Костя радостно засмеялся.
– Она сволочь!
– И это слово не самое хорошее, – предостерегла я.
– Как б…? – уточнил парень.
Я вздохнула.
– Нет, но лучше забудь их оба.
– А как ее называть – сволочь и б…? – заморгал юноша.
На секунду я растерялась, но потом нашла вполне цензурный вариант.
– Нехорошая женщина.
– Нехорошая! Нехорошая, – замотал головой Константин, – она меня отвезла, куда не знаю. Там мне есть давали днем! И все. Утром чай, и все. На ужин чай, и все. А в обед каша! Ари ушла. Где моя Ари?
– Наверное, она тебя ищет, – попыталась я утешить беднягу, – скоро найдется.
Костя засмеялся.
– Ари моя сестра. Улица Власьевская, дом шесть, квартира двенадцать. Я там живу. Мама велела навсегда адрес выучить, сказала…
Парень прикрыл глаза, прижал кулаки к груди и неожиданно высоким, женским голосом произнес:
– Косточка! Мой любимый. Запомни, мы живем на улице Власьевской, дом шесть, квартира двенадцать. Не ходи один, но, если потеряешься, подойди к тете с ребенком. Обязательно к тете с ребенком! И скажи: отведите меня на улицу Власьевскую, дом шесть, квартира двенадцать. Мама вам заплатит. Я Костя Николашкин.
Мне до слез стало жаль паренька, а он уже обычным тоном сказал:
– Мама уехала совсем, пришла Танька, злая, Ари ушла. Вот. Ты можешь съездить на улицу Власьевскую, дом шесть, квартира двенадцать? Там Ари! Она меня потеряла, да? Да? Да? Ну пожалуйста? Скажи ей, я тут!
Из-за поворота коридора появился Патрик.
– Костя, ты что делаешь? – сказал он. – Даша устала, она хочет спать. И тебе пора на боковую! Только не вздумай лезть на крышу!
– Можно на крышу? – нелогично обрадовался Костя.
– Нет, – не разрешил психолог. – Постой-ка, ты что, до сих пор ходишь на чердак?
– Да, – кивнул Костя.
– Тебе запретили туда даже заглядывать! – укоризненно покачал головой Патрик. – Забудь про крышу.
– Там хорошо, – уперся Костя.
– Я могу рассердиться, – пригрозил пареньку психолог.
– Не надо, – испугался Костя. – Я послушный мальчик.
– Молодец, – похвалил его Патрик, – замечательно.
– Да, да, – закивал Костя, – Патрик сказал: «Надень жилетку, Даша любит красный цвет, пойди к ней, обрадуй». И я побежал, а жилет колючий! Вот. Сейчас его снял. Но завтра вновь надену. Обрадую Дашу, как Патрик приказал! Мне не нравится, но так надо!
– На кухне остался большой кусок торта, – вкрадчиво произнес психолог, – с кремом! Он твой.
Костя развернулся и убежал, забыв про «до свидания».
Я налетела на Патрика:
– Зачем вы сказали Константину глупость? Мне не нравится одежда красного цвета! Отчего вам в голову взбрело такое предположение?
Патрик засмеялся.
– Дашенька, неужели вы всерьез восприняли слова дебиловатого парнишки? Увы, Костик милый, но в голове у него каша.
Я притихла, а психолог продолжил:
– На следующем этапе он поведает вам про сестру Ари и Таньку!
Я вздохнула.
– Ага! – тут же среагировал Патрик. – Уже успел. Боюсь вас разочаровать, но это неправда.
– То есть? – удивилась я.
Психолог прислонился к стене.
– Родственники – плод фантазии Константина. Он из дома престарелых, а туда попал из спецдетдома. Костя сирота, вернее, отказник, мать избавилась от сына, когда ей стало понятно: мальчик – обуза, ему никогда не стать полноценным членом общества.
– Странно, – протянула я.
– К сожалению, это обыденное дело, – возразил Патрик, – если вы совершите рейд по интернатам для инвалидов, то непременно отыщете там тех, кого можно адаптировать к жизни в социуме. Константин хорошо обучаем, но ему фатально не повезло с матерью. Та решила, что не стоит вкладываться в проблемного ребенка, и, не очень мучаясь, спихнула мальчика в руки государства.
– Меня удивило другое, – остановила я Патрика, – насколько я знаю, человека, отстающего в умственном развитии, отличает патологическая честность, он не способен лгать, потому что воспринимает мир таковым, каковым он ему представляется, не различает полутонов. У моей соседки была дочка Ира, которая в пятнадцать лет соответствовала по уму детсадовке. Один раз Ира полезла на стол и опрокинула его. Мать спросила у дочери:
– Ну зачем ты туда полезла?
– За конфетой, – ответила та.
Ира поняла вопрос буквально: «за чем», то есть за какой вещью. А не в смысле «почему»! Костя же детально рассказывал мне про злую Таньку и Ари.
Патрик сложил руки на груди.
– Он не врал!
Я покосилась на психолога.
– Вы меня запутали. Если у Константина есть родственники и он жил в семье, то почему минуту назад вы говорили про его сиротство?
Патрик потер лоб.
– Костя мог стать хорошим актером. Он изумительно вживается в ситуацию, не удивлюсь, если на днях у него заболит нога и он попросит костыли. Юноша постоянно смотрит сериалы, в последнее время он стал фанатом какой-то ленты иностранного производства, название не скажу. Сам я этим никогда не увлекался. Речь идет о многосерийной мелодраме. Одну из главных героинь зовут Ари. Костя ассоциировал себя с ее братом. Есть там и другой персонаж – злая Танька. В голове Константина реальность перемешалась с вымыслом, откуда-то там возникла красная жилетка и вы. Не обращайте внимания на Костины бредни, чем больше будете его слушать и сочувствовать, тем сильнее он запутается.
– Но откуда Константин взял жилет? – спросила я.
– Я дал, – спокойно сообщил Патрик, – как многие мужчины, я шалею в магазинах. Ненавижу шопинг, всегда хочу побыстрее завершить процесс покупки, хватаю первое, что принесла продавщица. Иногда мне впаривают дивные вещи, как, например, многократно упомянутая жилетка. Спрашивается, где были мои глаза, когда я приобрел безрукавку? Но выкинуть вещь хорошего качества из натуральной шерсти я пожалел, вот и отдал ее Константину. Он примерил обновку и закапризничал:
– Кусается!
Но я его убедил:
– Ты в ней очень красивый, всем понравился. И Софье, и Даше, и Лене, и Ренате, и Светлане.
Он ушел, а потом вам историю про мой приказ выдал. Увы, у больного своя логика. Что-то вы бледная, устали?
– Нога ноет, – призналась я, – пойду лягу.
– Правильное решение, – кивнул Патрик, – черт! Костя повадился лазить на крышу, она плоская, там можно загорать. Надеюсь, он сейчас туда не пошел, это опасно. Ну ладно, спокойной ночи. Простите за назойливость, но мне не нравится ваш вид, бледность, синяки под глазами. И к ужину не появились. Ничего не случилось?