– Достань лимонад, – услышала она голос мужа и вздрогнула от неожиданности.
В сумочке, среди документов, она везла и визитку того самого Хамди Доунджу, с которым познакомилась в Шумене, в кафе на Славянском бульваре, и с тех самых пор, как приняла решение отправиться с мужем в Турцию, думала о том, как бы связаться там с этим турком. Разве то, что бредовая идея мужа ведет их в Стамбул, – не судьба?
Она достала из пакета бутылку лимонада, Николай взял ее и сделал несколько больших глотков. Ирина представила себе, что он захлебнулся…
Наташа привела Женю в кафе (сладкарницу) «Контесса».
– Это было любимым местом твоей сестры. Я-то сладкое не очень, а вот Ирина любила торт «Сара Бернар» и «Тофифи». Сейчас это звучит странно, вроде как насмешка, как что-то несерьезное.
– Я знаю, мы с ней много раз бывали здесь вместе, – прошептала Женя, на которую декорации этого стильного, в малиново-кремовых тонах, с деревянными панелями, зеркалами и удобной красивой мебелью кафе подействовали неожиданно сильно, вызвали жгучее желание разрыдаться.
– Ее здесь знали и всегда предупреждали, если торт вчерашний. Знаешь, у твоей сестры был непростой характер. И в чем-то мы были с ней даже схожи… не терпели хамства в магазинах, требовали к себе уважения, ставили на место чиновников и бюрократов, писали жалобы, если кого-то из нас пытались обмануть. Словом, вели себя не так, как терпеливые и тихие болгарки. В ней было много внутренней силы. И дело, конечно, не в скандалах с продавцами, все это ерунда, мелочь, это я для наглядности говорю. Она хотела, очень хотела стать частью той страны, в которой оказалась по воле случая. И вообще, ей здесь нравилось. Это поначалу ей было здесь трудно, невыносимо трудно, она, бедняжка, просто нищенствовала! Ее муж… ты прости меня, Женя, но я его никогда не уважала, считала, что она сильно промахнулась со своим выбором. Никчемный мужик, честное слово! Столько лет не мог найти работы, прыгал с места на место – все ему не так и не эдак. Очень конфликтный человек, высокого о себе мнения, считал, что ему должны платить уже только за то, что он вообще приходит на работу. А что он умеет? Да ничего, в сущности. Так, строитель. Да и то не очень хороший. Даже кафель положить ровно не может. Одна моя знакомая приглашала его отремонтировать ванную комнату. Да я никогда бы не посодействовала этому, если бы не знала, как бедствует Ирина. У них никогда не было денег! Она, ты же знаешь, когда жила в старом доме, держала коз, кур… Но как-то все у нее получалось, правда, она жаловалась – руки болят, одна коза не стоит на месте, не дает себя доить. Сейчас, когда я знаю другую жизнь твоей сестры, все эти разговоры о ее прошлом воспринимаются как что-то нереальное, не имеющее к этой прекрасной женщине никакого отношения.
– Вы связались с Румяной?
– Нет. Она не отвечает на звонки. Может, выехала куда, я узнаю у наших девчонок. Честно говоря, я ее уже давно не видела, да, собственно, почти с самых похорон Ирины.
– Расскажите, кто устраивал похороны, что люди говорят о смерти моей сестры, что знаете лично вы, пожалуйста.
– История-то нехорошая какая-то, если честно признаться… Я не знаю, говорить тебе или нет, но, пожалуй, все-таки скажу. Люди говорят, что это не простой наезд. Что сестру твою… убили.
Наташа, яркая зрелая женщина с огромными зелеными глазами и светло-русыми, аккуратно подстриженными волосами, в шелковом костюме салатового цвета, несмотря на сложную тему разговора, на налет трагизма на всем, о чем бы они ни говорили, действовала на Женю успокаивающе. Что-то родное, близкое, то, что она потеряла с тех самых пор, как узнала о смерти Ирины, она нашла в этой мягкой, доброй женщине.
– Да, мне соседка намекнула… И тоже, наверное, пожалела потом об этом, потому что страшно смутилась, словно проговорилась, раскрыла чужую тайну, и поспешно так ушла.
– Ты говоришь, наверное, об Иорданке. Я знаю ее. Она души не чаяла в Ирине, хотя подругами они не были. Ирина покупала у нее молоко. Твоя сестра так и не привыкла к болгарской изваре – творог делала сама, из натурального молока. Каждую неделю, в пятницу, она ходила к Иорданке за молоком.
– Вот вы говорите – каждую пятницу. Говорите, что ее вроде бы убили. Значит, этот таксист знал, что она в пятницу в определенный час появится на дороге, ведущей к дому Иорданки, так?
– Так. Да только об этом многие знали. В сущности, это мелочь, подумаешь – каждую пятницу она покупала молоко. Да об этом никто бы и не вспомнил, если бы не эта трагедия… рано утром она шла по дороге. Да, если бы даже это был обыкновенный таксист, а не наемный убийца, то почему же он не остановился, увидев ее? Там по краю дороги насыпь из щебенки, то есть Ирину можно было бы объехать с любой стороны. Но он въехал прямо в нее, сбил ее, и она аж отлетела, упала на куст шиповника, как рассказывала Иорданка, которая ее и обнаружила… удар был очень сильный. Ирина погибла на месте.
– Послушайте, вы с ней встречались, знали, как она живет, чем… с кем. Ведь всё это очень важно, чтобы понять, кто и за что мог желать ее смерти. Как шли дела у нее в магазине?
– Отлично, я бы сказала. У нее же не совсем обычный магазин. Он совсем крохотный, но этот магазинчик знали все в Шумене. Конечно, цены там высокие, никто не спорит, но зайти туда, побыть там – одно удовольствие.
– Я была там пару раз. Когда приезжала, нам было не до магазина, Ирина возила меня на своей машине в Родопи, в Созопол, Варну, Золотые Пески.
– Давай поговорим о ее бизнесе. В смысле, не связана ли ее смерть с магазином. Суди сама. Она раз в три месяца ездила в Германию, за машиной. Да-да, ты, может, и не знаешь, но это так. Покупала там две машины, вторая рука, по дешевке, набивала их товаром, сувенирами, постельным бельем, какими-то интересными вещами, посудой, которую ей привозили в Германию знакомые из Чехии, постоянно курсирующие из Чехии в Германию по своим делам. Один человек по имени Митко, он из Шумена, на платформе пригонял их сюда. Видишь, как все просто.
– А продавщица? Может, у нее был конфликт с Ириной?
– Нет. Я точно знаю, что нет. Ты ее не знаешь, это новая девушка, она из Украины, ее зовут Таня. Она была страшно рада, что Ирина взяла ее на работу. Она целыми днями сидела в красивом магазине, читала, пила кофе и получала за это неплохую зарплату. После того ада, что ей пришлось вынести…
– Что вы имеете в виду?
Наташа махнула рукой официантке и, когда та подошла, заказала ей два венских кофе.
– Понимаешь, Таня работала в Дюни. Это такое курортное место под Созополом.
– Проститутка, что ли? – догадалась Женя.
– Можно сказать и так. Но потом у нее начались проблемы со здоровьем, и она уехала оттуда. Там же дорогое место, если не будешь работать, даже на комнату в пансионе не хватит. Вот она и переехала сюда, к подружке. А та вышла замуж и уехала в Софию. Вот Таня в ее квартире и живет, радуется, успокоилась. Даже поправилась. Нет, на Таню не думай, она здесь ни при чем, можешь мне поверить.