– Да, именно так.
– Скажите, ее тогдашнее состояние можно назвать истерическим?
– Вполне. Я потому сразу и решил про себя, что это будет нашей последней встречей… Ну вы подумайте сами, разве можно жениться на женщине, способной выкинуть такой фортель? Мне нужна жена, а не глупая гусыня, которую кто-то может убедить в чем угодно…
– А вам не приходило в голову, что у нее была причина, по которой она так себя вела? – Малько едва сдерживался, чтобы не оскорбить этого противного и холеного собственника, который выбирал себе жену, словно вещь на базаре. – Вы даже не попытались выяснить, что же такого с ней могло произойти, из-за чего она так изменилась и наговорила вам так много обидных вещей? Вы любили ее?
– Мне казалось, что любил, но какое отношение это имеет к вашему визиту и почему вы разговариваете со мной о подобных вещах?
– Потому… – Сергей глубоко вздохнул и выдержал паузу, чтобы не наброситься на Марка с кулаками – до того омерзительным показалось ему лицо этого самовлюбленного сластолюбца, – потому, что вы убили Наташу и теперь всем рассказываете, какая она была плохая и по какой причине вы с ней поссорились…
Марк мгновенно побледнел, а Малько от этой нелепой и неожиданной даже для себя лжи испытал почему-то прилив энергии. Напугать такого типа – что может быть приятнее?!
– Я никого не убивал…
– Но после того, как Наталья вошла в вашу квартиру, ее больше никто не видел… – гнул свою линию Сергей, пытаясь окончательно сбить Марка с толку. Он видел, как с каждой минутой этот рослый и красивый парень словно уменьшается в размерах, как опускаются уголки его губ и бледнеет лицо… – Вы ведь учились с ней?
– Учился… И учусь.
– Вы же не можете знать, что она не ходит на занятия… А ведь у вас сейчас зачеты, не так ли? Вы не можете вспомнить, какого зачета больше всего она боялась?
– Да тут и вспоминать нечего… Ей надо было сдавать психиатрию…
– А у вас на потоке есть еще студентки, которые боялись бы этого зачета?
– Странные вопросы, ей-Богу… У нас по психиатрии в прошлом году не сдали зачеты Наташа и еще одна девица… Но в тот день, когда она была у меня, она как раз говорила мне про зачет и про то, что она готова к сдаче… Но я не понимаю, какое отношение это имеет ко мне?
– Вы не могли бы назвать фамилию девушки, у которой тоже были «хвосты» по психиатрии?
– Ничего не понимаю… Ну, Маша Ильина, дальше-то что?
– А как она выглядит?
– Как фотомодель, но у меня с ней ничего не было…
– Какого цвета у нее волосы?
– Она блондинка. Крашеная.
– А еще у вас есть блондинки?
– Нет, только Наташа и Маша. Послушайте, что вы от меня хотите?
– Назовите мне фамилию преподавателя, которому Наташа собиралась сдавать зачет.
– Господи, да Журавлев… Валентин Николаевич.
– Вы можете рассказать мне о нем?
– Да что о нем рассказывать? Старый вредный мужик, много из себя воображает, любит «посадировать» на экзаменах…
– Что-что делать?
– «Посадировать», то есть попытать, помучить… Его у нас никто не любит. Лично я просто плачу ему, чтобы он ставил мне автоматом четверки. У него строгая такса…
– А за Наташу вы заплатили, чтобы он ее не мучил?
– Кто меня об этом просил?
– А вам не приходило в голову, что этот самый Журавлев хотел переспать с вашей невестой за росчерк в зачетке?
– Он импотент, это всем известно.
– Откуда это может быть известно, тем более – всем?
– Одна моя знакомая была у него дома, хотела «отработать» экзамен, вот она как раз и рассказала, что он импотент, что он даже пальцем до нее не дотронулся… И ей пришлось платить ему, тоже в долларах.
– Как она выглядела, эта ваша знакомая?
