По полу были раскиданы вещи. Я походила между ними, разыскивая халат. Надела его, направилась на кухню. Совсем забыла, насколько неуютная, спартанская там обстановка. В холодильнике, разумеется, пусто. Я пошарила по закромам, наткнулась на пакетик чая, налила воду в чайник, уселась на стул и уставилась на кирпичную стену.
Уже девять пятнадцать. Кеттерман давно в офисе. Предпринимает необходимые шаги, как он сам вчера выразился. Я ждала, что вот-вот вернется вчерашняя паника… но она не возвращалась. Я была на удивление спокойна. Теперь от меня ничто не зависит, я сделала все что могла.
Он выслушал меня. Действительно выслушал, задавал уточняющие вопросы, даже угостил чаем. Я провела у него больше часа. Он не сказал, к каким выводам пришел и что намерен делать. Не сказал, верит мне или нет. Но что-то убедило меня – верит.
Чайник закипел в тот самый миг, когда в дверь позвонили. Я помедлила, потом запахнула халат и вышла в коридор. В дверной «глазок» я увидела миссис Фарли с грудой пакетов в руках.
Ну конечно. Кто еще мог явиться в такую рань? Я открыла дверь.
– Здравствуйте, миссис Фарли.
– Саманта, я так и подумала, что это вы! – воскликнула она. – Где же вы пропадали? Я не знала, куда звонить, где искать…
– Уезжала, – с улыбкой ответила я. – Извините, что не предупредила. Мне самой даже собраться не дали.
– Понятно. – Взгляд миссис Фарли так и шнырял по сторонам, цеплялся то за мои волосы, то за лицо, потом перескакивал на коридор, словно искал какие-то подсказки.
– Спасибо, что забирали почту, – поблагодарила я и протянула руки. – Давайте.
– Ну да, ну да! – Она вручила мне несколько пакетов и картонную коробку. На ее лице было написано живое любопытство. – Ох уж эти современные девушки! Так и норовят за границу удрать…
– Я была не за границей. – Я сложила почту на столик. – Еще раз спасибо.
– Не за что, голубушка! Я-то знаю, каково приходится, когда у человека… в семье неприятности!
Перебираем варианты, значит.
– У меня в семье все в порядке, – вежливо сказала я.
– Конечно! – Она прокашлялась. – Ладно, голубушка, главное, что вы вернулись. А уж откуда – это неважно…
– Миссис Фарли, – спросила я намеренно строго, – вы хотите узнать, где я была?
Соседка отпрянула.
– Да что вы, что вы! Упаси Боже! Я бы никогда… Ой, мне пора…
– Спасибо за почту! – крикнула я, прежде чем она захлопнула свою дверь.
И тут зазвонил телефон. Я подняла трубку, мельком прикинув, сколько народу набирало мой домашний номер за минувшие недели. Автоответчик был забит сообщениями, однако, прослушав первые три, все от мамы, причем каждое более негодующее, чем предыдущее, я решила дальше не разбираться.
– Алло?
– Саманта, это Джон Кеттерман.
– А! – Я поежилась. Ничего не могу с собой поделать. – Доброе утро.
– Пожалуйста, никуда сегодня не пропадайте. Вполне возможно, с вами захотят поговорить.
– Кто?
Кеттерман помолчал, потом сообщил, кратко и сухо:
– Дознаватели.
Господи. Господи! Мне словно заехали в солнечное сплетение. Почему-то захотелось разрыдаться, но я кое-как с собой справилась.
– Вы что-нибудь выяснили?
– На данный момент не могу ничего сказать. – Кеттерман остается Кеттерманом в любых обстоятельствах. – Вы гарантируете свое присутствие?
– Разумеется! Мне придется куда-то подъехать?
– Да, к нам в офис, – ответил он. Ни намека на иронию в голосе.
Я чуть не расхохоталась. Подъехать в офис, из которого меня вчера публично выкинули?! В офис, в котором мне совсем недавно запретили появляться?!
– Я вам перезвоню, – прибавил Кеттерман. – Не выходите из дома без телефона. Возможно, нам потребуется еще несколько часов.
– Хорошо, – согласилась я. Набрала полную грудь воздуха. – Я понимаю, вы не можете вдаваться в подробности, но… Скажите мне хотя бы, была я права или нет.
Он молчал. В трубке слабо потрескивало. Я затаила дыхание.
– Не во всем, – сказал наконец Кеттерман. Я ощутила прилив горькой радости. Если «не во всем» – значит, в чем-то я все-таки права!
Он отключился. Я положила трубку и посмотрела на свое отражение в зеркале. Щеки раскраснелись, глаза светятся.
Я права! И они это признали!
Меня словно осенило: мне предложат вернуться. И признают партнером. Господи! Я задохнулась от восторга – а в глубине души нарастал непонятный страх.
Ладно, не будем торопить события. Я прошла в кухню, принялась расхаживать от стены к стене, не в силах усидеть на месте.
Чем бы мне заняться в ближайшие несколько часов, чтобы убить время? Я налила в чашку кипяток, опустила в него чайный пакетик, посмотрела на него, пошевелила ложкой. И поняла, что я сделаю.
Мне потребовалось двадцать минут, чтобы купить все необходимое. Масло, яйца, мука, ваниль, сахарная глазурь. Формы для выпечки. Миксер. Весы. Я и понятия не имела, сколь скудно оборудована моя кухня. И как только я ухитрялась на ней готовить?
А я и не готовила.
Фартука в доме не нашлось, так что я обернула вокруг талии старую блузку. Миски для взбивания тоже не было – совсем забыла купить, так что пришлось воспользоваться пластиковым тазиком из ароматерапийного набора.
Час спустя я уже любовалась собственноручно испеченным тортом. Три ванильных коржа с прослойками из сливочного крема, сверху лимонное глясе и сахарные розочки.
Я понаслаждалась зрелищем. Это был мой пятый торт, и впервые я отважилась сделать не два коржа, а три. Наконец я сбросила старую блузку, убедилась, что мобильник лежит в кармане, взяла торт и вышла из квартиры.
Миссис Фарли немало удивилась моему появлению.
– Здрасьте! – воскликнула я. – Я вам кое-что принесла. В знак благодарности.
– Ой! – Она изумленно разглядывала торт. – Саманта! Это же очень дорого!
– Я его не покупала, – скромно сказала я. – Сама испекла.
Миссис Фарли чуть не хватил удар.
– Сами?
– Угу. – Я улыбнулась. – Позвольте я налью вам кофе?
Она еще не пришла в себя от потрясения, поэтому я протиснулась мимо нее в квартиру. К своему стыду я осознала, что ни разу не заходила к миссис Фарли в гости. За три года нашего знакомства я ни разу не преступала ее порог. Чисто, уютно, полным-полно всяких безделушек старинного вида, на кофейном столике чаша с розовыми лепестками…
– Да вы садитесь! Я принесу все, что нужно. – Миссис Фарли, озадаченно качая головой, послушно опустилась в глубокое кресло.