– Чем же они здесь питаются? Цветами?
– Нет, цветы они выращивают, за садом присматривают, в доме наводят порядок, а едят они У СЕБЯ. Варят сами, дядя Юра привозит им продукты.
– И сколько вы им платите?
Но Кирилл не успел ответить. В это самое время дядя Юра принес большую вазу, наполненную виноградом и персиками.
– Ну, чем не рай? – спросил Кирилл, отщипывая одну виноградину за другой, и, щурясь от солнца, улыбнулся Маше.
Но той и виноград в рот не лез – настолько ей показалось диким все, что она здесь увидела. Ей нельзя было находиться больше на этой даче, в этом прекрасном саду. Но как убежать отсюда, если все огромное и явно прибыльное хозяйство окружает колоссальный забор, сверху которого она только недавно заметила колючую проволоку. По ней наверняка пущен электрический ток. Ей стало страшно. И только ее желудок при виде больших кусков мяса, которые дядя Юра проворно насаживал на шампуры, реагировал предательски. Шашлык – пища богов. Но шашлык они могли бы зажарить где-нибудь в более спокойном месте и не в такой скучной и опасной компании, как Атаев… Ведь им с Кириллом и разговаривать-то было не о чем. Они сидели молча, вынужденные смотреть, как на них работает человек в комбинезоне по имени дядя Юра.
Маша спросила, где туалет. Ничего более умного она придумать не могла, чтобы побыть немного в одиночестве и обдумать свое положение. То, что Атаев не собирается отправлять ее домой раньше вечера, было ясно. Да и на чем он ее может отвезти, если в гараже один мотоцикл.
И тут она вспомнила о велосипеде. Да, роскошный спортивный велосипед стоял в гараже позади мотоцикла как вещь, которой уже наигрались и бросили…
Кирилл хотел проводить Машу в дом, но она отказалась, сказав, что пойдет одна. Она вошла в дом и даже плотно закрыла за собой дверь, но, оказавшись в уже знакомом холле, быстро вытащила из кармана ключи с металлической бляшкой и побежала в комнату, окна которой выходили как раз на гараж. Маша, довольно быстро справилась с окном – открыла его. После чего мягко спрыгнула в траву и осторожно, стараясь не шуметь, вошла в гараж. Вывела оттуда велосипед и покатила его прямо к воротам, скрытым в гуще деревьев. Дотронувшись бляшкой до металлического отверстия в каменной стене, она поняла, что была права: створки, хорошо смазанные чьей-то заботливой рукой, разъехались, выпуская Машу, как птичку, на свободу.
Минута – и велосипед помчал ее к лесу, к той самой дороге между елей, которая непременно должна была вывести Машу на центральную асфальтированную трассу.
Она буквально летела, не ощущая ни своего тела и ничего вокруг, кроме податливых, послушных и волшебных педалей. И прислушивалась к доносящимся до нее звукам, ожидая услышать рев мотоциклетного мотора. Но навряд ли Кирилл догадается так быстро, что она сбежала. Тем более, что ее рюкзачок остался лежать там, в кресле. Ну, пошла девочка в туалет. Кто может знать, сколько времени ей понадобится…
Когда на пути встречались кочки и Маша взлетала над сиденьем велосипеда, не чувствуя боли от толчков, ей хотелось только одного – как можно скорее добраться до трассы.
И тут случилось то, что должно было случиться, когда ведешь велосипед в таком нервозном состоянии. Маша, не вписавшись в поворот, налетела на дерево… Колесо велосипеда встало поперек, а Маша, вылетев из седла, приземлилась на теплую, усыпанную гладкими, словно полированными еловыми колючками, землю. Солнце било ей в глаза, будто упрекая за все то, что натворила Маша, начиная с раннего утра…
Она с трудом встала и, ступив на правую ногу, вскрикнула от боли. Похоже, она вывихнула ее или растянула мышцы. Слезы застряли в горле, словно Маше туда засунули кусок колючей проволоки.
Дрожа всем телом от усталости – ведь она проехала на велосипеде несколько километров, не останавливаясь! – Маша, подволакивая больную ногу и таща за собой чудом уцелевший велосипед, вышла на лесную дорогу. Снова села на велосипед и, работая практически одной ногой, медленно поехала к голубеющему впереди шоссе. И вот тут-то до нее донесся шум. Он приближался. «Японская машина», – пронеслось в голове у Маши, и она, превозмогая боль, резко свернула с дороги в лес и рухнула вместе с велосипедом в кусты…
– Татьяна Николаевна Логинова? – спросил Серега в трубку. Они с Пузырьком заняли наблюдательную позицию прямо напротив подъезда дома, где жила работница Московского водоканала, и теперь, когда в ее окнах зажегся свет, решили ей сначала позвонить.
Было уже десять часов вечера. Сергей и Никита просто-таки изнывали от усталости, околачиваясь вокруг дома, и в каждой проходящей женщине видели Логинову.
– Да, это я, – ответил настороженный женский голос. – А кто это?
– Вам просили передать, что девочку взяли.
– Да? – голос звучал уже радостно. – Отлично! А где Гамлет?
«Судя по всему, – подумал Сергей, – Гамлет – это и есть тот самый тип во всем черном».
– Он сейчас занимается девочкой.
– Нечего ею заниматься, пусть забирает капсулы и приезжает ко мне. Даже сегодня вечером не поздно. Если все получится, то уже рано утром меня в Москве не будет. Скажите ему, что я жду…
Она бросила трубку.
– Ты чего? – Никита сгорал от любопытства. – Что она тебе сказала?
– Я понял, что того парня зовут Гамлет. И ему от Маши нужны какие-то капсулы. Нам надо срочно бежать к вам домой. Посмотри, на улице уже стемнело. Надо было договориться с Дроновым, чтобы он, после того как Маша окажется дома в безопасности, ждал нас в штабе. А то теперь мучайся, ломай голову, где они и что с ними?
– Не знаю, что с ними, но вот нам с Машкой сегодня не поздоровится. И влетит от родителей по первое число, – тяжко вздохнул Пузырек. – Хотя я готов все вынести, лишь бы меня кто-нибудь покормил. Но какие капсулы? Что за ерунда?
Они на автобусе вернулись к себе во двор. Окна квартиры Пузыревых не светились, и это означало, во-первых, что там нет Машки, во-вторых, не было и родителей, которые могли уже бегать по всем ближайшим дворам в поисках своих явно отбившихся от рук чад.
Зато светились окна штаба! И Сергей с Никитой побежали туда. Дверь им открыл Дронов. Вид у него был заспанный.
– Наконец-то. Думал, что уж и не дождусь вас. Значит, так. Парень вернулся, а это значит, как мы и предполагали, что он не маньяк. Подождал-подождал, а потом смылся.
– Его зовут Гамлет, – вставил Пузырек. – А где Машка-то?
– Ее не было. Я прождал довольно долго, потом не выдержал и решил вернуться сюда…
– Как ты решил вернуться сюда? А если она сейчас вернется, и на нее нападет этот Гамлет? – закричал Сергей. – Ты что, с ума сошел?!
– Вы же не дослушали. Просто у меня возникла мысль, не позвонить ли мне снова Монастырскому? Что, если она сначала поехала куда-то по своим делам, а потом решила все-таки наведаться к Монастырскому…
– Ну, и что? – спросил Никита.