– У нее черная коса, смуглая кожа… Красивая девочка, потом она бросила академию, вышла замуж и уехала в Швецию. Вы что, действительно думаете, что я способен убить Наташу? Уверяю вас, я ее и пальцем не тронул… Просто она меня оскорбила… Ни с того ни с сего… А у меня железное правило – обращать внимание на мелочи… Из мелочей состоит вся жизнь, и если Наташа была способна оскорбить меня и обозвать ни с того ни с сего, значит, она меня не любит, не уважает… Понимаете, брак – это для меня очень серьезно… И как я потом смотрел бы в глаза своим родителям, если бы у нас в семье начались скандалы? Вы бы видели ее в тот день! Она вообще была похожа на сумасшедшую…
– Скажите, Марк, а вы никогда не видели Журавлева вблизи?
– Как же это не видел, когда я сам лично ему отдавал деньги, да и вообще я же учусь в академии и хожу на его лекции, остаюсь иногда, чтобы задать ему какие-то вопросы, договориться опять же о зачете, да мало ли… Он мужик, несомненно, умный, но только слишком много из себя корчит… А зачем вам, чтобы я видел его вблизи?
– Вы никогда не обращали внимание на его пальцы?..
– На пальцы? Нет. У него вообще привычка держать руки в карманах. А что, все его пальцы унизаны кольцами? Или у него вместо них протезы?
Сергей понял, что Марк не видел или не обращал внимание на длинные ногти Журавлева. А что, если это все же не он?
– Говорят, что он делает маникюр… – вдруг добавил Марк. – Но я и сам иногда делаю… Если вы об этом, конечно… Я как-то увидел его ногти – такие аккуратные… Но у него сама форма ногтей красивая, поэтому они кажутся длинными и узкими… У меня вот тоже, говорят, красивая форма…
Марк очнулся и спрятал руки в карманы.
– Послушайте, я не знаю, кто вы – частный детектив или нет, но, по-моему, у вас в голове каша… – Марк явно осмелел. – Я не убивал Наташу и не знаю, где она. Вы – детектив, вот и ищите. Если честно, то я чувствую себя, конечно, виноватым в том, что после ссоры даже не позвонил ей и не спросил, как у нее вообще дела, тем более что она перестала ходить на лекции… Но мало ли причин может быть у человека… У нас некоторые гриппуют…
– Тогда тем более, могли бы позвонить…
– Да, мог, но не позвонил, но из-за этого не стоит разговаривать со мной в таком тоне. Вы же не знаете ни меня, ни Наташу…
– Я думаю, что вас скоро вызовут в прокуратуру.
– Пусть вызывают. Я никакого преступления не совершал. Поссорился со своей девушкой – ну и что ж с того?
– Она пропала, понимаете? ПРОПАЛА! Но перед этим появилась у своей сестры…
– Кати? Ну и что же?
– А то, что у нее на спине были глубокие, до крови, царапины… Я думаю, что это дело рук, а точнее, НОГТЕЙ вашего профессора Журавлева… Вам было жалко денег, чтобы заплатить за зачет, которого она так боялась, потому что Журавлев домогался ее, а теперь бедная девушка прячется где-то и зализывает, если можно так выразиться, свои раны… Она пришла к вам, чтобы рассказать обо всем… О том, что ее преследуют так же, как Машу Ильину, потому что Маша тоже блондинка, а Журавлев любит только блондинок, но, зная вас, она побоялась вашей реакции на ее рассказ… Журавлев не импотент, он извращенец, возбуждающийся лишь при виде крови… Не знаю уж, какие фантазии роятся у него в голове в тот момент, когда он мучает девушку, но от этих фантазий и от вида расцарапанной до крови спины он возбуждается и совершает с ней половой акт… Он изнасиловал вашу невесту, и она пришла к вам… Но, представив себе, что будет, если она разденется и вы увидите ее спину (а зная вас, ей было нетрудно предположить, как вы отреагируете на ее признание), она вдруг поняла, что вы – не тот человек, которому можно довериться, что вы скорее всего оскорбите ее, унизите и скажете, что она сама во всем виновата… Поэтому-то она и обозвала вас сластолюбцем, извращенцем и садистом… Потому что вы в тот момент были для нее МУЖЧИНОЙ, а мужчин она теперь ненавидит… Как видите, это у меня была приготовлена для вас история, а не у вас… И, может быть, я напрасно рассказал вам все это, поскольку у вас с Наташей впереди еще целая жизнь, но Бог накажет меня за мой язык… А вас – за вашу прагматичность и ложь… Вы же наверняка говорили Наташе, что любите ее…