— Увидимся, — сказала я ей. Она только посопела в ответ и нырнула в свою косметичку за носовым платком. Я не удивилась. Кэйра никогда не благодарила меня за то, что я приходила успокаивать ее после очередной атаки. Уверена, это и было одной из причин, почему у нее нет настоящих друзей. Она просто не знает, что значит доброе обращение с людьми.
Должна признаться, что за всей этой историей с Кэйрой я забыла о Люке Страйкере… По крайней мере, до того момента, как вышла из туалета.
Люк меня ждал.
Меня прямо затошнило. Что он тут делает? Честно, я думала, что после моей пламенной речи он вызовет свой лимузин и уедет. Вместо этого он подошел ко мне и, не вынимая рук из карманов, спросил:
— Так что делаем дальше?
Вот как. Будто ничего не произошло. Будто я не говорила ему, чтобы он уезжал в Голливуд и все такое.
Что же это значит? Что он и не собирался нажаловаться на меня доктору Люису? Что он хочет сделать вид, будто я и не рычала на него? Что же он за человек, раз так себя ведет? Я очень хорошо понимаю людей. Только явно не Люка Страйкера.
Спросите Энни
Задайте Энни самый сложный вопрос, который касается сугубо личных отношений. Вперед, дерзайте!
В «Журнале» средней школы Клэйтона публикуются все письма. Тайна имени и адреса электронной почты корреспондента гарантируется.
Дорогая Энни!
Моя подружка не перестает делать мне засосы. Меня это смущает. Я рад, что она меня любит и все такое, но… Эх! Почему она это не прекращает и как заставить ее остановиться?
Тот, кто старается носить водолазки
Дорогой Водолазка!
Твоя подружка делает тебе засосы, потому что она хочет, чтобы все знали, что ты занят. Вели ей это прекратить или скажи, что тебе придется найти другую девушку, которая будет не такой опасной.
Энни
Я должна была понять, что все в школе готовы влюбиться в Люка. Хочу сказать, что даже под маской Лукаса Смита, он был очень хорош. Хотя имейте в виду, многих парней в клэйтонской средней можно было бы признать очень недурными.
Но у Люка нет недостатков, он шести футов ростом и при этом такой чуткий, что считает, будто все кто мучил Кэйру неправы. При этом он выглядит, как… Как Люк Страйкер!
Даже удивительно, что я в него не влюбилась. Полагаю, нельзя обвинять в этом Трину. В том, что она влюбилась в этого нового парня.
Я, конечно, подозревала, что это может случиться. Люк Страйкер нравился Трине даже больше, чем ее кот, мистер Момо, а мистер Момо был любимым Трининым другом начиная со второго класса.
И я все еще не догадывалась, что с Триной, пока не оказалась в машине Стива на пути домой. Ни у меня, ни у Трины не было водительских прав, потому что:
а) наши родители боялись нас учить и не предложили нам поучиться вождению в школе;
б) даже если бы они нас учили, в Клэйтоне особенно некуда ездить;
в) если и надо куда-то поехать, то у нас есть Тринин бойфренд, Стив, у которого есть машина, чтобы нас возить.
К счастью, Трина и Стив всегда задерживаются в школе на репетициях Театрального клуба. Как раз сейчас там репетируют большое занудство, пьесу о мертвецах — не о зомби или чем-то таком занятном, — а просто о мертвецах, которые сидят на кладбище и говорят о том, что такое быть живым. Полагаю, эта пьеса должна научить нас больше любить своих близких. Я хотела сказать Трине, что пойду на премьеру, но буду сидеть в последнем ряду и читать.
Я, вероятно, могла бы уехать домой со Скоттом — он никогда не забывает спросить, не нужно ли меня подвезти. Но недавно поездка со Скоттом была омрачена, и все из-за настроения Джери Линн. Я сидела на заднем сиденье, и у нас со Скоттом шла замечательная беседа о «Двух башнях», при этом он в чем-то со мной не соглашался — и вдруг Джери Линн перебила нас.
ДЖЕРИ ЛИНН: Скотт, ты не забыл спросить в «Эллис Флорал», будут они делать свои ежегодные бутоньерки на корсажи для «Весенних танцев»?
СКОТТ: Нет, Джери, я не спрашивал в «Эллис Флорал» об их ежегодных бутоньерках на корсажи для «Весенних танцев», потому что это работа Чарлин. Она за это отвечает.
ДЖЕРИ ЛИНН: Скотт, в твои обязанности издателя и главного редактора входит отслеживание всех аспектов, касающихся газеты. Нельзя даже представить себе, что новичок Чарлин, которой даже не было здесь в прошлом году на «Весенних танцах», вспомнит, что надо спросить в «Эллис Флорал» о бутоньерках.
Я: Хм, слушай, Джери, я заметила, что они не поместили в газете свое объявление, так что я уже позвонила им.
ДЖЕРИ ЛИНН: Что ж, хорошо, что хоть кто-то из штата обратил на это внимание.
Видите? И не поговоришь. Лучше ехать со Стивом.
И вот мы вышли с Люком из «Журнала» — ага, он даже пошел со мной по моим делам, в газету, после уроков. Что его там могло интересовать? Хотя он и Джери Линн вступили в очень одухотворенную беседу по поводу того, что знаменитости имеют право на частную жизнь. Джери настаивала на том, что журналисты играют важную роль в создании статуса знаменитостей и каждый, кто желает работать на глазах у публики, должен быть готов к тому, что к нему подберется папарацци. Люк, и в этом нет ничего удивительного, имел другую точку зрения.
Когда мы ушли из редакции, Люк спросил:
— Это что, обычный день твоей жизни?
— Ага, — сказала я. — Выходит, что так.
Как странно думать об этом — ну, о своей жизни — с точки зрения другого человека. Особенно того, кто ведет совсем ДРУГУЮ жизнь, нежели ты. Я хочу сказать, что моя жизнь должна действительно казаться Люку очень скучной, по сравнению с его жизнью. Его жизнь, я уверена, заполнена приглашениями на открытие клубов, ток-шоу, премьеры кинофильмов, в клубы нудистов, на сеансы раскраски тела шоколадом и прочим.
Но Люк ничего об этом не говорил. Я хочу сказать, что он не сравнивал мою скучную жизнь со своей. Вместо этого он сказал:
— В таком случае, о'кей.
В ТАКОМ СЛУЧАЕ, О'КЕЙ? Что ЭТО значит? Почему я не могу догадаться?
И как раз в этот момент подъехал Стив, из машины выглянула Трина и сказала:
— Нам по дороге?
Меня этот вариант устраивал. Но я поняла, что у Люка другие планы.
— Извините, — сказал он. — Я должен кое с кем встретиться.
Разумеется, было абсолютно невероятно, чтобы новый парень «кое с кем встречался» в пять часов дня у флагштока клэйтонской средней в свой первый день присутствия в этой школе. Но ни Трина, ни Стив, казалось, об этом не задумались. Они просто сказали: