— Погоди секунду, не отключайся, — велел Алекс, и Марго услышала, как он щелкает клавишами, очевидно, набирая на другом телефоне номер. Она на цыпочках пошла к двери и прислушалась. На площадке раздалась трель, потом мужской голос произнес:
— Да, Алекс. Да, я здесь, у ее двери. Понял. Позвоню позже и расскажу. Да, все.
У Марго вырвался вздох облегчения — значит, не соврал, он действительно от Алекса, что тот и подтвердил секундой позже:
— Марго, можешь впустить его. И сделай милость — не звони мне так рано, хорошо?
— Да, конечно, прости, — смущенно пробормотала Марго, решив, что Алекс намекает ей на свое новое семейное положение. «Надо сегодня же позвонить ему вечером и попросить к телефону Мэри», — решила она и отомкнула замок, чтобы впустить в квартиру утреннего гостя.
Джеф улыбнулся ей чуть смущенно и, переступив порог, протянул цветы:
— Это вам.
Марго взяла букет и удивленно уставилась на дарителя:
— Вы явились сюда в восемь утра, чтобы подарить мне тюльпаны?
— И это тоже.
— А что еще? Ой, вы проходите, что ж на пороге-то… — засуетилась она, как вдруг Джеф взял ее за руку и развернул лицом к свету:
— Что это у вас? — Он осторожно прикоснулся пальцем к ее виску, и Марго улыбнулась:
— Это карандаш для глаз. Ваш звонок застал меня за макияжем, рука дрогнула…
Они оба рассмеялись, и вся неловкость куда-то исчезла. Марго пригласила Джефа в кухню, предложила кофе, но он отказался:
— Вы собирались на работу? Я не буду мешать, не обращайте внимания, заканчивайте.
Она ушла в ванную, смыла косметику и принялась накладывать ее заново. Когда через двадцать минут она в строгом костюме и при полном параде вышла в коридор, то увидела в открытую дверь кухни дивную картину — на столе стоял букет тюльпанов, дымился свежий чай в большой чашке, а на плоской тарелке так благоухал омлет с помидорами, болгарским перцем и сыром, что голова закружилась.
— Что это? — выдохнула пораженная Марго, и Джеф, куривший в открытую форточку, широко улыбнулся:
— Ваш завтрак, Марго. Нельзя уходить голодной.
Она едва не заплакала — за всю свою семейную жизнь могла по пальцам пересчитать случаи, когда Рома в рабочий день готовил завтрак, да еще не потому, что сам собирался поесть, а именно для нее, персонально.
— Садитесь, — совсем уж по-хозяйски пригласил Джеф, и Марго подчинилась, взяла вилку и нож:
— А вы?
— Я не голоден. Привык рано вставать и рано завтракать. Ничего, что я курю?
— Что вы! В этой квартире курят, кажется, все. Кроме меня.
— А вы что же?
— Да как-то вот не пришлось. Одно время позволяла себе снять стресс, курила по нескольку штук. Но совсем эпизодически, не успела втянуться, — объяснила она, с удовольствием уминая вкуснейший омлет. — Джеф, вы прекрасно готовите.
— Ну, я старый холостяк, приходится уметь все, — улыбнулся он, и вот тут Марго четко вспомнила и свой сегодняшний сон, и вчерашнюю аварию во дворе.
Улыбка сползла с ее лица. Кого она впустила в квартиру? Кто вообще этот человек, что она знает о нем, кроме того, что он знаком с Алексом?
Джеф моментально уловил перемену в ее настроении:
— Что-то не так, Марго?
— Скажите мне, Джеф… А ведь мы уже встречались с вами раньше?
Он не стал отпираться и врать — к чему? Она явно вспомнила и ту холодную ночь, когда они с Айваном и еще одним парнем вытаскивали ее из машины похитителя, и вчерашний случай во дворе. И никакие усы не помогли ему…
— Да, Марго. Мы встречались лично лет пять назад, может, меньше. У вас хорошая память.
— Значит, я была права — это вы тогда спасли меня от шантажиста, пытавшегося убить… зачем вы делали это, Джеф? Вам за это заплатили? Нет, не отвечайте. Я даже знаю, кто вам заплатил. Вряд ли вы делали это бесплатно и по своей инициативе.
В ее голосе Джеф услышал такую тоску, что невольно удивился — почему такая привлекательная, совсем еще молодая женщина грустит? И что значит — «вряд ли по своей инициативе»? Можно подумать, если бы он шел мимо и увидел, что на нее напали, так прошел бы дальше.
— Марго, зачем вы так?
— Я не хотела вас обидеть… Просто так случилось, что в моей жизни не было ни одного настоящего мужчины, кроме Алекса. Но и его теперь нет… — Она вдруг расплакалась, снова начисто угробив весь макияж.
Джеф стянул ее с табурета, как безвольную куклу, и легко подхватил на руки. При высоком росте и крупной комплекции она весила не настолько много, чтобы физически сильный, накачанный мужчина не смог сделать этого с легкостью.
— Вам тяжело… — прошептала Марго, слизывая слезы с губ.
— Нет… — вдруг севшим от волнения голосом проговорил он. — Не тяжело… никогда не будет тяжело, потому что ты моя…
У Марго закружилась голова, сладко заныло внутри, и сердце заколотилось в каком-то совершенно нереальном ритме. Как давно она не слышала этого от мужчины… От любого другого мужчины — кроме того, что обычно говорил ей эту фразу.
Случившееся между ними позже удивило и обрадовало обоих. Марго словно очнулась от затянувшегося сна, в котором не было места мужчинам. Джеф же, ослепленный вспыхнувшим чувством, совершенно потерял голову и осторожность, забыл все, что знал об Алексе. Он просто хотел кусок своего счастья, своего личного, в обличии вот этой яркой Марго. Лежа в постели, он обнимал ее, задремавшую от усталости, и счастливо улыбался. Марго оказалась именно такой, как он и представлял — покорной, тонко чувствующей и очень нежной. Мечта, а не женщина…
Внезапно она села на кровати и в испуге уставилась на него:
— Господи, что мы наделали?! Я опоздала на работу, а это штраф долларов пятьдесят!
Джеф беззаботно рассмеялся:
— Если проблема только в этом, то считай, что ее уже нет. Пятьдесят долларов не деньги…
— Ты не понимаешь — я только устроилась, с таким трудом нашла эту работу… — Она высвободилась из его рук и побежала в коридор, вернувшись с сумкой, в которой и принялась лихорадочно рыться в поисках телефона.
— Попроси выходной, придумай что-то, — взмолился Джеф. — Я не могу выпустить тебя сейчас — понимаешь, просто не могу!
Марго приостановилась в своих метаниях и внимательно посмотрела ему в глаза:
— Ты о чем?
— Я о тебе. Ты… нравишься мне, Марго. Нет, не так… — он провел рукой по голове, словно стряхивая что-то. — Ты прости, я совсем говорить не умею, ты, наверное, привыкла к другому обращению… Но поверь — никто не сможет уберечь тебя от любой неприятности так, как я. Умру — но с тобой ничего не случится.
— Не надо, — серьезно попросила Марго, набирая номер начальницы. — Не умирай. Я не хочу потерять тебя. — И вдруг вспомнила не к месту: — Алекс будет вне себя… ему никогда не нравились мои мужчины.