Каждому, кто хоть чуть-чуть знал меня, было бы ясно – Мария влюбилась. Влюбилась – и душит в себе это чувство, чтобы не стать предателем. Я никогда не призналась бы Марго – да и не призналась, собственно, – в том, что он на самом деле мне нравится. И что каждую ночь я с трудом сдерживаюсь, чтобы не встать и не пойти к нему. И что пью я как раз для этого – чтобы упасть и уснуть. Потому что иначе могу не выдержать. Безумно этого хочу, хочу каждую секунду, каждый раз, когда мы встречаемся, когда он смотрит на меня, когда улыбается, когда пьет кофе утром...
Думаю, что Алекс видел это лучше меня...
Я никогда не боялась оставаться одна, наоборот, в одиночестве мне комфортно и спокойно. Все годы жизни с Костей я была лишена этого, в нашем доме постоянно толклись какие-то люди. И сейчас, когда Алекс куда-то уехал, я впервые за долгое время почувствовала себя совершенно счастливой. Я просыпалась далеко за полдень, шлялась по дому полуодетая, не трудилась с макияжем и прической – зачем? К вечеру, приготовив себе пару бутербродов, брала бутылку коньяка и отправлялась к себе. Курила на подоконнике, писала стихи и пила. Это начало пугать, но я вяло отмахивалась от внутреннего голоса: мол, еще пару дней – и все, завяжу. Не пить я могла, просто сейчас мне так было легче – я опять в чужой стране, в чужом доме... Кроме того, меня раздирали противоречия. Казалось бы, что особенного в том, чтобы ответить взаимностью притягательному мужчине? Он разведен, не обременен никакими обязательствами… Но нет – я упорно создавала себе и ему препоны, мучаясь ночами, но сойти с начерченной линии не хотела. Для меня Алекс по-прежнему оставался мужчиной Марго. А уж сделать больно Марго меня не заставил бы никто.
Телефонный звонок раздался поздно вечером через неделю – звонил Алекс:
– Завтра в одиннадцать утра открой, пожалуйста, входную дверь.
– Ты не взял ключи?
– Не отвечай вопросом на вопрос. Я попросил – сделай.
О господи, Призрак гневается... да открою я дверь, мне нетрудно – просто к чему эти тайны и налет мистики? Бред...
Дверь назавтра я открыла, сама ушла к себе – привести немного в порядок лицо и волосы, но вскоре услышала снизу голос Алекса:
– А почему никто не встречает?
Господи, ну что за человек? Зачем ему это надо? Я сунула ноги в шлепанцы и побрела в прихожую. Прямо у распахнутой входной двери замерла Марго с таким несчастным лицом, что у меня сжалось сердце. Не издав ни единого звука, мы кинулись друг к другу и обнялись. Из-за плеча Марго улыбался довольный произведенным эффектом Алекс.
...Чуть позже, придя в себя, Марго улеглась на кровать у себя в спальне и опять начала все ту же песню: мол, было бы хорошо, если бы ты и он... Я оборвала ее, надеясь, что поймет. Она резала по живому – я только-только убедила себя, что все делаю правильно... Марго обиделась, но справилась с собой. Я вообще не понимала, чего ради она так старается свести меня и Алекса, когда вполне очевидно – их история еще не закончилась, более того – я лично видела, что все еще может быть хорошо.
– Зря... – разочарованным тоном проговорила Марго.
– Ты знаешь... возможно, когда-то в моих планах и значилось разбить его сердце, однако я вовремя остановилась, иначе бы уже собирала осколки своего – а зачем? – Я обняла подругу и прижалась к ее плечу носом. – Марго... давай не будем возвращаться к этому разговору – никогда, договорились?
Марго беспомощно кивнула. Ей было не слишком хорошо – перелет и бутылка какого-то вина, которую мы распили на троих перед камином.
– Ты отдохни, а то выглядишь не очень... – я чмокнула ее в щеку и пошла к себе.
