Ты всегда получала все, что хотела. Тебе все подавали на серебряном блюдечке. А некоторым из нас, знаешь ли, приходится потрудиться, чтобы что-то получить. Взять, к примеру, меня. Думаешь, я всегда так хорошо выглядела? – Рейчел провела руками вверх и вниз по своему плоскому (тысяча скручиваний в день!) животу. – Черт возьми, нет! Когда-то я была толстой. Толстозадой, примерно, как ты сейчас. Я носила двенадцатый размер. – Она засмеялась. – Я заедала свое горе шоколадными батончиками и, как и ты, не ходила в тренажерный зал. Ты знаешь, что до тридцати лет меня никто ни разу – понимаешь, ни разу не пригласил на свидание? Когда ты трясла задницей под лейблом «Картрайт рекордс», я корпела над учебниками, упорно занималась, потому что знала – мне никто не принесет на блюдечке контракт на запись диска. Я знала, чтобы выбраться из дыры и построить свою жизнь, надо работать головой.