Из настежь открытого окна тянуло вечерним холодом, я поежилась – все-таки зима, надо бы думать, прежде чем распахивать окно на такой долгий срок. Захотелось курить, но сигареты остались внизу, а спускаться туда с перспективой наткнуться на Алекса я не хотела. Ничего, не умру один вечер и без сигареты.
Жизнь втроем оказалась совершенно необременительна. Алекса мы почти не видели, а общество друг друга нам никогда не надоедало. Марго объяснила мне причину своего приезда в Цюрих. Оказывается, на второй день после нашего отъезда ей позвонил Костя. Позвонил, как и следовало ожидать, с угрозами и твердой уверенностью, что я до сих пор у нее. Она, разумеется, отнекивалась, как могла, но мой супруг не поверил. В панике Марго позвонила Алексу, и тот моментально полетел спасать ее. Целую неделю они не выходили из ее квартиры – ждали визита Кости, но мой муж не соизволил... И тогда Алекс решил забрать Марго сюда. Однако даже это он не мог сделать по-человечески – до последнего заставил ее мучиться неведением и даже в аэропорту не сказал, что я здесь – бедная Марго считала, что я в Лондоне. Ну, что взять – Алекс...
Разумеется, с появлением Марго мне стало намного лучше. Я перестала пить, много гуляла, много спала. Не скажу, что полюбила Цюрих – но примирилась с необходимостью жить здесь.
Однажды в небольшом кафе я познакомилась с молодым человеком. Он попросил разрешения подсесть ко мне, так как свободных мест не было, и я не возражала. Разговорились. Оказалось, что Стас москвич, преподаватель бальных танцев, здесь живет уже три года и работает в одном из танцевальных клубов. Судьба...
Я так давно не танцевала, что, казалось, уже забыла, как это делается. Потому предложение Стаса попробовать поработать в паре я приняла с удовольствием. Мы попробовали и выяснили, что неплохо подходим друг другу, и с этого дня я стала пару раз в неделю ездить в клуб на два-три часа. Марго ревниво выспрашивала, где я пропадаю, но я отмалчивалась – сама она тоже не особо посвящала меня в свои похождения.
О том, что у Марго завелся кавалер, я знала. Злилась я на нее только за то, что получила по первое число от Алекса: Марго, уйдя за батоном к завтраку, пропала до вечера – ни звонка, ни эсэмэски. Взбешенный Алекс позвонил мне и сообщил все, что думал – и о Марго, и заодно обо мне.
Явилась наша девушка к вечеру, пьяненькая и с видом пресловутой коровы из анекдота: «Корова, ты откуда?» – «От верблюда!» Ну, что «от верблюда» – я поняла сразу, уж больно счастливое лицо и совсем потусторонние глаза. Она любила весь мир оптом и меня как отдельного представителя.
Я уже была взвинчена звонком Алекса, так что слово за слово – и мы едва не поссорились. Защищаясь, Марго упомянула моего мужа и то, как он приставил ко мне соглядатая Гошу. Не скажу, что это прибавило мне хорошего настроения. Марго вон до сих пор вынуждена отчитываться – и кому? Человеку, с которым уже сто лет как в разводе! И он еще ухитрялся разговаривать с ней в приказном тоне...
– Мэри... ты просто не все знаешь...
– Да, разумеется! Куда мне! Это ты не понимаешь, Марго. Даже когда ты была за Алексом замужем, ты и то была наверняка свободнее, чем я с Костей. Что ты знаешь о том, как я жила? – Я с горя махнула пару рюмок коньяка, и теперь меня было уже не остановить. – За мной всюду таскался этот придурок Гоша, он рылся в моей почте, он пытался сунуть мне чип в телефон – хорошо, что я заметила. С тех пор я не выпускаю мобильник ни на секунду, мне кажется, я родилась с трубкой в руке! Но ты не имеешь права осуждать меня, Марго! Просто не имеешь права!